– Не знаете, где он может проживать?
– Понятия не имею, – шмурыгала носом Алла.
– Адрес жены знаете?
– Чей?
– Жены, супруги.
– Первый раз слышу, что он состоит в браке, – дернула плечом
Козлова, – последний раз сто лет тому назад видались в суде. Ему тогда большой
срок дали – девять годков, как рецидивисту. Ну я к решетке подошла и сказала:
не надейся, ни сухарика не куплю. Родители умерли, а я больше не стану по
очередям убиваться. Хватит, наносилась сумищ, все тюрьмы знаю – Бутырскую,
«Матросскую тишину», пересылку… Так и передайте, ежели он снова у вас, – Алла к
нему никогда не придет!
Крупные слезы продолжали литься по ее щекам, и она даже не
повернула головы, когда я тихо выскользнула за дверь. Ладно, по крайней мере
знаю, где точно могу получить исчерпывающую информацию о Козлове.
Секретарша Дегтярева – моя хорошая знакомая. Леночка
частенько помогала мне в разных щекотливых обстоятельствах. Сначала ею двигала
простая мысль – она искренне хотела, чтобы мы с полковником поженились. Потом
наши с ней отношения из вежливо-нейтральных переросли сначала в дружеские, а
затем в близко-приятельские. Леночкин сын гостил у нас в Париже, и один из
многочисленных щенков Жюли, плод связи мопса и йоркширской терьерицы, обитает у
секретарши дома. Поэтому, услыхав мое бодрое «Привет, Ленка», подруга принялась
охать:
– Ну не собака, а ходячее несчастье! То гвоздь проглотила,
то пробкой от пивной бутылки позавтракала, а теперь на стекло наступила! Гулять
не может, повязка все время мокнет в лужах. Кстати, ветеринар посоветовал
натянуть на бинт презерватив.
– Так за чем дело стало?
Ленка хихикнула:
– Неудобно как-то в аптеке спрашивать!
– Ерунда какая.
– Знаю, – вздохнула подруга, – реклама по телику идет, а я
все равно краснею. Ну, совок убогий, что поделать!
– Слушай, – предложила я, – все равно к тебе собиралась,
хочешь привезу?
– Сделай одолжение, – обрадовалась Лена и добавила: – Только
купи пошире и поплотней, у Вэнди лапы толстые…
С решительным видом я принялась искать аптеку.
Слава богу, теперь они на каждом углу и почему-то увенчаны
не красными, а зелеными крестами.
Я влетела в павильончик и, отстояв небольшую очередь,
выпалила:
– Дайте десяток презервативов попрочней и пошире.
Молоденькая провизорша выложила на прилавок разноцветные
пакетики и объявила:
– Пятьдесят семь рублей.
Я оглядела красочную кучку и сказала:
– Сейчас открою, посмотрю, подойдут или нет…
Девушка пожала плечами.
– Покупайте и делайте с ними, что хотите.
Отойдя к окну, я принялась вскрывать упаковки и глядеть на
содержимое. Честно говоря, выглядели изделия № 2 хило. Тонюсенькие, как
паутинка, короткие и страшно узкие. Попробовав порастягивать резинку, я пришла
к неутешительному выводу: эти порвутся на лапах мопсотерьера в момент.
Вздохнув, я вновь вернулась к окну.
– Других нет?
– Эти чем плохи? – фыркнула девица.
– Да вот, – потрясла я перед ее носом резиновой трубочкой, –
короткие, узкие… Сразу порвутся. Дайте поплотней.
Провизорша отвернулась к шкафу.
– Вы не правы, – раздался за моей спиной голос.
Я обернулась. Худощавый мужчина с большим носом проникновенно
сказал:
– Те, потоньше, лучше.
– Почему?
Советчик замялся.
– Ну как вам сказать…
– Нет, – покачала я головой, – мне нужны крепкие, чтобы в
луже не порвались.
Мужик поперхнулся. Провизорша методично выискивала что-то в
ящике.
– В луже? – наконец пришел в себя мужчина и спросил: –
Может, лучше калоши купить?
– Да нет, – вздохнула я, – они слишком большие и широкие.
Прикиньте, какое удовольствие без конца их надевать! Впрочем, если взять самый
маленький размер на младенца да веревочкой подвязать…
Мужчина вспотел и отвернулся. Девушка шлепнула на прилавок
довольно большую коробочку с симпатичным зайчиком.
– Берите сувенирный, самый прочный.
Я помяла в руках предложенное и спросила:
– А нет ли прочных, но нормального вида?
– Нет, – рявкнула потерявшая терпение провизорша, – вы что с
ним, всю жизнь провести хотите? Имейте в виду, изделие одноразовое.
– Давайте, – отмахнулась я, – куплю все, какие есть, в
случае чего два наденет.
– Знаете, – проникновенно сказала девчонка, отдавая мне
пакетик, – могу посоветовать…
– Что? – заинтересовалась я. – Есть плотные и крепкие?
– Ага, – мотнула головой девица, – возьмите клизму, точно не
порвется.
Я вышла из павильончика и пожала плечами. Через стекло было
видно, как мужик глядит мне вслед, а провизорша крутит пальцем у лба. Сама она
дура! Ну представьте себе больную собачку, гуляющую с клизмой на лапе!
Обрадованная Леночка быстро запихнула многоцветные
прямоугольнички в объемистую сумочку и поинтересовалась:
– Кофе будешь?
– Небось растворимый…
– Тогда чай?
Согласившись на слегка отдающий лекарством «Тэтли», я ткнула
пальцем в дверь Дегтярева и спросила:
– Где?
– Завтра явится, – усмехнулась Ленка, – так что выкладывай
свое дело поскорей.
– С чего это ты решила, что у меня какое-то дело…
– Ой, – засмеялась Лена, – а то тебя не знаю, давай
по-быстрому.
– Козлов Федор Сергеевич, 1949 года рождения, был прописан,
правда давно, по проспекту Маршала Захарова. За что сидел и где сейчас
находится?
