Полицейский, велевший мне встать, кинулся в погоню. Приняв
коленно-локтевую позу, я быстро-быстро поползла по коридору, потом боднула
головой какую-то дверь и оказалась на кухне. Дальше действия разворачивались,
как в гениальном фильме «Никита».
Не успела я утвердиться на мягких ногах, как следом в
пищеблок влетела несметная толпа народа. Повара, крошившие салаты, замерли с
тесаками в руках. Следовало как можно быстрей убегать, но ноги словно приросли
к полу. Вбежавшие на кухню мужчины принялись орать и размахивать оружием.
Внезапно раздался такой звук, будто откупорили бутылку с шампанским, одна из
огромных кастрюль жалобно тренькнула, и из появившейся на гладком боку
аккуратной дырочки быстро-быстро потекла белая жидкость, скорей всего, молоко.
Повара, не выпуская ножей, как подкошенные рухнули на кафельный, вымытый до
блеска пол. Я же помчалась вперед, петляя между плитами и столами. Сзади
творилось нечто невообразимое – звон, грохот, вопль, мат…
А впереди маячила дверь на улицу. Створка моментально поддалась,
и я, повторяя путь Никиты, оказалась на улице возле помойных бачков. Но здесь
сходство с удачливой шпионкой закончилось. Вместо автомобиля с напарником меня
поджидали двое в камуфляже и один в гражданском.
– Куда так торопимся, тетя? – поинтересовался один из них. В
ту же секунду меня пребольно ухватили за руки. Мужчина в гражданском медленно
подошел. Он был без шапочки-шлема, и я увидела его лицо. Воистину сегодня был
день ярких неожиданностей – сначала в качестве хозяйки встретила Соню, потом «покойного»
Володю Кострова, а теперь, пожалуйста, Андрюшка Крахмальников личной персоной.
– И мя, – грозно потребовал майор.
Я сцепила зубы: стоит только разжать рот, и сразу узнает
голос.
– И мя, – продолжал требовать приятель.
Я молчала, полная решимости сохранять инкогнито.
– Ну? – настаивал Крахмальников.
В ту же секунду я почувствовала резкую боль в спине и
завизжала:
– Как не стыдно бить женщину! Хороша милиция, да я на вас в
суд подам, а ты, Андрюшка, заплатишь за моральный и физический урон!
На лице майора возникло невероятное удивление. Такую морду
корчит наш мопс Хуч, обнаружив в своей миске не аппетитные куски сырого мяса, а
комья геркулесовой каши. «м откуда тут взялась такая гадость» – написано на его
морщинистой рожице. Правда, Крахмальникову, чтобы взять себя в руки,
понадобилась всего пара секунд.
– Отпустите ее, ребята, – вздохнул он, – прекрасно знаю данную
даму.
Привыкшие подчиняться приказам начальника, парни разжали
цепкие руки. В ту же секунду дверь в клуб распахнулась, и на помойку вылетела
еще пара потных служителей порядка.
– Держи ее! – завопил один.
– Вот, падла, попалась! – добавил другой.
Крахмальников замахал руками:
– Порядок, ребята, это своя.
– Чего убегала тогда? – поинтересовался первый.
– Знаете ее, Андрей Андреевич? – уточнил второй и спросил: –
Кто она?
– ПДН, – ответил майор.
– Кто? – в один голос поинтересовались маски.
– Постоянно действующее несчастье полковника Дегтярева, –
пояснил приятель.
Потом схватил меня за плечо и прошипел, как разбуженная
зимой гюрза:
– Ну и влетит тебе, Дарья, от Александра Михайловича! Надеюсь,
что он изломает о твою дурацкую спину свою любимую линейку с железными
уголками!
Глава 28
Но кровожадные Андрюшкины надежды не сбылись. Полковник,
когда Крахмальников втолкнул меня к нему в кабинет, только со вздохом произнес:
– Ну ты просто гений, надо же так закамуфлироваться!
Впрочем, костюмчик тебе к лицу, зря каждый день такой не носишь.
– Давай задержим ее до выяснения личности, – с надеждой
предложил Андрюшка, – паспорта или какого-либо любого другого документа,
удостоверяющего личность, у данной мадамы нет…
– Ничего не выйдет, – окрысилась я, – мое имя Дарья Ивановна
Васильева, проживаю в поселке Ложкино, временно, из-за ремонта, нахожусь в доме
вдовы депутата Харитонова… Проверяйте и немедленно отпускайте, прав не имеете
держать…
– Вот тут ты ошибаешься, – противно захихикал майор, –
просто фатально ошибаешься, на три денечка запросто могу экскурсию к параше
устроить.
Я сердито отвернулась к окну. Ну, погоди, Андрюшка,
попросишь меня контрольные работы твоим сыночкам-лоботрясам написать, вот тогда
и посчитаемся.
– Значит, не послушалась-таки и осталась у Татьяны, –
медленно проговорил Дегтярев, – впрочем, так и предполагал…
– Сами меня к ней отправили, – огрызнулась я и быстро
добавила: – Кстати, нашла Жока!
– Ну? – в один голос удивились приятели. – И кто же он?
Я вздохнула.
– И мени пока назвать не могу, но мужик абсолютно точно
находится в здании клуба «Жак», кстати, управляет клубом родная Танина сестра –
Соня.
Александр Михайлович рассмеялся.
– Дурацкая идея была пристегнуть тебя к расследованию. Какая
меня муха укусила, не пойму. Впрочем, Жока мы тоже нашли и в отличие от тебя
можем назвать имена и фамилии.
– Чьи? – удивилась я.
– Да, – вздохнул Андрюшка, – Жок – не один человек, из-за
чего и возникла дикая путаница.
Я разинула рот. Ничего себе известие!
– Вот что. Никуда не уйду, пока не узнаю все.
– Ладно, Дашутка, – примирительно протянул Крахмальников. –
Где твоя машина стоит? У клуба? Давай ключики, попрошу ребят сюда подогнать, и
езжай себе домой, вернее, к Харитонову. Быстренько собирай вещички и дуй в
гостиницу. У Тани больше оставаться просто нельзя.
– Ни за что. Выкладывайте правду, иначе пойду к вашему
начальству и расскажу, что вы меня в добровольные помощники определили.
Представляю, как вам нагорит!
– Шантажистка! – возмутился Андрюшка.
Я злобно фыркнула. Погоди, то ли еще будет!
– Дашутка, – миролюбиво заулыбался Дегтярев, – нам сейчас
слегка не с руки разговаривать.
Он взял трубку, набрал номер и сказал:
