— С вещами! — буднично произнёс дубак и захлопнул кормушку.
Витяй подскочил и стал быстро собираться, понимая, что здесь он уже ничего не успеет сделать. Все стали активно помогать ему, так как теперь это был первостепенный вопрос, на который отводилось очень мало времени. Леший насыпал ему в кисет чаю в дорогу, Антон заворачивал конфет и сигарет. Бандера достал из курка общаковые деньги и, отсчитав три купюры, сказал Витяю:
— Чё, триста я тебе запаяю, да?
— Да давайте четыреста, вам-то хватит тут покуражиться, — впопыхах произнёс Витяй, покосившись на ещё забитую продуктами решётку.
Витяй с Лешим опустили головы, делая вид, что занимаются делом. Бандера молча достал ещё одну купюру и, быстро свернув их в маленькую торпеду, стал запаивать в целлофан.
Видя эти движения Юрий наконец оторвался от Потапа, где они уже заканчивали писать кассационную жалобу, и подошёл к Витяю.
— Что, уезжаешь? — спросил он с сожалением. Витяй был его надеждой на встречу с Ольгой, ведь он обещал помочь и именно сегодня.
— Да, — коротко и равнодушно ответил Витяй и, повернувшись к Лешему, сказал: — Подождите уже тогда, щас проверка уже. А то ломанётся.
Леший кивнул в ответ, укладывая ему в сумку кисет и ещё одну пачку чая. Юрий, конечно, не понял, что разговор касается его. Он посмотрел на освобождающуюся шконку Витяя и нерешительно спросил:
— Я тогда твою койку займу, ладно?
— Койку? — усмехнулся Витяй, не поворачиваясь к Юрию и подмигнул Лешему. — Займи, займи койку.
За дверью послышались движения и шаги множества ног. Витяй резко застегнул свою сумку и стал прощаться на ходу, так как дверь уже открывали.
— Ну давай, братан, удачи, — хлопали его по спине Антон с Лешим, на ходу пожимая руку.
— Привет там всем по трассе, — улыбнулся ему Бандера, одновременно с рукопожатием вкладывая ему в руку запаянную торпедку.
Юрий пожать ему руку не успел, или Витяй сам не захотел этого, делая вид, что торопится попасть в открытую дверь, как будто её могут закрыть перед его носом и не взять на этап. В проём двери парни увидели целый отряд заключённых с сумками, среди которых узнали тоже уходящего этим этапом ответственного за их аппендицит Фрола, и поприветствовали его.
Дверь закрылась прежде, чем тот успел им ответить и сразу раздался гул и топот ног заключённых, которых повели в отстойник, откуда вскоре увезут на этап. Юрий сразу пошёл обосновываться на месте Витяя, не видя, как Леший, Антон и Бандера переглянулись возле двери и, глядя ему вслед, саркастически улыбнулись.
* * *
С трудом дождавшись окончания проверки Плетень постучал в кормушку и подтянул нового дежурного. Чтобы не терять времени даром, он сразу сказал ему, чтобы он позвал корпусного. Насколько Олег понял, всё зависит именно от «смотрящего» за корпусом. Когда тот подошёл и открыл кормушку, Олег решил начать издалека, чтобы не повторить вчерашней ошибки, но попытаться прощупать человека. Но после нескольких незначительных фраз корпусной, заглянув в кормушку и убедившись, что в отстойнике больше никого нет, произнёс, понизив голос:
— Давай покороче… Говори, чё надо, а то мне тут стоять базарить с тобой неудобняк. Если спиртное, то только ночью. Наркоты нет и не будет, бегать к твоим дружкам за гревом на волю не буду.
Олег сначала аж замолчал, обалдев от такой прямоты и наглости дубака. Но в тоже время он отметил, что по серьёзному, так сказать, подстатейно тот сразу компостер ставит, что ничего не будет.
— Мне бы тёлку сюда закинуть, а? — Олег понизил голос до минимума. — Ненадолго. Деньги есть.
— Ты уже договорился? А сколько денег есть?
— А сколько надо? Мне на полчасика, ну, максимум на час.
— Триста минимум, — не думая ответил корпусной.
— А чё так дорого-то? — удивился Плетень.
— Инфляция, сынок, инфляция. Ну так чё?
— Ну ладно, чё ни сделаешь ради любимой, — улыбнулся Олег. — А когда?
— После ужина. Бабки приготовь, чтоб уже на руках были, — корпусной оглянулся и кивнул на двери напротив. — Она с какой хаты, с той или с этой?
— С один восемь она, — ответил Олег. — Ольга Шеляева.
— У-у-у, — вскинув брови протянул корпусной и покачал головой. — Тогда четыреста. Тому дежурному тоже сотку надо дать будет, — он кивнул головой наверх.
— Ну ё-моё, — опустил голову Олег.
— Ну а как ты хотел? Чё, не мог здесь с кем-нибудь договориться? — корпусной опять кивнул на женские камеры напротив.
— Я чё, виноват, что она там сидит? — всё ещё качая головой проговорил Олег и, подумав, добавил: — Ладно, давай четыреста. Тогда на часик, о'кей? Это все мои деньги.
— Договорились, — проговорил корпусной, — тогда молись, чтобы вечером какого-нибудь пидора с КПЗ не привезли, или краснопузого. А то придётся тебе с ней в стакане ютиться.
— Да-а, — протянул Олег. — Ну тогда до вечера. Тебя как зовут-то?
— Василич, просто Василич, — ответил корпусной и, закрыв кормушку, ушёл.
Плетень сначала радостно забегал по отстойнику, но внезапно остановился, вспомнив, что насчёт презервативов он не договорился. Тут же решив, что он и так достаточно тратит денег на этот случай, Олег решил предоставить эту заботу Ольге, которая, по всей видимости, хотела этого не меньше чем он. К тому же он, судя по сегодняшней ночи, остался у неё один. Никто из недавних её ухажёров ей не написал, а она писала кому-то только по делу. Правда, не написал ей и Протас с восемь семь, и порадовать кума будет нечем. Но что поделаешь, не может же этот Протас всё время строчить безответно, и Шаповалов должен это осознавать.
В прекрасном настроении Олег стал писать маляву Ольге, чтобы обрадовать её о предстоящем свидании и чтобы она была к нему готова, помылась, подмылась и так далее. Ну и озадачить её нахождением презервативов. Он молил бога, чтобы у неё не было месячных и чтобы ему никого не закинули с местного этапа, с КПЗ и с суда.
* * *
После проверки, когда шум на продоле стих, Леший уселся возле батареи по-турецки и с видом премудрого старца достал из кармана тот самый крапаль гашиша, который «получил Юрий». Потом достал ещё маленький крапаль, который отломил им Солома от своей палочки. Положив оба крапаля перед собой, он стал в упор смотреть на Юрия, который ничего не подозревал и спокойно перестилал шконку Витяя.
— Лёх, ну как насчёт встречи с Ольгой? — наконец повернул голову к Лешему Юрий, закончив застилась бельё, и нарвался на сверлящий взгляд Лешего. — Ты чего, Лёха? Витяй же обещал… — удивлённо-испуганно проговорил он.
— Присаживайся, — сурово проговорил Леший, кивнув на место перед собой. — Щас будет тебе встреча, со всеми, с кем захочешь…
Испуганно и непонимающе глядя на него, Юрий стал присаживаться напротив Лешего. Рядом пристроился Антон. Бандера остался сидеть на шконке.
