– Прямо сейчас едем в больницу, – засуетился Севка, – у Нюши
подруга есть, обещала какие-то промывания сделать! Отвези нас!
– У «Форда» капот разбит.
– Ехать может?
– Да.
– Тогда плевать на внешний вид, – решительно заявил Севка, –
пошли скорей, дорога каждая минута.
Не дав мне даже причесаться, гости вытолкали меня во двор и
усадили за руль.
Больница, где принимала Нюшина подруга, оказалась на
Покровке. Проехав по Садовому кольцу, я повернула направо и метров через сто
увидела вывеску «Клиника Костоломова». Однако подходящая фамилия для врача!
Хотя, насколько я помню, в Боткинской больнице когда-то работал доктор с
замечательной фамилией Труп.
Севка и Нос нырнули в клинику, потом Лазарев вернулся и
велел:
– Придется подождать, дело долгое.
Я посмотрела по сторонам, заметила чуть вдалеке лоток с
книгами и пошла полюбоваться на новинки. Обожаю детективы, читаю их пачками и,
что отрадно, «проглотив» книгу, примерно через полгода прочно забываю, о чем
она, и могу вновь предаться увлекательному чтению.
Перелистав яркие издания, я купила пару томиков, потом зашла
в супермаркет, съела слоеный пирожок с мясом и вновь вышла на улицу. Начинался
дождь. Делать было решительно нечего. И тут мой взор упал на вывеску конторы,
возле которой стоял «Форд»: «Торговое представительство компании «Филипс».
Сонное настроение, как рукой сняло. Быстро юркнув в машину,
я порылась в сумочке и вытащила записочку, написанную рукой директрисы детского
дома № 297 – «Кабанова Наталья Павловна». Нет, все-таки зря Зайка обзывает меня
бомжихой за то, что я ношу со всеми туалетами одну и ту же сумочку!
Придав лицу озабоченное выражение деловой женщины, я
толкнула тяжелую дверь и оказалась перед охранником.
– Вам кого? – осведомился парень.
– Кабанову Наталью Павловну.
Секьюрити изучил длинный список сотрудников и ответил:
– Тут нет такой.
– Как же? – изумилась я. – Не может быть! Наверное, просто
не напечатали.
Молодой человек взял телефонную трубку, коротко переговорил
и сказал:
– Ждите, сейчас придут.
Вскоре раздался дробный стук каблучков и появилась женщина
лет тридцати в отлично сшитом, явно дорогом костюме. При виде меня она надела
на лицо заученную улыбку и спросила:
– Чем могу помочь?
– Разрешите представиться, – улыбнулась я в ответ, –
директор детского дома № 297. Зовут меня Анна Валентиновна.
– Очень приятно, Алена. Так в чем проблема?
– Одна из ваших сотрудниц, Кабанова, предложила нашему
учреждению купить партию из десяти телевизоров со скидкой, – вдохновенно врала
я. – Мы сделали предоплату, но прошло уже несколько месяцев, а от Кабановой ни
слуху ни духу…
Алена нахмурилась.
– И когда вы видели в последний раз Наталью Павловну?
– Летом, – быстро ответила я, – вроде в августе.
– Этого не может быть, – решительно отрезала Алена.
– Почему? – удивилась я.
– В марте этого года Наташа погибла в автомобильной
катастрофе, – сообщила женщина.
– Как?!
– Увы, – ответила Алена, – подробностей не знаю, но то, что
дело произошло в марте, в самом конце, где-то в двадцатых числах, помню
отлично. Еще ее мать приходила, плакала очень… Жуткая история. И потом, Наташа
не имела никакого отношения к продажам, служила простой переводчицей. Скорей
всего, вы что-то напутали.
– Нет, я помню абсолютно точно, Кабанова Наталья Павловна. У
вас есть благотворительный фонд?
Алена пожала плечами.
– Ничего не понимаю. Мы торговое представительство.
– А мать ее москвичка?
– Наверное, да. Во всяком случае, Наташа жила здесь, причем
рядом, в переулке возле метро «Красные Ворота», по-моему, он называется Большой
Козловский. Она и на работу сюда так хотела устроиться, потому что терпеть не
могла метро, прямо задыхалась в подземке… – неожиданно разоткровенничалась
Алена.
– Не подскажете ее адрес?
Алена взяла телефон и спросила:
– Верочка, у тебя в компьютере сохранился адрес Кабановой?
Шариковая ручка запорхала по бумаге, Алена протянула
листочек и только потом сообразила.
– А зачем вам?
– Для отчета, – выпалила я и вырвала из наманикюренных
пальчиков записочку.
Ни Севки, ни Тузика не было видно. Поколебавшись немного, я
прикрепила на ветровом стекле, под «дворниками», сообщение «Скоро буду,
подождите чуть-чуть» и бодрым шагом пошла в сторону станции «Красные Ворота».
Нужная квартира находилась на первом этаже. Я поискала
звонок и, не найдя его, поколотила в дверь ногой. Дверь почти беззвучно
распахнулась, и появилась худенькая-худенькая девочка, почти бестелесное
существо. Ей-богу, наш мопс Хуч весит скорей всего больше этого ребенка.
– Вам кого? – поинтересовалась она странным, дребезжащим
голоском.
– Кабанова Наталья Павловна здесь проживает?
– Нет, – напряженно ответил ребенок, – моя дочь умерла
весной этого года. Кто вы? И зачем вам Туся?
Тут только я поняла, что вижу перед собой не тщедушного
подростка, а пожилую высохшую женщину, одетую отчего-то в джинсы и клетчатую мальчиковую
рубашечку.
– Зачем вам Наташа? – настаивала мать.
– Она ведь в представительстве «Филипс» работала? Тут,
рядом, на Покровке…
– Да, – осторожно подтвердила женщина.
– Простите, как вас зовут?
– Раиса Андреевна.
– Уважаемая Раиса Андреевна, мы выписали вам, как матери
погибшей сотрудницы, небольшую материальную помощь, 200 долларов, – сообщила я,
– может быть, разрешите пройти в комнату, чтобы передать деньги?
– Идите, – довольно равнодушно бросила тетка, – вот сюда, в
большую.
Сев на весьма потертый стул, я вынула из сумочки две
зелененькие бумажки, положила их на стол, подняла голову и невольно ахнула.
