– Каюрова Клавдия Юрьевна здесь проживает? – донеслось из
окошечка.
– Слушаю.
– Откройте, пожалуйста, милиция, полковник Дегтярев
Александр Михайлович.
Я похолодела, Клавдия тревожно глянула на меня и ответила,
старательно прикидываясь деревенщиной:
– Ой, погодьте минутку, раздетая я, ща только натяну
чего-нибудь.
– Хорошо, жду, – спокойно ответил полковник.
Клава поманила меня пальцем. На цыпочках мы прошли в
кладовку. Хозяйка осторожно распахнула дверь шкафа, за ней оказались не полки с
банками, а железная створка, запертая на несколько огромных щеколд. Аккуратно
отодвинув задвижку, Клавдия приоткрыла выход на улицу и велела:
– Иди прямо, вдоль забора, в углу калиточка, возьми ключ,
откроешь и в замке оставишь.
Я выскользнула во двор и сразу увидела небольшую дверку.
Ключик легко повернулся в скважине, и перед глазами простерся лес. Осторожно,
аккуратно оглядываясь, я пошла назад, обходя дом Каюровой. Надеюсь, полковник
один.
Внезапно раздалось тихое ржание. Я глянула вправо. На
небольшой полянке пасся жеребец. Красивое, элегантное, явно молодое животное.
Что-то знакомое почудилось мне в его стройной фигуре. Конь вновь заржал,
казалось, он говорил мне:
– Здравствуй!
После катания на Каролине я перестала бояться лошадей,
поэтому подошла поближе к красавцу, вгляделась в его карие ласковые глаза,
увидела широкие коричневые ноздри и два белых пятна, словно очки, сидящие на
«носу».
– Лорд, – ахнула я, – ты жив!
Конь вновь заржал и приветливо закивал мордой. Порывшись в
кармане, я нашла конфетку «Холлс» и протянула ее коню…
Лорд взял и тут же выплюнул угощение, наверное, ему не
понравился вкус ментола.
– Лорд, – повторила я, – Лордик, милый, как я рада, что ты
жив! Значит, Михаил не застрелил тебя, а просто увез, чтобы спрятать. Но зачем?
Конь, ничего не ответив, принялся рыться носом в куче
опавших листьев. Я похлопала его на прощание по горделиво изогнутой шее и пошла
к магазину.
«Форд» стоял на месте. Никаких других машин рядом не было,
неужели Александр Михайлович приехал на электричке? Бедный толстячок! У
полковника повадки нашего Хуча, меньше всего приятель любит совершать
длительные пешие прогулки, а тут пришлось топать от станции на своих двоих
целых семь километров, да еще назад возвращаться. Может, подождать бедолагу и
транспортировать назад с комфортом?
Ну уж нет! Я села в «Форд» и завела мотор. Представляю,
какой допрос с применением недозволенных мер устроит Дегтярев, обнаружив меня в
непосредственной близости от фазенды Каюровой. Впрочем, он наверняка на
служебном авто.
«Капля» резво поскакала по направлению к шоссе. Нет,
все-таки хорошая машина, и правильно, что я сменила «Вольво», тот бы уже
давным-давно скреб глушителем по кочкам, а «фордик» едет себе и едет.
Впереди мелькнула лента шоссе, я свернула вправо, прибавила
газу, но через пару минут сообразила, что нахожусь не на Ново-Рижской
магистрали. Простиравшаяся передо мной дорога была намного уже и содержалась
совсем не в таком порядке, не было никаких указателей или щитов, а вокруг ни
одной машины. Мне стало немного страшно, начал спускаться ранний, осенний
вечер, еще не темно, но уже сумеречно… Может, пока не поздно, вернуться назад?
Скорей всего, отъезжая от магазина, я просто повернула не в ту сторону… Ага, а
там Дегтярев… Внезапно мелькнул голубой щит с белой стрелкой, указывавшей
влево, «Ново-Рижское шоссе, 8 км».
Вот и отлично, значит, я просто сверну и через пару минут
окажусь там, где надо.
Я въехала на довольно узкую дорогу и включила фары, потом врубила
и радио. «Восьмиклассница-а-а, – завыл противным голосом «Мумий Тролль», –
восьмиклассница-а-а…» Я не слишком люблю этот шедевр культовой группы, но лучше
ехать под бодрое завывание Лагутенко, чем в полной, настороженной тишине.
Проселок шел сквозь лес, вокруг стояли темные, мрачные ели…
Я еще прибавила газу, но тут сзади что-то застучало, «Форд»
начал судорожно подпрыгивать, какая-то неведомая сила поволокла только что
послушную машину к обочине. Боясь съехать в довольно глубокий овраг, я быстренько
постаралась остановиться, потом вылезла наружу. Большее несчастье трудно себе и
представить!
Оба задних колеса оказались по ужасной случайности
проколоты, а в багажнике лежит всего одна запаска. Но, кстати, даже если бы
травмированным было всего лишь одно колесо, я ничего не смогла бы поделать.
Поменять его мне не под силу. Нет, теоретическую сторону проблемы я представляю
себе очень хорошо, даже знаю: чтобы отвернуть гайки, нужно взять вон ту
изогнутую штуку с длинной ручкой под названием «баллонный ключ». Только, как
это очень часто бывает, теория на деле расходится с практикой, а в моем случае
просто разбегается в разные стороны… Господь наградил меня очень слабыми
руками, ничего тяжелей столовой ложки я давно в них не держу… Может, конечно,
если я начну прыгать на баллонный ключ всем телом, то сумею отковырнуть гайки,
но вот завернуть их никаких шансов нет!
Выкурив сигарету, я поежилась. Дело плохо, ни одна машина не
проехала по дороге, похоже, ею редко пользуются. Ладно, сейчас вызову по
мобильному телефону службу «Ангел». Хотя как я объясню им, где нахожусь? Ну,
что-нибудь придумаю!
Я влезла в «обезножевший» «Форд» и открыла сумочку. Но
внутри телефона не было! Иногда я засовываю его просто в карман… Но ни в
куртке, ни в брюках, ни в бардачке, ни на сиденье, ни в багажнике, ни на
коврике под креслами – нигде не нашелся крохотный «Сименс С-25», купленный мной
исключительно потому, что по размеру не превосходил пачку сигарет.
Безуспешно обыскав «каплю», я чуть не зарыдала. В такое
положение я попала в первый раз! И что делать? Просидев почти полчаса, я
поняла, что помощи ждать неоткуда, нехотя выползла на дорогу, заперла «Форд»,
включила сигнализацию и быстрым шагом пошла по дороге. Делать нечего, дойду до
Ново-Рижского шоссе, не так уж это и далеко, каких-то восемь километров, тьфу,
добегу и не замечу.
Году этак в 80-м я снимала дачу в деревне Глебово, как раз
где-то в этих краях, возле станции Холщевики. От электрички до деревеньки ходил
одышливый рейсовый автобус, еле вползавший в горку. Но я в те времена работала
до восьми вечера и оказывалась на платформе около половины одиннадцатого.
Автобус в то время давным-давно отдыхал в гараже, а я неслась сквозь лес, держа
в каждой руке по пудовой сумке, набитой всем необходимым. Двадцать лет тому назад
в области нельзя было купить ни мяса, ни сосисок, ни сыра…
