– Что делает сейчас, не имею представления, – продолжала
миссис Мальден несколько резко. – Эта Глэдис должна была присоединиться к мужу в
Солт-Лейк-Сити.
– Вы теперь знаете об их намерениях?
– Да. Доктор Мальден договорился с Глэдис, что она поедет в
Финикс, Аризона, и получит сведения по тамошнему госпиталю. Но в Финиксе ее
нет. Она туда уехала, а потом исчезла.
– Вы уверены, что Глэдис Фосс должна была встретиться с
вашим мужем в Солт-Лейк-Сити?
– Ну да, разумеется, – ответила она. – Не будем наивными.
– Что вы еще можете рассказать о мисс Фосс? – спросил
Мейсон.
– Глэдис Фосс двадцать семь лет. Моему мужу пятьдесят два,
как раз опасный возраст. Он… О да, конечно, он был вполне мужчиной. В течение
дня проводил с Глэдис довольно много времени. У них очень близкие,
доверительные отношения.
– И вы думаете, что из этого что-то следует?
Она рассмеялась.
– Господи, мистер Мейсон! Я не дурочка и не вчера родилась.
– В газетах об этом ничего не пишут? – спросил Мейсон.
– Пока нет. Проглядели. Я должна быть готова к этому.
Репортеры подойдут к двери, деликатно сообщат пикантную новость и спросят, могу
ли я объяснить.
– И что сделаете вы? – поинтересовался Мейсон.
– Посмотрю прямо в глаза, – ответила она, – и скажу:
«Правильно. Мисс Фосс должна была поехать в Финикс, а затем в Солт-Лейк-Сити».
Скажу, что собиралась присоединиться к ним, но на день задержалась, а муж
хотел, чтобы мы трое были вместе в машине. А вы чего ожидали? Что всплесну
руками и горестно признаюсь репортерам: мой муж вел двойную жизнь, а я об этом
не знала?
– Вы не первая его жена? – спросил Мейсон.
– Третья. И я его не украла. Вторая украла у первой. Потом
умерла, и он был очень, очень одинок. Я не больно старалась женить его на себе.
Никому не навязывалась. И вышла за него не из-за денег, мистер Мейсон. Если бы
я вышла за богача старше меня на семьдесят лет, это было бы совсем другое дело.
Но я вышла за мужчину, который старше всего на двадцать пять лет. Допустим,
через десять лет отношения стали бы… ну, скажем, напряженные. Но уверена,
взаимопонимание возможно в любом случае. Я вышла замуж потому, что доктор
Мальден очаровал меня. Он был думающей машиной. Мог хладнокровно,
беспристрастно, разумно обсудить любой вопрос и дать чертовски нестандартный
ответ.
– А неприятности с подоходным налогом? – напомнил Мейсон.
– Они утверждают, что он утаил сто тысяч, но доказать не
могут. Говорят одно: его денежный доход сейчас равен доходу таких же врачей с
аналогичной практикой. Нашли также пациентов, заплативших ему за операции, один
– двести долларов, другой – триста пятьдесят. Утверждают, что в последнее время
мой муж получил много побочных денег.
– Итак, что произошло?
– Они расспрашивали мужа, а он просто рассмеялся им в лицо.
Сказал, что о своих финансовых делах ничего не знает, а его счета ведет Глэдис
и…
– А что сказала Глэдис Фосс?
– Ничего. Обещала просмотреть счета, а потом оставила их до
своего отпуска.
– Как долго она с ним работала?
– Четыре года.
– А сколько лет вы женаты?
– Пять лет.
– Вы не думали, что разделяете с мужем ответственность за
некоторые дела?
Она рассмеялась:
– Не будем ходить вокруг да около, мистер Мейсон. Нет, я ни
о чем не знала. И если б вы были знакомы с доктором Мальденом, поняли бы
почему.
– Так почему?
– Он полагался только на себя. Не думаю, чтобы доверял свои
секреты хоть кому-нибудь. Всегда говорил по существу и только то, что хотел
сказать. Не более.
– Хорошо, – подытожил Мейсон. – Вы нарисовали
предварительную картину, но все ходите вокруг да около того, о чем
действительно хотели переговорить со мной. Теперь, надеюсь, перейдете наконец к
главному.
Она спросила:
– Что бывает при утверждении завещания на имущество такого
рода?
– Ваш муж оставил завещание?
– Да.
– Каковы его условия?
– Все до последнего цента достается мне.
– А страховка?
– Страховка недавно изъята и переписана на меня.
– Сумма страховки?
– Сто тысяч долларов. В случае самоубийства считается
недействительной.
– Хорошо, – сказал Мейсон. – После похорон подадим заявление
о назначении вас душеприказчицей его последней воли и завещания.
– А как быть с его собственностью? Допустим… Допустим, муж
утаил какую-то сумму денег?
– Да, конечно, – сказал Мейсон, – государство принимает это
во внимание. Оно не любит терять налог. Имею в виду как государственный
департамент по налогам на наследство, так и бюро по годовым доходам. В случае
смерти все сейфы опечатываются. Их вскрывают только в присутствии
представителей департамента по налогу на наследство.
– Понимаю, – сказала она, снова рассматривая носок левой
туфли.
Она быстро взглянула на Деллу Стрит, потом посмотрела второй
раз.
– Продолжайте, – напомнил Мейсон.
Она сказала:
– Прямо не знаю… с чего начать, мистер Мейсон.
– Не начинайте, – сказал Мейсон, – а прямо приступайте к
делу. В конце концов, мы знакомы недолго. Вам известны жизненные факты, а я
адвокат. Давайте начнем о деле. Чего вы хотите?
Она сказала:
– Я постараюсь ничего не упустить.
Мейсон кивнул.
– Я всегда гордилась тем, что была… ну, бдительной.
– Начеку? – уточнил Мейсон, взглянув на Деллу Стрит.
– Начеку, – подтвердила Стефани, – но в чужие дела носа не
сую.
– Хорошо. Продолжайте.
Она сказала:
– Моего мужа довольно часто вызывали ночью. Конечно, для
практикующих медиков в этом ничего необычного. А я… Ну, я всегда хотела знать,
что происходит.
– Вы уже упомянули об этом, – напомнил Мейсон.
– Я следила за тем, что происходит.
Мейсон кивнул.
– Ну вот, – продолжила она, – я обнаружила… Ну, это выглядит
так, будто я все-таки сую нос в чужие дела…
– Не беспокойтесь так о себе, – прервал Мейсон. – Пусть вас
волнует только результат, которого хотите добиться. Теперь успокойтесь-ка и
расскажите все.
