– Я не знал, что они направляются за город. Но теперь нет
смысла спорить. Сделайте все возможное.
Пока такси едва одолело треть бульвара, машины впереди
успели пронестись через него и начали медленно удаляться от такси. Затем у них
вдруг загорелись красным тормозные сигналы, машины сбавили скорость и повернули
направо.
– Притушите фары, – велел Мейсон.
Таксист послушался, повернул направо, так что они успели
увидеть, как две машины делают левый поворот. Таксист увеличил скорость, широко
развернулся, тоже сделал левый поворот и затормозил, увидев, что те две машины
остановились у обочины за квартал от них.
– Погасите фары, – предупредил Мейсон.
Они остановились в полуквартале от преследуемых машин. Люди
вышли из машин и вошли в кирпичный жилой дом. Водитель сказал Мейсону:
– Послушайте, шеф, вы уверены, что за нами нет «хвоста»?
– Почему об этом спрашиваете?
– Машина с выключенными фарами остановилась в полквартале
позади нас, – пояснил таксист. – Из нее никто не вышел. Я увидел в зеркале.
Пока вел машину, был очень занят, чтобы наблюдать.
Через заднее стекло такси Мейсон увидел темные очертания
машины, о которой говорил таксист.
– Теперь ничего не поделаешь, – сказал он. – Возможно, все в
порядке. Придется рисковать. Хорошо, ждите здесь.
Мейсон вышел из такси, быстро огляделся вокруг, поспешил к
двум стоящим машинам и по каменным ступеням взбежал к входу в кирпичный дом.
Входная дверь была не заперта, изнутри слышались голоса. Ручка двери поддалась,
адвокат проскользнул в прихожую и направился к освещенной комнате.
Остановившись возле двери, услышал голос:
– Мистер Дарвин Керби, я принес с собой копию жалобы и
вызова в суд по делу Керби против Керби.
Мейсон скользнул обратно в прихожую и спрятался в чулане.
Туда доносился гул спокойного разговора. Однажды или дважды голоса становились
громче, как будто вспыхивали небольшие споры. Вдруг голоса замолкли, слов
прощания не было слышно, только стук шагов по коридору. Хлопнула входная дверь,
послышался звук отъезжающей машины. В освещенной комнате двое продолжали
разговаривать. Один из них полушепотом давал другому указания, затем послышались
слова короткого прощания и шаги в коридоре. Когда кто-то прошел мимо двери в
чулан, Мейсон приоткрыл ее и увидел, как высокий мужчина с портфелем открыл
входную дверь и ушел. Адвокат подождал, пока уехала вторая машина, затем вышел
из чулана, прошел через коридор и распахнул дверь освещенной комнаты.
Худощавый мужчина с четкими чертами лица сидел за столом,
держа перед собой юридический документ объемом в несколько страниц, завернутый
в толстую синюю бумагу, характерную для юридических контор. Шапка темных
волнистых волос, высокий лоб интеллектуала, в уголках красивого рта слегка
саркастическая улыбка. Очков не носит, документы держит твердой рукой с
длинными тонкими пальцами. Мейсон вошел в комнату, поздоровался:
– Добрый вечер, мистер Керби.
Мужчина встрепенулся, отодвинул стул и уронил бумаги на
стол.
– Спокойнее, – предостерег Мейсон, подошел к столу и сел.
– Кто вы и чего вы хотите? – спросил Керби.
Мейсон сказал:
– Я – Перри Мейсон, адвокат. Представляю Стефани Мальден,
которую обвиняют в убийстве ее мужа, доктора Самерфилда Мальдена.
– Убийство! – воскликнул Керби.
– Да, – подтвердил Мейсон, – и я думаю, вы можете рассказать
мне, что случилось.
Наступила тишина. Керби что-то обдумывал. Мейсон начал
задавать вопросы:
– У вас было забронировано место на самолет от Лос-Анджелеса
до Солт-Лейк-Сити?
Керби кивнул.
– Почему им не воспользовались?
– Я изменил свои планы в последнюю минуту.
– Тогда почему не уведомили компанию и не получили обратно
деньги за билет?
Керби улыбнулся.
– Это нескромный вопрос, мистер Мейсон. Почему я не уведомил
компанию? У меня не было никакой возможности сделать это до взлета самолета. Я
убедился, что это пустая затея. А почему я не потребовал деньги обратно? Я
оплатил полет полностью, и не было никакой возможности вернуть деньги за часть
пути, особенно потому, что я собирался использовать обратный билет из
Солт-Лейк-Сити. А посему я, не сумев сразу уведомить компанию, что не полечу больше,
не пытался сделать это.
– Как вы добрались до Солт-Лейк-Сити? – спросил Мейсон.
– Прежде чем ответить на этот вопрос, мистер Мейсон, хочу
узнать о вас немного больше. Как вы меня нашли? И как проникли в дом?
– Просто вошел. Входная дверь была не заперта.
Керби кивнул.
– Я не запер, дожидаясь судебных представителей. Какие у вас
интересы в этом деле?
– Я уже сказал, что представляю миссис Мальден.
– Как получилось, что ее обвиняют в убийстве?
Мейсон возразил:
– Вы зря теряете время.
– А почему зря?
– Не знаю, сколько у нас в запасе.
– Как вы узнали, что я здесь?
– Узнал, что вам должны вручить бумаги, и последовал за
представителями власти.
– По-видимому, вы разговаривали с моей женой?
– Да.
– И пришли к выводу, что я закоренелый негодяй?
Мейсон улыбнулся.
– Я еще не выслушал другой стороны.
Керби сказал:
– Я хочу уточнить один вопрос, мистер Мейсон. Я сделал
единственно возможное в данных обстоятельствах.
Мейсон промолчал.
– Моя жена была хорошей девушкой, – продолжил Керби, – пока
не понаехала ее родня. Они начали с небольших замечаний, указывая, что я то-то
и то-то делал неправильно. Отдельные замечания слились в струйки постоянной
критики, переросшие в разрушительный поток, размывший овраги в нашем семейном
счастье. Меня загнали в угол. Я это понял, но ничего не мог поделать. Я летчик,
и неплохой. Обнаружив подходящую вакансию в вооруженных силах, решил пойти
добровольцем. Но сперва захотел убедиться, что жена в состоянии прожить без
меня. Мой друг дал нам возможность заняться ресторанным делом. Я занимался им,
пока не убедился: жена сумеет себя обеспечить и дело захватит ее целиком, не
оставив свободного времени, что было совершенно необходимо. Я уехал, так что
мои родственнички не могли приобрести капитала, присоединившись к ней и шпыняя
меня. Все сошло, как я и предполагал. Жена была постоянно занята, она настоящая
деловая женщина. Прекрасно поставила дело, которое мы начали до моего отъезда.
Зарабатывала больше, чем нужно на жизнь. Ее дела шли, повторяю, прекрасно.
Вначале я не собирался заходить так далеко, чтобы просить развод. Хотел только
ничем себя не обнаружить. Думал, если я не буду ей писать, она поймет, что я
чувствовал, начнет искать причину и постепенно осознает, насколько меня
угнетали ее родственники. Но постепенно до меня дошло, до чего славно тихо и
мирно жить собственной жизнью, не отдавая никому отчета. Я многое повидал в
южной части Тихого океана, где служил. Когда уволился, обосновался на одном из
островов. Просто живу. Могу наловить достаточно рыбы, чтобы разнообразить меню
из авокадо, манго, плодов хлебного дерева и бананов. Не надо трепать нервы, без
чего не обходится обычное существование тут, в Штатах. Когда хочу читать –
читаю. Когда хочу спать – сплю. Когда хочу плавать – иду плавать. Когда хочу
загорать – так и делаю. А когда хочу просто побездельничать в тени – тень
рядом. Это в тысячи раз лучше, чем мчаться в машинах и такси, то и дело
смотреть на часы, чтобы не опоздать на встречу, отвечать на множество
телефонных звонков, спорить до изнеможения, дышать углекислым газом и терпеть
жениных родственников, которые смотрят на тебя с высокомерным превосходством.
