– А что с миссис Коулбрук? – спросил Мейсон.
– С ней все ясно, Перри.
– Ты уверен?
– Полностью. Она все рассказала мужу. Он связался с отделом
по убийствам, а те подняли на ноги управляющего меблированными комнатами и
раскрыли квартиру Эмбоя. В ней оказалась миссис Мальден. Полицейские выкинули
ловкий трюк, сказав ей, что ты выдал ее укрытие. Она вышла из себя и
наговорила, что у тебя сто тысяч долларов, которые ты взял из сейфа в квартире.
Миссис Коулбрук испытала свой звездный час. В женщине, которая была с тобой,
она опознала миссис Мальден. Естественно, налоговая инспекция сразу же
принялась за дело.
– Бергер рассказал прессе о деле Дарвина Керби?
– Не Бергер, – ответил Дрейк. – Керби у него полностью в
руках, он наверху блаженства. Никто на земле, кроме Бергера, не знает историю
Керби, и этого ему вполне достаточно. Он готовится дать тебе бой.
– Ты не сказал мне ничего нового, – сказал Мейсон.
– Ты чувствуешь себя уверенно, Перри?
– Относительно, – пожал плечами Мейсон. – Во многом все
зависит от свидетелей и их показаний при перекрестном допросе. Взять хотя бы
эту миссис Коулбрук. Она видела меня в меблированных комнатах, со мной была
Делла Стрит. Теперь миссис Коулбрук утверждает, что женщина, которую она видела
со мной, была миссис Мальден. Ты понимаешь, как такое происходит, Пол? Между
Стефани Мальден и Деллой Стрит лишь незначительное сходство. Миссис Коулбрук
смотрела только на меня. Она потом убедила себя, что тогда же обратила внимание
на женщину, которая была со мной. Но это не так. Не в тот раз. Очень любопытно
ей стало позже. А тогда сразу же подумала, что меня знает, но не может
вспомнить, кто я. Некоторое время спустя вспомнила. И только потом
заинтересовалась бывшей со мной женщиной.
– Но она уверена в своем опознании, – сказал Дрейк, – и ты
никогда ее не переубедишь.
Мейсон сказал резко:
– Даже если улика слабая, суд придает опознанию очень
большое значение. Человек, который хочет быть честным, говорит: «Я думаю, что это
тот человек, которого я видел». Его запутывают на перекрестном допросе и
поднимают на смех. Присяжные отклоняют показания, хотя он, вероятно, говорит
правду. Но тот, кто не стремится быть честным, а хочет произвести впечатление,
становится фанатичным, пристрастным, самоуверенным и не допускает сомнений.
Присяжные ему верят.
Дрейк сказал:
– Машина рядом.
– Итак, миссис Мальден наговорила… – подумал вслух Мейсон.
– Совсем немного. Она все волновалась о сейфе в квартире. Не
переставала говорить о том, как ты взял деньги и почему ты просто должен был
защищать ее. А потом, я думаю, до нее наконец дошло, что ты поставил ее в
глупое положение.
– Много ли она рассказала, прежде чем до нее дошло это?
– Достаточно. Я не знаю, что именно рассказала, но точно знаю:
у них там была стенографистка и записывали также на магнитофон.
– Бергер будет выступать перед Большим жюри? – спросил
Мейсон.
Дрейк покачал головой.
– Теперь он не может. Подал другую жалобу и не решается
взять ее обратно. Только не после предыдущего отвода. У тебя есть еще одна
возможность выступить на предварительном слушании, Перри.
Мейсон сказал:
– Хорошо, Пол. Для тебя есть кое-какие задания. Подготовь
повестку в суд. Проследи за самолетом Бергера, когда тот будет возвращаться. С
ним будет Дарвин Керби. Бергер не станет использовать показания Керби, пока ему
не придется это сделать.
– Думаешь, сможешь его заставить?
Мейсон сказал:
– Я поступлю умнее. Хочу, как только Дарвин Керби сойдет с
самолета, вызвать его в суд в качестве свидетеля.
Дрейк покачал головой.
– Мы не сможем к нему приблизиться, Перри. Бергер создаст
заслон из полицейских, готовых оказать сопротивление любому, кто окажется в
пределах мили от Керби.
– Один из твоих людей, Пол, умеет фотографировать. Пусть
смешается с газетчиками и снимет вместе с другими, а потом подойдет ближе и
передаст Дарвину Керби повестку с вызовом в суд.
– В качестве твоего свидетеля?
– В качестве моего свидетеля.
– Ты не решишься вызвать его как твоего свидетеля, Перри. Ты
будешь связан его показаниями.
– Какая разница? Во время предварительного слушания судья
обяжет миссис Мальден говорить, несмотря ни на что. Я вызову Керби как моего
свидетеля и заставлю рассказать ровно столько, сколько нужно по делу. По
крайней мере, попытаюсь.
– Они обязательно постараются тебя разом обезоружить, –
предположил Дрейк.
– Пусть попробуют, – непреклонно ответил Мейсон. – Я и сам
могу кое-что сказать. Ясно одно: обвиняемая имеет некоторое право на быстрый
допрос у полицейского судьи, и я прослежу, чтобы это было сделано.
Дрейк помолчал, затем сказал:
– Перри, расскажи мне кое-что.
– Что?
– Ты действительно взял сто тысяч долларов из квартиры?
Мейсон возмущенно повернулся к нему.
– Не волнуйся, – успокоил Дрейк. – Миссис Мальден рассказала
очень убедительную историю. И это все.
– Так ты попался на удочку?
– Я – да, – ответил Дрейк, сделав жест, показывающий: с этим
покончено. – Ладно!
– Когда Гамильтон Бергер возвращается с Дарвином Керби? –
спросил Мейсон. – У кого-нибудь есть сведения?
– Определенных нет, – ответил Дрейк. – Бергер берет
показания там, в Денвере.
– Хочешь сказать – он задерживается, потому что разница во
времени мешает тогда попасть в утренние газеты. Он раздует рекламу, а когда
прилетит домой, его встретят фотографы со вспышками и газетные репортеры,
сгорающие от желания взять интервью.
Дрейк ухмыльнулся.
– Ты ставишь это ему в вину?
– Черт побери, нет! Но мы испортим праздник, Пол.
– Повесткой с вызовом в суд?
Мейсон кивнул.
– Первым делом я пошлю Джексона в суд и потребую назначить
предварительное слушание на самое ближайшее число. Затем мы разошлем повестки с
вызовом в суд, откинемся на спинки стульев и понаблюдаем, что будет дальше.
– У Бергера случится припадок, – сказал Дрейк.
– Пускай, – ухмыльнулся Мейсон. – Большую часть истории он
уже рассказал репортерам в Денвере. Они могут надеяться лишь на то, чтобы
послушать все снова и сделать снимки. Следовательно, если появится что-нибудь
новое, ребята ухватятся за это и прокомментируют в заголовках.
