– Ты в гости? Вот молодец, – радовалась
Катька, – входи, чайку попьем или больше кофейку желаешь?
– Мне все равно, – ответила я, – сойдет и то
и другое, только без сахара и сливок. Скажи, Леня дома?
– Спит, – хихикнула Катька, – мой
трудолюбивый братец дрыхнет без задних ног.
– В три часа дня?
– Так он лег только в полдень!
– Почему?
– Всю ночь пил, гулял и веселился, – пояснила
Катька.
– И родители разрешили? – удивилась я.
Насколько помню, у Ракитиных суровый отец и строгая,
неулыбчивая мама, лупившая детей за тройки офицерским ремнем. Причем телесные
наказания вовсю применялись в то время, когда я занималась с Катькой языком.
Девочке было семнадцать лет, но мамаша по-прежнему считала ее едва вышедшей из
младенческого возраста. Катьке предписывалось приходить домой не позже восьми,
а обнаруженная в ее сумочке губная помада привела к такому скандалу, что мне
пришлось вмешаться и отнять у разъяренной бабы швабру, которую она намеревалась
изломать о спину дочери.
– Евгения Ивановна разрешила Лене всю ночь гудеть с
гостями?
Катька со стуком поставила передо мной красную кружку с
надписью «Нескафе», внутри которой плавал пакетик «Пиквик».
– Ты у нас сто лет не появлялась, – спокойно
сообщила девушка, – мать с отцом давно уехали.
– Куда? – изумилась я.
– Так в Германию, папе там лабораторию предложили,
деньги приличные, здесь он копейки получал. Мы теперь сами по себе.
Я разинула рот.
– Не может быть!
– Ну не совсем сами, – хитро ухмыльнулась
Катька, – за нами поручили приглядывать бабе Зине, только ей все равно,
глухая совсем. Ляжет в восемь спать, и все. Она дрыхнет, а у нас самое веселье
идет.
Я хмыкнула: да уж, представляю, как отрываются Ракитины,
желая вознаградить себя за долгие годы послушания!
Мы пили чай и болтали об общих знакомых. В самый разгар
приятной беседы появился Ленька, взлохмаченный, с красной левой щекой и
опухшими от сна глазами.
– Привет, – пробормотал парень, отчаянно зевая.
Разговор стал общим. Побалакав о том о сем, я, вздохнув,
сказала:
– Бедная Полина…
– Да уж, не повезло, – согласился Леня.
– И ведь не знаешь, кому сколько суждено, –
продолжала я. – Вы дружили?
Катька дернула плечом:
– Встречались.
– Давно виделись в последний раз?
Ленька почесал коротко стриженный затылок.
– У меня на дне рождения, 18 ноября, погудели славно.
– Да, – хмыкнула Катька, – бутылки потом два
дня выбрасывали, повеселились от души.
– Полечка, конечно, с Костей пришла?
Леня и Катька переглянулись.
– Не, – сказал парень, – у них окончательный
разрыв вышел.
– Да ну? – фальшиво изумилась я. – Столько
лет дружили, жениться собирались.
– Сам удивился, – сказал Ленька, – открываю
дверь, вижу, Поля с мужиком. Я на парня-то и не посмотрел как следует, думал,
Костька. А уж когда во-шли…
– Такой душка, – влезла Катька, – просто
красавец. Рост, улыбка, плечи… Восторг.
– Ерунда, – охладил пыл сестры брат, – на
манекен похож, ну такой, который в магазинах выставляют. Глаза круглые, губки
бантиком, «голубой» небось.
– Не пори чушь, – рассердилась Катька.
– Звали его как? – словно невзначай
поинтересовалась я.
– Виктор, – ответил Леня.
– Нет, Вячеслав, – сообщила Катька, – или
Владимир.
– В общем, на В, – резюмировал Ленька.
– А фамилия?
– Зачем она нам? – удивились ребята. – Мы и
не спрашивали…
– Вы его в первый раз видели?
– Ага, – ответил Леня, – и в последний. Да в
чем дело?
– Полина дала ему на время попользоваться нашим
видеомагнитофоном, – быстро соврала я, – вот теперь хочу назад
забрать… А где же парня искать?
– Да уж, задача, – протянул Леня, – только
нам ни к чему было у него расспрашивать про биографию. Сказал только, что
студент, и все. Он, вообще, тихий!
– Тихий, тихий, – ехидно добавила Катька, – а
живо разобрался, что к чему, и к Розе Глотовой прилип. Мигом сообразил, что
Розочка у нас богатая.
– Дура она, каких поискать, – обозлился
Леня, – просто клиническая идиотка, Эллочка-людоедка!
– Зато ходит в норковой шубе, ездит на «Вольво» и
кольца в три ряда на пальцы нанизывает, – вздохнула Катька. – А то,
что дура, даже хорошо. Мужики любят, когда баба без извилин, они тогда на ее
фоне орлами смотрятся. Какой мне толк от ума? Замуж никак не выйду. Нет, лучше
быть кретинкой, как Роза.
Я усмехнулась. Катька не права. Ум – необходимая вещь, а
выйти замуж можно в принципе за любого, кого хочешь, каждого мужчину можно
оттащить в загс, даже такого, который поклялся на иконе никогда не идти под
венец. Просто следует соблюдать несколько правил. Собираясь пользоваться
стиральной машиной, утюгом или пылесосом, вы же читаете сначала инструкцию? «Возьмите
шланг, всуньте в отверстие, обозначенное буквой А…» Вас же не смущают подробные
указания? Наоборот, чем их больше, тем лучше. Соблюдая все досконально, вы
знаете, что добьетесь долгой бесперебойной работы агрегата. Почему же тогда,
желая заиметь супруга, вы пускаете дело на самотек? Уж поверьте мне, женщине,
сбегавшей в загс четыре раза, мужчина тот же пылесос, ну, может быть, слегка
более простой конструкции, чем моющий «Электролюкс», и, четко следуя
определенным правилам, вы обретете мужа. А правила, в сущности, просты до
примитивности. Итак, для тех, кто хочет спешно получить штамп в паспорте,
сообщаю элементарные истины:
