Мне искренне жаль ревнителей «мужского ума» и «женского недоумия»: то, до чего мужчина будет додумываться и год, и два, оступаясь и терпя поражения, женщина понимает сразу. Мужики же недоуменно пожимают плечами и констатируют:
«Женская логика», имея при этом в виду что-то не стоящее внимания, легковесное и вздорное.
Правда, есть в женской логике или интуиции один существенный изъян, сделавший несчастными не одну тысячу прекрасных созданий. Его можно выразить в следующей фразе: «Любит меня, значит, хороший». Кто-то по поводу последнего может и спорить, но – не я.
Но женщина обладает безотказным оружием – обаянием и красотой. О какой-то мужской логике вопрос тогда не стоит вовсе, а что до интуиции, то и она бываем похоронена под воздействием прелестных чар, а на надгробной плите безвременно почивших мужского ума, прозорливости, а вкупе с ними всех прочих добродетелей можно начертать эпитафию: «Я ей верю, потому что хочу ей верить». Или еще короче: «Я верю, потому что хочу».
Я хочу верить Леночке? Безусловно. Верю ли я ей?
Итак, как настоящий мужчина, я пошел на поводу логических построений и загнал себя в капкан. Значит, последний вывод из всего вышеизложенного: «Девушка врет, потому что я хочу ей верить».
Бред сивой кобылы! Вернее, сивого мерина.
Вернемся к тому, как можно распознать обман: его можно почувствовать. Все просто: когда нам врут, мы чувствуем беспокойство! Даже если ложь вдохновенна, что-то заставляет нас раздражаться или беспокоиться, причем предмет беспокойства может быть совершенно далек и от данного человека, и от содержания беседы…
Я испытывал беспокойство во время рассказа?
Нет.
Значит, я ей верю?
Да.
Но что-то мешает сложиться полной картинке… Придется девочку разбудить.
Хотя и жаль – спит сладко.
Леночка открыла глаза, едва я тронул ее за плечо, увидела меня и улыбнулась;
– Ну как? Нас ждут великие дела?
– Трудно сказать. Я же не социалист.
– И не граф?
– Бог знает: разве можем мы ручаться за своих прабабушек?
– Это точно. Я иногда чувствую себя графиней. Правда, молодой. «Три карты, три карты…» – пропела она.
«Тройка, семерка, туз», – автоматически констатировал мозг. И почему я считал, что третьей картой в выигрышной комбинации была дама? Эх, всегда так: нет времени подумать в нужной ситуации. А когда время есть, мысли гуляют сами по себе, как беспризорные коты…
– Ты обещал сказку. – Девушка капризно надувает губки, проводит по ним кончиком язычка…
– Погоди. Мне нужно спросить.
– Спрашивай.
– Кому ты еще рассказывала про котенка?
– Про какого?.. – Девушка запнулась, лицо ее потемнело.
– Извини. Понимаю, тебе неприятно…
– Нет. Просто жутко страшно. Все как-то забылось, а тут снова…
– Прости. Но чтобы выпутаться окончательно…
– Да не извиняйся ты, я все понимаю.
– Так кому ты рассказала?
Она сидела неподвижно, глядя в одну точку. Сказала тихо, словно выдохнула:
– Денису.
Потом подняла на меня глаза.
– Дрон, ты думаешь… Это он?.. И все это было спланировано еще в Москве?..
И квартирка эта полудармовая… И даже – Володя?..
– То, что Володя, если это все-таки Ларсен, а не кто-то похожий на него, замешан в похищении, – вряд ли. А вот то, что твоя встреча с ним и последующее похищение были спланированы заранее, – похоже, что да.
– Но кем и зачем? Боже, я ничего не понимаю…
– С особняком – все просто. Доктор, судя по всему, не соврал: это у них бизнес такой.
– Да какой там бизнес – это же законченные шизики, они сдвинулись уж не знаю на какой почве, – может, папашки им мастурбировать запрещали… На хрена им иначе этот цирк устраивать! Да на побережье только свистни – девчонок набежит сотня, готовых и на оральный, и на вагинальный, и на что угодно… И на камеру им плевать – только возбудились бы круче!
– Ну тогда слушай сказку.
– Какую еще сказку?
– Не знаю. Народную. Я ее в детстве читал где-то. Значит так, росло одно дерево кроной вниз, под землю. И царь получал оттуда великолепный жемчуг – крупный и чистый, какого не мог принести ни один ловец.
– В Индии, что ли, дело было?
– Пусть в Индии, какая разница. И вот один парень, пусть это будет Синдбад, решил узнать, откуда этот жемчуг берется. И полез на дерево.
– Вниз?
– Ну да, вниз.
– Тогда не полез, а спустился.
– Не привередничай. Спустился он по стволу, а тот ветвится и на ветвях селения всякие, города… Ты чего смеешься?
– Анекдот вспомнила. Пошлый, но тоже философский. Рассказать?
– Лучше дослушай.
Девушка прикрыла рот рукой, еле сдерживая смех. Похоже, это у нее от нервов. Вдруг тело ее обмякло, она прильнула ко мне, заплакала, всхлипывая и утирая слезы кулачком.
– Денис… как он мог… Может, он с самого начала… может, он поэтому начал за мной ухаживать?.. Чтобы потом… продать! – Внезапно оттолкнула меня, вскинулась:
– А все-таки, Дрон, чем ты занимаешься?
– Сижу на чердаке с девчонкой и периодически пытаюсь вывести ее из состояния маниакально-депрессивного психоза.
– А вообще?
– А вообще – пытаюсь прикинуть ситуацию и вылезти из того дерьма, в какое мы оба попали.
– Ладно, не хочешь отвечать, ну и не надо. А все же интересно, чем ты занимаешься, на жизнь чем зарабатываешь. Не бойся, замуж за тебя я не собираюсь.
– Вот еще. Это первый раз жениться страшно, потом привыкаешь.
– Ты женат?
– Был.
– Нормально. Шансы мои растут. А все же, кем ты работаешь? Только не свисти про преподавательство – ни за что не поверю, что такой парень будет корпеть со студентами или учениками за те нищенские рубли. – Ты ведь умен, хорош собой, образован…
– Ба, сколько комплиментов. Если будешь продолжать в том же духе – вынужден буду, как честный человек…
– Чем ты зарабатываешь, честный человек?
– Переводами.
– Это с какого же?
– С английского. Кто из нас другой-то знает.
– Поболтаем? – Девушка произнесла это по-английски. Похоже, она тоже решила разоблачить в моем лице сенегальского шпиона. Хотя нет – в Сенегале говорят по-французски. Значит, меня выдаст мой бруклинский акцент. Тут вы и попались, Штирлиц!
– Нет проблем, – отвечаю я по-иноземному, стараясь придать голосу интонацию беспечного гуляки. Наверное, именно так должны говорить где-нибудь во Флориде в разгар бархатного сезона. Впрочем, у них там весь год бархатный сезон.
