— Участковый старший лейтенант Костин.
— Михеич? Это баба Таня. Из семнадцатого дома, что по Бронной…
— Как здоровьице, баб Тань?
— Слава Богу, слава Богу… Ты припоминаешь, про девчонку меня пытал и фотокарточку еще показывал?..
— Да?..
— Вроде нашлась она, пропажа-то.
— Видела ее?
— А как жись…
— Где?
— В гости вчерась ввечеру приехала. К этой студентке, ко Князевой… Ну в ту квартиру, где раньше этот бобыль жил, Радислав Анатольевич, он пил еще шибко — царство ему небесное… Нумер-то квартиры его я запамятовала…
— Двадцать четыре.
— О, в точку. На одной площадке с Елизаветой Карповной, у ней — двадцать первая…
— Чего замолчала, баб Тань?..
— А… все… У ее, у этой Князевой, видать, и заночевала. Может, родня?..
— Спасибо, баб Тань.
— Да это тебе, Михеич, спасибо. Если б ты этих алкашей не урезонил, не подъезд бы у нас по ею пору был — сплошное безобразие. А ныне — тишь да благодать… Да и где это видано — от собственных деток бегать? Ты уж эту, прости Господи, определи куда следовает… А то много щас их таких развелось — наплодят, сдадут по детдомам, а сами летают, что твои ласточки, — ни стыда ни совести… А одета она сама справно — видно, что в нужде не сидит, а детей, вишь, на шею государственную подвесила… Не люблю я этаких, не люблю…
— Разберем мы ее, баб Тань, как положено.
— Уж разбери. Только чтобы и по совести — баба все ж, еще осознает, что такое детки…
— Ясное дело.
— Ну и до свиданьица. Коли надобность какая служебная будет, ты скажи, я-то завсегда. Помоложе была — всегда в дружинницах ходила. И — порядок был.
— Будь здорова, баб Тань.
Старлей закурил, набрал номер. На душе было хорошо. Что-что, а на юг они с женой в этом году поедут. Да и ребятишек свозить нужно — а то каждую осень сопли да ангины. Пусть погреются…
— Алло…
— Владимир Генрихович?
— Да — Участковый Костин.
— Слушаю.
— Хорошие новости. С вас причитается. Нашлась ваша наследница…
«Урфин — Советнику.
Объект «Долли» обнаружен. Установлен квалифицированный контроль. Жду вашего приказа. Урфин».
Мужчина удовлетворенно выдохнул. Подошел к окну, полюбовался кремлевскими звездами. Что ж, он поступил грамотно. Вот только — что делать дальше?..
Немедленно уничтожить «Долли», или оставить «живцом» для адмирала? Его информированность об Акции несравнима с информированностью этой красотки. А по имеющимся данным, запал адмирал на девчонку плотно.
Когда он исчез там, в Таджикистане, Советник почувствовал нечто вроде уважения к профессионализму «Сэйлора» — исчезновение для Макбейна было единственным способом остаться в живых после выполнения всех подготовительных мероприятий по Акции. Но… Его появление в Ташкенте и — предполагаемое пребывание в Москве… Этот человек абсолютно потерял инстинкт самосохранения…
Хотя… До сих пор его или какие-то его связи обнаружить не удалось. Потому что ловить было не на что…
«Советник — Урфину.
Приказываю:
1. Сохранять плотное оперативное наблюдение за объектом «Долли». Привлечь необходимое количество сотрудников и спецтехники для ведения объекта по уровню «А».
2; Поставить задачу выявления объекта «Сэйлор».
3. Быть готовым к проведению варианта «эскейп» по данным объектам немедленно по получении соответствующего приказа.
4. Провести санацию контактов объекта «Долли».
При любых изменениях ситуации информировать незамедлительно и лично.
Советник».
— Уровень «Советник» вызывает уровень «Янус».
— Янус слушает Советника.
— Насколько подготовлена операция по устранению объекта «Горец»?
— Готовность.
— Когда намерены проводить?
— Днями, — И не жалко?..
— Войны без убитых не бывает. Каждый, кто вступает в игру, понимает: выйти из нее можно только мертвым.
— Хм… Неважный из вас миротворец…
Советник опустил трубку. То, что только он один может запустить вариант «Джокер», придавало ему весомость в собственных глазах. Как и возможность непосредственного выхода на Командора: Янус его не имел. Не имел ли?.. Об этом стоит поразмыслить… Командор хитер. Очень хитер. Разделяй и властвуй… Хм…
Время покажет.
Мужчина взял со стола очки с затемненными стеклами, бережно протер мягкой бархоткой стекла, надел, подошел к окну, долго смотрел на кремлевские звезды…
Сейчас там проходит игра в «семь плюс один»… Встреча «миротворцев»… Ну-ну, пусть забавляются…
Советник подошел к блоку аппаратуры, нажал кнопку:
Лица стерты, краски тусклы,
То ли люди, то ли куклы,
Взгляд похож на взгляд, а тень на тень…
Я устал и отдыхаю,
В балаган вас приглашаю,
Где куклы так похожи на людей…
Бесплатных пирожных не бывает. Как и легких денег. Есть деньги шальные, но они похожи на шальные пули — так же беспричинны и убийственны.
Лека шла вдоль Тверского бульвара. По улице вереницей мчались дорогие автомобили, а по тротуарам шли люди. Разные.
Леке в разные времена приходилось по-разному. Она и в представительских лимузинах ездила, и бродила с подругой по переулкам старой Москвы, и дышала выхлопами проносящихся мимо авто…
Люди, которые спешат по утрам на работу — пешком, троллейбусах, в малолитражках, — завидовали. Тем, кто поносился мимо на мощи шестицилиндровых двигателей в уюте кондиционированных салонов, за зеркальным безразличием тонированных стекол… Завидовали возможности сытно и вкусно есть, блудить с красивыми девочками или привлекательными мужчинами, путешествовать по миру, наслаждаться могуществом и властью…
А те, кто сидел в салонах, — тоже завидовали. Размеренной и безопасной жизни пешеходов, уюту и благополучию в их семьях, простым и частым радостям — покупка обновы для них все еще событие!..
Но ни те ни другие свою жизнь менять не желали. А многие — просто уже не могли…
Леке нравилось все: и шумная нетерпеливая разношерстная Москва, и мягкое весеннее тепло… Она вышла к фонтану, хмыкнула на зеркальные витрины «Макдоналдса», погладила обезьянку, одетую в джинсы, кроссовки, кожаную курточку, с «жириновкой» на ушастой голове — фотограф, как и его помощница, разморенные теплом и светом, «мышей не ловили» и клиентов за фалды не таскали…
Спустилась в метро, бросила жетончик…
