— А что — должен был?
Лека помялась: 11 — Почему?
— Ты помнишь цифры, какие я тебе назвала? Там, в Приморске?
— Еще бы! Кстати, зачем папа тебе их вообще сообщил? По сути, он сделал тебя секретоносителем такого уровня, что твоя жизнь просто зависла… Повезло, что тебя не нашли…
— Наверное, больше некому было. Тем более ничего особенного я не знаю.
— А что — знаешь?
— В детстве мы с папой постоянно играли. В Элли, Гудвина и Изумрудный город. Но не так, как в книжке. Мы сами досочиняли сказку. Боролись с волшебниками и злыми чудищами…
— Успешно?
— Да. Папа так меня воспитывал. Появляется противник, первый шаг — сбор о нем наиболее полной информации, дальше — определение слабых мест, принятие решения и — победа! Было интересно и радостно!
— Психологическая подготовка… — Наверное. Так вот, в девяностом году мы сидели с ним на даче, под Москвой… Он выглядел очень усталым и вдруг сказал:
«Элли… Помнишь сказку про Изумрудный город?..» И — начал рассказывать… О Гудвине, Изумрудном городе, римских императорах, Янусе… Сказку.
— То есть он передал тебе информацию.
— Выходит — так.
— Зачем?
— Он сказал: «Лека, что-то со здоровьем у меня совсем неважно. Всякое может случиться…» Ну, я начала вышучивать его мнительность, потом встретила его взгляд — и осеклась. Он попросил, если с ним что-нибудь случится, сказать дяде Сереже номер телефона… И назвал те семь цифр… Еще — он просил рассказать ему эту сказку. Об Изумрудном городе. И — передать часы.
— Часы?
— Ну да — «Ролекс».
— Хм. Ну и как, передала?
— Да, только не ему.
— Кому?
— Человек один подошел ко мне. В Штатах.
— Как ты узнала, что от него? Пароль?
— Вот еще… Просто рассказал один случай. Мне года четыре было, папа и дядя Сережа рыбу ловили на даче… Там речка недалеко… А я этих рыбок — ершиков, пескарей окуньков — в аквариум запустила… Жалко мне было, что из них суп сварят. Да еще — скормила им большой шоколадный торт… Это он мог только от дяди Сережи узнать. Ему и передала часы.
— Человек этот — пожилой, полный…
— Да. А ты откуда знаешь?
— Эти часы ему стоили жизни. Девушка замолчала, глядя в стол и покусывая найденный здесь же огрызок карандаша.
— Лека… Ты сразу догадалась, что информация, которую сообщил тебе отец, чрезвычайной важности?
— Вообще-то… Да.
— Игорь Дмитриевич готовил тебя к поездке лично?
— Да. Собственно, и готовить-то — времени не было. Факты биографии — на одной страничке, а память у меня хорошая, даром что девичья. Из Приморска я прилетела в Москву, а следующим вечером в Нью-Йорк вылетела уже Хэлен Джонсон.
— Прямым рейсом?
— Конечно нет. С четырьмя пересадками, через Латинскую Америку и Мексику. В Штаты я въезжала уже оттуда — якобы ехала от тети из Акапулько.
— Ну и родственников у тебя там!
— Эта «тетя» мне даже наследство оставила — почти четыре миллиона баксов.
— Да… Отходы твой папа продумал основательно…
— Слушай, Олег… Ведь эти деньги не мои… Как-то не удобно…
— Ты хочешь их сдать партии и правительству? Нет теперь партии. А правительство с таким Госкомимуществом под крылом, надо полагать, не бедствует.
— Все равно как-то…
— Где теперь деньги?
— На моих специальных счетах в Латинской Америке.
— Дядя Сережа сейчас жив?
— Надеюсь.
— Ну вот он и решит, что с ними делать. Если разыщется.
— А что, может и не разыскаться?
— Запросто.
— И что тогда с деньгами?..
— Не комплексуй… Эти баксы рядом с миллиардами новых русских…
— Да я заметила уже! Похоже, Россию по числу миллионеров на душу населения обгоняет только Украина.
— Не задавайся. Я имею в виду настоящих миллиардеров. «Зеленых».
— И много их здесь? j — Хрен их знает. Ну а миллионеров, думаю, не меньше, чем в Штатах.
— Да… Давненько я на Родине не была.
— Лека… Когда ты отъезжала в Штаты… Почему не передала информацию, полученную от отца этому генералу, Игорю Дмитриевичу?
— Но ведь папа сказал определенно, кому передать — А ты — послушная дочь.
— Ага. К тому же это часть нашей детской игры в Изумрудный город.
Информация должна передаваться точно от слова до слова, и только тому, кому предназначена. Иначе…
— Иначе — делай, что тебе нравится, вместе с шоколадом «Виспа»!
— Что?
— Игра в испорченный телефон. Слушай, я силы похож на дядю Сережу?
— Совсем не похож. Хотя… Что-то общее в вас есть.
— Тогда почему ты передала номер мне? Понимаю что глаза у меня красивые, но у Филиппа Киркорова куда краше!
— Но его же в Приморске не было! Тем более он женат.
— Лека…
— Я знала, что дядя Сережа, так или иначе, разыщет тебя.
— Как?
— Ты последний человек, с которым я контактировала перед отъездом в Штаты.
А на Территории регистрировали гостей.
— Крайний.
— Ну, крайний…
— А Игорь Дмитриевич?
— Дрон… Когда информация предназначена одному генералу, ее не передают другому.
— Дядя Сережа — генерал?
— Вроде того.
— А я — вроде лоха отечественного, многоцелевого…
— Вовсе нет… Просто… Я была уверена, что дядя Сережа тебя найдет.
Легче, чем меня.
— Почему?
— Он тебя знает.
— Да? А я — его?
Лека пожимает плечами:
— Я ведь тебя тоже видела раньше, до Приморска.
— Где?
— На фотографии. Но очень давно.
— Да?..
— Мы ездили с папой в гости к дяде Сереже. А у него на руках был котенок, сиамский. Я, конечно, схватила его, он выскользнул на стол и смахнул на пол несколько папок. Вернее, свалился вместе с ними, уцепившись коготками. Одна из папок раскрылась и — выпала твоя фотография.
— Когда это было?
— Сейчас… Мне было десять… Году в восемьдесят четвертом или восемьдесят пятом…
— Ну-у-у… В восемьдесят пятом я был еще молод и хорош собой… Два метра ростом, косая сажень. Голубоглазый блондин и волосы вились… С годами — усох…
