Испугавшись, что он сейчас умрет, я схватилась за трубку.
– Эй, – насторожилась Дина, – куда вы звоните-то?
– Врачу.
– К пьяному не поедут.
– Это специалист по алкоголикам.
– У меня нет денег на похмельщика.
– Я их у вас не прошу, сама заплачу.
– Лучше мне баксы отдайте, – оживилась она, – чего Олега из
пьянки выводить, пустая затея, завтра опять нажрется!
Я очень не люблю пьяниц, но сейчас в моей душе впервые
шевельнулась жалость к алкоголику. Бедный мужик, за что ему встретилась на
жизненном пути такая грымза? Как бы ни выпендривались женские журналы, пытаясь
вложить своим читательницам в голову простую мысль: муж – опора семьи, им ни за
что не убедить меня в этом. Хорошо, конечно, если супруг способен обеспечить
жену и детей, но если нет… Бери-ка, дорогуша, в руки вожжи и сама управляй
семейным возом.
– Намочите полотенце и вытрите ему лицо, – велела я, – доктор
прибудет минут через десять.
– Еще чего, – фыркнула Дина, – и не подумаю, сама его
обтирай, коли жалостливая такая!
Поняв, что спорить с мерзкой бабой бесполезно, я пошла
искать ванную комнату. Она была в самом конце коридора и представляла собой дивное
сочетание роскоши и нищеты. Джакузи с дорогими кранами, зеркало в шикарной
раме, умывальник на специальной подставке и пол из мраморных плит. Но повсюду
виднелись капли подсохшей зубной пасты, обмылки, тряпки, а косметики не
наблюдалось вообще. На красивой, но отвратительно грязной полочке, одиноко
стоял крем «Черный жемчуг», тут не было даже шампуня. Отыскав наименее грязную
тряпку, смахивающую на полотенце, я вернулась в спальню и вытерла несчастному
лицо. Внезапно мужчина открыл глаза, посмотрел на меня затуманенным взглядом и
прошептал:
– Плохо, кончаюсь.
– Сейчас врач приедет.
Парень продолжал смотреть на меня большими карими глазами, и
я вдруг почувствовала острый укол. Олег как две капли воды походил на умершего
Красавчика. Те же картинные, темно-каштановые кудри, только грязные и
спутанные, твердый подбородок, словно нарисованный рукой опытного художника
рот, тонкий, прямой нос, брови, разлетающиеся к вискам, огромные, бездонные
глаза и высокий лоб мыслителя. Если парня побрить, помыть, переодеть, то перед
глазами предстанет Алексей Морозов, умерший в 1990 году в спецбольнице от
туберкулеза.
Пока приехавший врач возился около Олега, я схватила Дину за
плечо:
– Морозов Алексей кем вам приходится?
– Кто? – удивилась лентяйка. – Я не знаю такого.
– У вашего мужа братья есть?
– Нет.
– А родственники?
– Мать имеется, отец помер.
– Может, дядька был или из двоюродных кто?
Дина покачала головой:
– Нет. Свекровь хитрая, и мать ее тоже такая была, не то что
я, святая простота. Милая мамочка только одного родила, а потом всю жизнь
жаловалась, как трудно ребенка воспитывать. Попробовала бы она, как я, троих на
ноги ставить…
– Нужна госпитализация, – сообщил доктор, – здесь не выведу.
– Увозите, – согласилась я.
– Если к Егорову в отделение, – объяснял врач, – то к вечеру
бегать станет, но стоит это пятьсот баксов.
Я раскрыла кошелек и вынула зеленые бумажки. Увидав кучу
денег, Дина побагровела.
– Другой бы муж отказался от клиники, – завела она, – и
отдал баксы жене с детьми, а этот все на себя потратить норовит.
Я не выдержала и, глядя, как санитары уносят стонущего
Олега, сказала:
– Был же период, когда ваш муж зарабатывал хорошо, купил эту
квартиру, мебель…
Дина вздохнула:
– Ну, это длилось недолго. Олег дурак. Деньги вечно всем в
долг давал. Семену на квартиру, например. Тот хоромы купить надумал, вот и
прибежал: дай, дай, через год верну.
Олег дал ему необходимую сумму. Дело происходило весной
98-го. В августе случился катастрофический обвал рубля. Никаких денег Олег
назад не получил.
– Думаете, такой случай один? – ныла Дина. – Так нет же!
Андрею на машину дал, Анька на открытие магазина выклянчила… Прорву долларов
раздал. И никто, ни один человек, не вернул. А почему?
Я пожала плечами:
– Не знаю.
– А потому, – плевалась желчью Дина, – что расписок не взял.
Я ему толковала: дружба дружбой, а денежки врозь. Так нет, он злился и орал:
«Это мои друзья, как я их к нотариусу поведу?»
Вот и обули его приятели, меня теперь даже на порог не
пускают. Отдали бы деньги, я жила бы сейчас припеваючи. Только все знают, что
Олег допился до ручки. Он – идиот! Всегда всем помочь хотел…
– И Алексею с Надей?
– Естественно, – фыркнула женщина, – Лешке особенно, тот у
него в школьных друзьях еще ходил. Но Алексей, слава богу, хоть деньги не
цыганил, гордого изображал. Олег хотел ему дать сумму, но тот отказался. Мол,
мне подачки не нужны, во! С голоду подыхал, а фасон давил. Но моего остановить
было нельзя. Он Лешку к себе на фирму оформил, весной 98-го, в мае, а может, в
июне. Зарплату тому положил тысячу баксов. Ну не идиот ли? И во всем так! Ну
прикиньте, какой у нас случай вышел!
Дина с шумом высморкалась в то, что я приняла за полотенце,
и швырнула тряпку в помойное ведро.
– Воняет, жуть, рыбой несет, – пробормотала она.
Ну, если вместо того, чтобы стирать белье, Дина его
выбрасывает, тогда нечего удивляться, что в доме нет денег.
– Он Лешку своим секретарем оформил, как-то понадобилось им
в область по делам…
Парни уехали утром, около восьми. Диночка только
обрадовалась, что мужа не будет дома допоздна. Можно обед не готовить, а
остаться в кровати, обложившись конфетами.
Часов до восьми Дина провалялась в подушках, бездумно щелкая
пультом, потом задремала. Проснулась она около трех и сразу поняла, что мужа
нет. Как ни ленива была Диночка, а с кровати спрыгнула и кинулась к телефону,
но мобильный Олега приветливо отвечал: «Абонент временно недоступен, попробуйте
позвонить позже».
