Книга Афганский шторм, страница 69. Автор книги Николай Иванов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Афганский шторм»

Cтраница 69

– Но что с дочерью? Она-то хоть жива? – ни на мгновение не поверив в сказку про ЦК, крикнул, уже не сдержавшись, Василий Петрович.

– Конечно, жива. Успокойтесь. Но больше ничего не спрашивайте.

Жива! Главное, что жива. Но обращаться в ЦК… Нет и тысячу раз нет, такое мог придумать только человек, не знающий его дочь. В ЦК… Здесь что-то не то. Попала в больницу? В какую-нибудь банду?.. Дом – школа – институт – друзья… Где в этой цепочке и что могло случиться?

– Что случилось, Василий Петрович? – дошел до Заплатина голос Экбаля.

Телефонная трубка, зажатая в руке, тоненько и коротко попискивала, а подошедший Экбаль смотрел то на нее, то на своего советника.

– Ничего, Экбаль, ничего. Просто срочно вызывают в Москву. Я пойду собираться. Одни справитесь? – кивнул на зал.

– Конечно, товарищ генерал.

Уже справляются одни – это хорошо. Это очень хорошо. Но что с Олей? Если взять дом – что там могло случиться? Второй этаж, балкон застеклен. На кухне – газ. Но ведь если что – дверь на балкон как раз из кухни…

– В посольство, – попросил водителя.

– Ничего не знаю, Василий Петрович, – удивленно пожал плечами Табеев. – Честное слово. По моим каналам никакой информации на эту тему и близко не проходило. Но я думаю, что надо лететь, раз позвонили.

– У меня час времени, срочно вызывают в Москву, – поднявшись к себе в квартиру, с порога сказал жене. Боясь, как бы она не уловила тревоги и озабоченности в голове, добавил: – По делам службы.

«Зря уточняю, – тут же пожалел о сказанном. – Ничего не надо уточнять. Лечу и лечу».

Чтобы скрыть недовольство собой, сам начал доставать вещи, смотреть, что взять с собой на московские холода. И подсознательно ждал, о чем спросит, какой первый вопрос задаст Вика. И как они похожи с дочерью…

– Надолго?

Пронесло – это ее извечный вопрос с лейтенантских пор: не куда и зачем, а на сколько. Значит, с женой все в порядке, хоть она не будет волноваться. Но Оля, что с Олей?..

– Надолго? – думая, что он не расслышал, переспросила Вика.

Ответил уже искренне:

– Не знаю.

…Афганистан – не Союз, особенно по расстояниям: двадцать минут на вертолете – и уже в Баграме. Самолет для него уже был готов, но летчики, естественно, ничего не знали, им приказ: забрать и привезти. Единственное, взлететь засветло не успели, в Ташкент прибыли только утром. Там под парами, для него одного, уже стоял Ил-18.

«Что же это за почести такие? Что все таки случилось?» – вновь закрутилась пластинка под непрерывное хождение между креслами.

– Товарищ генерал, командир просит вас подойти, – позвал один из летчиков.

«Может, что-то передали, сообщили дополнительно», – заторопился в кабину Заплатин.

– В Москве нет погоды, не сажают, – обернулся к нему командир экипажа. – Предлагают лететь в Ленинград.

– Смотрите сами, я вам не начальник, – отдал судьбе свое время Василий Петрович.

Ленинград – это значит еще несколько часов неизвестности. Еще несколько часов не будет знать, что с Олей. Это – облегчение и камень. Отодвинется что-то страшное непонятное, темное, но ведь оно есть, есть, есть…

– Запросите еще раз, – попросил генерал.

Командир вновь начал переговоры с аэродромом, обернулся на стоявшего за спиной Заплатина, словно подтверждая земле, что пассажир на борту. Кивнул:

– Будут сажать.

Сели в слякоть и ветер. А у трапа уже ждали офицеры из Главпура:

– Товарищ генерал-майор, вас ждут начальник Генерального штаба и начальник Главпура.

– Но я же в гражданке.

– Они знают. Пожалуйста, – распахнули дверцу стоявшей у трапа «Волги».

Было 19 часов, когда он вошел в кабинет Епишева.

– А, Василий Петрович, здравствуйте. С прибытием. Как Обстановка на юге? – дружелюбно, без тени беспокойства за чью-то жизнь, спросил генерал армии. Может, и в самом деле с Олей все в порядке. – Ты давай рассказывай, а я здесь небольшие наброски буду делать к началу совещания.

«А когда же по голове-то ударите?» – мысленно спросил Заплатин. Приближая развязку, доложил коротко: обстановка в Афганистане и Кабуле достаточно спокойная, советнический аппарат работает.

– Ладно, ты посиди, подожди меня здесь, а я в ЦК. Вон, газеты почитай, – кивнул Епишев на кипу газет. Глянув на часы, торопливо вышел.

«Ну а что все-таки с дочерью? Кто мне хоть что-нибудь объяснит или скажет?» – посмотрел ему вслед Заплатин. Перевел взгляд на телефоны. Позвонить. Да, надо просто позвонить дочери.

Встал, подошел к столу. Белый телефон – с гербом СССР, два следующих – без дисков, значит, местные. Серый… Оглянулся на дверь, посмотрел время и решительно повернул телефон к себе. Набрал первую цифру. Подождал. Гудков не было – значит, прямой. Добрал остальные цифры.

– Да-а, – родной, с протяжным удивлением голос дочери. Жива! Дома!

– Это я. У тебя…

– Папа, ты где, откуда? – перебила, обрадовавшись, Оля.

– В Москве. У тебя все в порядке?

– Да-а.

– Хорошо, я потом перезвоню.

Опустился в кресло. И не помнит, сколько просидел, опустошенный от главного известия. Однако вернувшийся начальник Главпура тут же вернул к действительности:

– Ты вот что, Василий Петрович, перестань мне хвалить хальковцев. С информацией, которую получаю от тебя, я вечно выгляжу белой вороной.

От былой любезности Епишева не осталось и следа. «Значит, ЦК не удовлетворен моей информацией. Вернее, тем, что я отдаю должное Амину за его работоспособность. Нет, не Амину лично, Епишев сказал хальковцам. Против них и Амина в Афганистане настроены работники госбезопасности. Да, только они. Посол по-настоящему еще не вошел в курс дела, партийные советники стараются держать нейтралитет, а те, кто оглядывается на комитетчиков, все равно категорически против „Хальк“ не выступают. Значит, ЦК начинено информацией КГБ».

– Вам надо возвращаться назад, – не глядя на него, сказал Епишев, вновь принимаясь за свои записи. Редкий случай увидеть, как начальник работает.

– Домой я могу заехать? – попытался в последний раз, хоть косвенно, выйти на причину своего странного вызова в Москву Заплатин.

– Конечно, – не понял Алексей Алексеевич подоплеки. – Самолетов в ваши края теперь будет много, так что с отправкой проблем не станет.

«Да нет уж, хоть день, но дома побуду», – подумал Василий Петрович.

Необходимое послесловие. Епишев неслучайно произнес эту фразу насчет самолетов. В этот день, 10 декабря, министр обороны отдал приказ, вернее устное распоряжение, о начале формирования 40-й армии.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация