И сунула мне мою же сумочку.
– Как она к тебе попала? – изумилась я.
Теперь понятно, откуда цыганка знает мое имя, в сумке –
документы.
– Маша взяла, пока ты ее умывала, – пояснила цыганка, –
воровать умеет, пока маленькая, думает, что у всех тырить можно, но я своих не
обижаю. Забирай, Даша, и иди домой!
– Ну, пошли? – спросила, приблизившись ко мне, Танечка.
Я пробормотала:
– Да-да, конечно, – и обернулась.
Цыганка Катя и крохотная Маша исчезли, словно сновидение.
– Вы бы поосторожней с побирушками, – посоветовала продавщица,
– такие пройды! За версту беззащитного человека чуют! Побежали скорей, пока
машин нет!
Я схватила ее за руку.
– Нельзя на красный!
– Так нет же никого!
– Все равно, пойдем на зеленый свет.
– Вот ерунда, – пожала плечами Таня, – я всегда тут спокойно
перехожу, если машин не видно.
– Больше так не делай!
Таня дернула плечом, но ничего не сказала.
Паренька мы нашли сразу. Худой мальчишка в неимоверно
грязном спортивном костюме курил, сидя на ящике возле ларька, торгующего
сигаретами.
– Вот он, – сообщила мне Таня, – теперь я побегу, а то на
обед всего полчаса дают.
– Ты чего в меня пальцем тыкаешь? – лениво спросил
беспризорник и отшвырнул окурок.
Я решила взять инициативу в свои руки.
– Скажи, зачем тебе куклы?
– Какие? – прогундосил оборвыш.
– Сара Ли, в количестве пяти штук.
– А-а-а… Девчонке подарил, полюбовнице своей.
Я раскрыла кошелек.
– Давай ее адрес.
– Не знаю, – нагло ухмыльнулся оборванец.
Я вытащила еще одну бумажку.
– Теперь не вспомнил?
Паренек тупо смотрел на мои руки. Я вытащила еще одну
купюру.
– Мужик попросил, – хрипло объяснил мальчик.
– Какой? Как его зовут?
– Не знаю, подошел ко мне и спросил: «Ты Андрей? Хочешь
заработать?»
Парень сначала подумал, что это оптовый покупатель, которому
требуется погрузить товар в машину, но дядька велел купить кукол.
– И ты согласился?
– Почему нет? – пожал плечами Андрей. – Дело ерундовое,
деньги хорошие.
– Зачем целых пять кукол?
– Хрен его знает.
– Как звали дядьку?
– Я не спрашивал, за каким … мне его имя?
– Можешь описать его внешность?
Андрей вытащил новую сигарету.
– А как все. Глаза, нос и губы, в джинсы одет, это помню.
– Ни шрамов, ни родинок?
– Не-а, татушка на руке.
Я ухватилась за последнюю соломинку:
– Какая?
– Ну… интересная.
– Можешь описать?
– Лучше нарисую.
Я вынула из сумочки блокнот и ручку.
– Сделай одолжение.
Быстрыми, ловкими движениями беспризорник изобразил
картинку. Животное, похожее на пуму, сидит в странной, не свойственной кошачьим
позе, подняв передние лапы. В правой зажат очень длинный кинжал, в левой лапе –
неизвестное экзотическое растение.
– Ты здорово рисуешь! – восхитилась я.
Внезапно Андрей поднял на меня глаза и улыбнулся очень
хорошо и совсем не нагло.
– Так пока мама была жива, я в художественную школу ходил.
– Отчего сейчас бросил? – от неожиданности спросила я.
– Мама умерла, – пояснил паренек, – папанька на другой
женился и спился через год, а у мачехи своих трое, я там лишний. Вот и живу у
Ахмета! Держи.
Я взяла рисунок.
– Эй, Андруха, – раздалось из ларька, – какого … сидишь, ни
… не делаешь? Дуй к Зинке за тележкой!
Мальчик встал и исчез за павильоном. Я постояла еще пару
секунд, поглазела на разложенные в витрине сигареты и пошла назад, на
Кутузовский проспект.
Чтобы попасть к «Пежо», поджидавшему меня возле магазина
«Волшебный мир», нужно было сначала пересечь Дорогомиловскую улицу. Я подошла к
переходу и увидела на проезжей части микроавтобус с красным крестом, машину
ГИБДД, милиционеров с рулеткой и планшетами… Чуть поодаль лежало тело,
прикрытое черным пластиковым мешком. На тротуаре толпились зеваки.
– Что случилось? – спросила я у старушки, глазевшей на
происходящее с открытым ртом.
– Девку сшибло, насмерть, – с готовностью принялась
объяснять бабка, – вона туфли валяются. Побегла на красный свет, бац, и нету!
Внезапно мне опять стало холодно, не обращая внимания на
машины, я полетела вперед.
– Таня!
Один из патрульных обернулся и нахмурился:
– Чего надо?
– Это Таня!
– Вы знаете потерпевшую?
– Думаю, да.
– Вениамин Сергеевич, – крикнул сержант, – тут свидетель
есть.
Быстрым шагом ко мне подошел мужчина лет сорока.
– Ну? Говорите!
– Я ничего не видела!
– Зачем тогда лезете? – обозлился дядька.
– Там, под пластиком, продавщица Таня из магазина «Волшебный
мир».
– Идите сюда, – велел Вениамин Сергеевич.
Я послушно двинулась на зов. Мужчина поднял край
полиэтилена, прикрывавший лицо жертвы.
– Она?
Смуглое личико, черные волосы, довольно много морщин…
Женщине, лежавшей на шоссе, давно исполнилось сорок, и меньше всего она была
похожа на беленькую Танюшу.
– Нет, – пробормотала я.
