– Она подумала, что я удушил тебя, – вздохнул Родя, – вот
теперь требует твой труп, извини, помешал тебе готовиться к вечеру, но Дарья
была очень решительно настроена, пришлось подчиниться.
– Ты с ума сошла! – наскочила на меня Неля.
– Прости, бога ради, – отбивалась я, – но я собственными
глазами видела, как десять минут назад Родион ломал тебе шею!
Нелька шлепнулась в кресло и захохотала как безумная, я
топталась около нее, не понимая, чем вызвана столь бурная реакция. Наконец Неля
вытерла выступившие слезы.
– Господи, такое только тебе могло прийти в голову! Даша, у
меня был массажист, Игорь Федорович. Он так сеанс завершает, ставит на место
шейные позвонки. Они с Родей и впрямь похожи, оба за сто кило зашкалили,
брюнеты, стригутся коротко. Ну и цирк!
– Дашенька, – мягко улыбнулся Родя, – ну зачем бы мне
Неличку душить? Подумай сама, по какой причине?
– Ну повод, пожалуй, есть, она тебе всю жизнь… – начала было
я и тут же прикусила язык. Только не хватало сейчас сболтнуть тут про
супружескую измену! Нелька мне этого никогда не простит и будет права.
– Что всю жизнь? – продолжал светиться добродушием Родя.
– Пилит, словно циркулярная пила, – удачно выкрутилась я из
непростой ситуации.
– Вовсе нет, – усмехнулся Родя. – Неличка меня воспитывает и
совершенно правильно делает.
Заявление вполне в духе Кутепова, и если вы думаете, что он
ехидничает, то жестоко ошибаетесь, Родя искренен, как двухнедельный щенок.
– Ладно, – Нелька встала из кресла, – все выяснилось, моя
шея цела, Родион доволен семейной жизнью, я тоже, ступай, Дашка, домой, а вы,
ребятки, топайте на пост и займитесь несением службы.
– Уж извините нас, – принялся оправдываться Слава, – сами бы
никогда не пришли, Дарья Ивановна устроила такой переполох!
– Вовсе не удивительно, что подобная идея взбрела именно ей
в голову, – хмыкнула Неля.
Глава 2
Через день, примерно в районе обеда, я валялась в саду на
раскладушке, расшвыряв вокруг два томика Марининой и три Поляковой. Недавно
сделала приятное открытие: большая часть детективов, прочитанных в прошлом
году, прочно мною забыта, можно начинать знакомиться с ними заново.
Нынешний июнь выдался жарким, солнце безжалостно светит с
прозрачно-голубого неба. Собаки забились в дом. Возле меня остался лишь
теплолюбивый Хучик. Он никогда не уйдет от человека, который ест конфеты. Я
подняла крышку набора «Монти» и обнаружила, что вкусные шоколадки превратились
в липкую, отвратительную кашу, было большой глупостью оставлять их на солнце. В
воздухе разливалась сонная истома. Я полистала книгу, читать не хотелось, пить
чай или кофе тоже, выковыривать растекшиеся конфетки из фольги было противно.
Да еще Хуч, навалившийся на меня всеми своими жирными складками, напоминал
раскаленную печку. С мопсом хорошо обниматься зимой, а в знойную погоду вам это
не понравится.
На участке стояла могильная тишина. Зайка и Аркадий парились
на работе, близнецы мирно спали после обеда. Делать мне было решительно нечего,
но и валяться на раскладушке больше не хотелось.
Я всунула ноги в шлепки и пошла на кухню. В конце концов,
кто тут хозяйка? Надо проверить, все ли в порядке.
Решив заняться ведением домашнего хозяйства, я спросила у
Ирки:
– Белье из прачечной привезли?
– Еще вчера, – зевая, ответила домработница.
– Поменяла его?
– Так я по средам всегда снимаю.
– Продукты есть?
– Всего полно.
– Может, съездить на станцию за хлебом?
– Три батона лежат, – пожала плечами Ирка.
– А мороженое? Наверняка забыли?
– С Машей забудешь, – влезла в разговор кухарка Катерина, –
целый ящик коробками «Баскин-Робинс» забит.
– А еда для собак?
– Так вон пакет!
Я растерянно замолчала. И чем прикажете заняться? В полной
тоске я поднялась наверх и столкнулась с няней, Серафимой Ивановной.
– Может, я погуляю с Анькой и Ванькой? – предложила я.
– Им еще два часа спать, – поджала губы няня, – и вообще, у
детей режим! Вы бы пошли в сад, повалялись на раскладушке, книжечки почитали…
И она буквально вытолкала меня в коридор, приговаривая:
– Идите, идите, Дарья Ивановна, вы в прошлый раз Аньку с
Ванькой угостили мороженым, разве это дело, а? Таким крошкам эскимо нельзя.
От полной тоски я влезла в «Пежо», доехала до станции и
обнаружила, что на книжных лотках нет ничего волнующего.
– Придется в столицу катить, – в радостном предвкушении
заявила я, разглядывая яркие томики.
– Это зачем же? – поинтересовался торговец.
– Куплю там новинки.
– Так ничего не выходило, – пояснил дядька. – Между прочим,
у нас раньше, чем в Москве, новое появляется.
От полной безнадежности я скупила все газеты, которые
нашлись в киоске, привезла их домой и швырнула в саду на раскладушку. Читать
приобретенную желтую прессу не хотелось, а «Известия» оказались такими скучными
и ложно многозначительными, что рот начала раздирать зевота. Не обрадовал и
телевизор, делать было категорически нечего, нужно как-то убить тянущееся,
словно эластичный чулок, время. Наверное, надо наплевать на советы домашних и
взять себе хоть парочку учеников, иначе с ума можно сойти от скуки. Тот, кто
считает, что ничегонеделанье прекрасно, глубоко ошибается. Хотя, может, кому и
понравилось бы целыми днями пролеживать бока на кровати, но я сейчас завою!
В этот момент ожил телефон. С невероятной радостью я
схватила трубку и услышала голос Нели:
– Эй, ты занята?
– Нет! – заорала я. – Совершенно свободна!
– Тогда топай ко мне, подарки разбирать.
В полном восторге от того, что наконец нашлось занятие, я
кинулась на другой конец Ложкина, даже забыв причесаться.
Огромная терраса Нелиного дома была заставлена букетами.
– Сколько цветов, – ахнула я, – можно магазин открывать.
