Горничная уронила тряпку.
– Мамочка! И не просите, больше ни за что не возьму ее в
руки! Пусть Неля Михайловна меня увольняет! Никогда, нет!
На ее глаза навернулись слезы, лицо побледнело, губы
затряслись.
– Немедленно прекрати истерику, – рявкнула я, – никто не
просит тебя ничего делать! Сама справлюсь с проблемой! И имей в виду, если
узнаю, что ты рассказала идиотскую историю про голос, тебя точно уволят!
Поняла?
– Ага, – всхлипнула Ксюша и подняла тряпку.
Я решительным шагом прошествовала в библиотеку и схватила
Сару Ли за противно мягкое тельце. Похоже, в этом доме все, кроме меня, сошли с
ума. Но я не верю ни в сказки, ни в кукол, убивающих людей. Просто среди
огромного количества подарков, очевидно, оказались две одинаковые куклы,
подарили же Неле идентичные упаковки духов. А может, среди гостей нашлась
парочка идиотов, решивших пошутить. Есть такие люди, притаскивающие в подарок
кретинские картинки с надписью «разбей стекло» или кружки, из которых
невозможно напиться, потому что вода выливается из проделанных в боках дырок.
До мусорного контейнера я долетела вмиг, подняла тяжелую
крышку и уже было собралась швырнуть Сару Ли на кучу банановой кожуры, но
внезапно пальцы сами собой схватили сумочку из бисера, болтавшуюся на крохотном
запястье.
Внутри мешочка лежал миниатюрный золотой кинжальчик,
размером с половину моего мизинца. Лезвие было покрыто бурыми пятнами.
Я запихнула куклу в вонючее нутро контейнера и начала
опускать крышку, но она подавалась с трудом. Я уже почти закрыла контейнер, но
тут крышка, словно живая, спружинила и взметнулась вверх. По моим пальцам
потекла кровь. Взгляд невольно упал в контейнер.
Сара Ли лежала на спине, раскинув ручонки. Ее глаза,
немигающие, огромные, производили жуткое впечатление. Этой красивой кукле было
не место среди пустых пакетов из-под молока, картофельных очистков и смятых
бумажных салфеток. Внезапно откуда-то сбоку понесся тихий въедливый шепоток:
– Даша, возьми меня, возьми, не оставляй тут!
В ужасе я ухватилась за крышку и, капнув на белоснежное
кружевное платье кровью, мигом захлопнула контейнер.
– Ну, погоди, – завел голосок и внезапно захлебнулся.
Чувствуя, как внутри желудка ворочается огромный раскаленный
ком, я подбежала к громоздящейся неподалеку куче кирпичей и навалила их на
крышку. Все, теперь Саре Ли ни за что не выбраться. Предположим, она сумела
вчера открыть контейнер, но сегодня сдвинуть крышку не под силу даже слону.
Я посмотрела на разодранные в кровь, покрытые оранжевой
пылью руки и внезапно успокоилась. Господи, безумие заразно, это всего лишь
кукла, преглупая история. Внезапно я вспомнила выпачканный темно-бурой
жидкостью кинжальчик. Ерунда, производители Сары Ли, чтобы добиться пущей
правдоподобности, сунули в сумочку «окровавленный» нож. И, конечно, никакого
голоса я не слышала, это просто игра воображения.
Я постояла пару секунд у контейнера, потом положила сверху
еще пару кирпичей и с такой скоростью, словно за мной гналась смерть, побежала
назад.
Глава 4
Вечером, за ужином, Маруська самозабвенно рассказывала про
Сару Ли.
– Сделай одолжение, – хмуро буркнул Аркадий, – замолчи.
– Нет сил слушать эту галиматью, – мигом подхватила Зайка.
– Ага, – взлетела над стулом Маня, – не глупей твоих
репортажей. Ах, ах, наши выигрывают в футбол, команда в хорошей форме… И чего?
Продули всем.
– Это игра, – обозлилась Зайка, – на поле все может
случиться, прогноз делать трудно, а ты рассказываешь чушь!
– И кто, по-твоему, убил Родю? – налетела на Ольгу Маня. –
За что?
Аркадий отодвинул тарелку.
– Любовница прирезала, из ревности.
– Это невозможно, – покачала я головой. – Родя никогда не
изменял Неле.
– Откуда сие известно? – без всякой улыбки спросил Кеша.
Я растерялась.
– Просто знаю. Родя верный муж.
– Про тебя тоже болтают: «Даша живет без любовника».
– Что-то я не пойму тебя.
– Чего уж там, – оттолкнул от себя тарелку Аркадий, –
сегодня я застрял в пробке, и магнитола, как назло, сломалась, похоже,
предохранитель перегорел. Сижу, тоскую. Вдруг мимо дядька шлепает, торгует
газетой «Оса», я купил, развернул, а там… Сейчас покажу.
И Аркадий исчез за дверью. Я мгновенно оценила ситуацию.
Так, сейчас домашние увидят фоторепортаж и накинутся на меня с кулаками.
Конечно, ужасно, что Родя убит, но теперь я могу рассказать, как обстояло дело,
никому больше не упрекнуть Нелю в измене.
– Не верьте, – быстро начала я.
Дегтярев отложил в сторону вилку.
– Чему?
– Ну тому, что увидите в газете.
– Да? – нахмурился полковник. – Интересненько. Ну-ка колись,
голубка, опять влипла в историю?
– У нас скоро появится папочка, – заявил Аркадий, входя в
столовую, – вот полюбуйтесь.
Газета пошла по рукам.
– Какой противный, – возмутилась Зайка, – рыжий, конопатый,
глазки-щелочки, просто пьяный кабанчик.
– Виктор выпил. – Я решила ввести всех в курс дела, но,
очевидно, начала не с того конца.
– Так он алкоголик, – протянула Ольга, – отвратительно.
Дегтярев налил себе чаю и ехидно заявил:
– Я не считаю себя красавцем, но рядом с этим экземпляром
чувствую себя Бахусом.
– Ты, наверное, имеешь в виду Аполлона, – машинально
поправила я полковника, не слишком разбирающегося в античной мифологии.
– Не занудничай! – прошипела Зайка. – Ты, Александр
Михайлович, просто Адонис, Зевс и кто там еще…
– Гефест, – не к месту ляпнула Маня, тоже не слишком
сведущая в обитателях Олимпа.
– Гефест был хромой, – не утерпела я.
– Ладно. Прометей, – довольно мирно согласилась Ольга.
