— Обязательно буду! И, Шон, спасибо, что позвонили!
— Не благодарите, пока не услышите то, что я собираюсь вам сказать.
Они встретились в широком портике старинного викторианского здания. Кинг оделся в пиджак спортивного покроя, зеленую водолазку и бежевые брюки. На Максвел была длинная черная плиссированная юбка, белый свитер и стильные сапоги на каблуках, отчего она оказалась на дюйм выше Кинга. Работа в Секретной службе вроде бы и не располагала к следованию моде. Однако охраняемые лица нередко посещали светские мероприятия с участием хорошо одетых и состоятельных людей, посему гардероб и внешний вид агента должны были им соответствовать. По этому поводу телохранители шутили, что им на зарплату рабочего нужно выглядеть миллионером.
Кинг кивнул на синий «лендкрузер» с багажником на крыше, стоявший неподалеку.
— Это ваш?
Она кивнула.
— Да. Я всегда занимаюсь активным спортом, когда появляется время, а на такой машине могу поехать куда угодно.
Они сели за столик в глубине ресторана. Посетителей было не много, и они могли разговаривать, не опасаясь, что им помешают.
Когда подошел официант и поинтересовался, готовы ли они сделать заказ, Мишель быстро ответила:
— Да, сэр.
Кинг улыбнулся, но ничего не сказал, дождавшись, пока официант отойдет.
— Чтобы отучиться от этого, мне понадобились годы.
— Отучиться от чего?
— От обращения «сэр», причем ко всем — от официантов до президентов.
Она пожала плечами:
— Я этого даже не замечаю.
— Что вполне понятно: это у агента входит в привычку. Как и многое другое. — Он задумался. — Знаете, глядя на вас, я никак не могу понять одной вещи.
Она чуть заметно улыбнулась:
— Только одной? Я разочарована.
— Почему все же такая успешная спортсменка и умная образованная девушка подалась в правоохранительные органы? И дело не в том, что данное поприще не для вас. Просто мне кажется, что вы могли бы преуспеть где угодно.
— Наверное, дело в генах. Мой отец, братья, дяди, кузены — все работают в полиции. Мой отец — шеф полиции в Нэшвилле. И мне захотелось стать первой женщиной в семье, которая тоже пойдет работать в полицию. Я отработала год офицером полиции в Теннесси, а потом решила изменить семейной традиции и подала заявление в Секретную службу. Меня приняли, а остальное — уже в прошлом.
Когда принесли заказ, Мишель принялась за еду, а Кинг стал медленно потягивать вино.
— Насколько я могу судить, вы здесь уже бывали раньше.
Шон кивнул, допил бордо и тоже начал есть.
— Я привожу сюда клиентов, друзей и коллег.
— Вы выступаете в судах?
— Нет. Завещания, обязательства, сделки.
— Вам это нравится?
— Хватает на содержание дома. Не самая увлекательная работа в мире, но местная природа того стоит.
— Здесь действительно очень красиво. Я понимаю, почему вы решили сюда переехать.
— Тут есть свои плюсы и минусы. Например, начинает казаться, что здесь человек защищен от волнений и горестей остального мира.
— Но они проникают и сюда, верно?
— И еще начинает казаться, что ты можешь забыть прошлое и начать все заново.
— Но ведь вам это удалось?
— Я так думал, но ошибался.
Она вытерла губы салфеткой:
— Так зачем вы хотели меня видеть?
Он взял свой пустой бокал:
— Не желаете присоединиться? Вы же не при исполнении?
Немного поколебавшись, она кивнула.
Через минуту им принесли напитки, и Кинг предложил перейти в небольшую комнату отдыха, расположенную по соседству.
Уютное помещение было пропитано ароматом сигар и трубочного табака, смешанного с запахом кожаных переплетов книг на старомодных ореховых полках, закрывавших все стены. Кроме Шона и Мишель, там никого не оказалось. Они опустились в глубокие старые кожаные кресла. Кинг поднес бокал к глазам, любуясь цветом вина, вдохнул его аромат и только потом пригубил.
— Хорошее вино, — одобрительно произнесла Мишель, сделав глоток.
— Дайте ему полежать еще десять лет, и вы ни за что не скажете, что пьете то же самое вино.
— Мое знакомство с винами ограничивается только умением вытащить пробку.
— Восемь лет назад я сам был таким. И предпочитал пиво. Что, кстати, было мне больше по карману.
— Значит, оставив Секретную службу, вы переключились с пива на вино?
— Тогда в моей жизни было много перемен. Один мой друг работал сомелье и научил меня всему, что я теперь знаю о винах. Мы подошли к делу основательно — начали с французских вин, потом перешли к итальянским и даже уделили время калифорнийским белым, хотя он оказался настоящим снобом в этом отношении. Для него подлинными винами были только красные.
— Хм, интересно, вы единственный знаток вин, которому доводилось убивать людей? Я хочу сказать, что эти два вида деятельности не очень-то сочетаются друг с другом, верно?
Он опустил бокал и удивленно на нее взглянул.
— Любовь к вину вам кажется возвышенным занятием? Вы знаете, сколько из-за него пролилось крови?
— Когда его пили или когда о нем говорили?
— Какая разница? Смерть есть смерть.
— Не буду спорить: вам лучше знать.
— Если вы считаете, что после убийства человека остается просто зарубка на оружейном ложе, то вы ошибаетесь.
— Я никогда об этом не думала. Наверное, зарубка остается в душе?
Он поставил бокал:
— Я пригласил вас, чтобы предложить обмен информацией. Вы не против?
— Я — за, но в разумных пределах. Кто начнет?
— Я облегчу нашу задачу и начну первым. Итак, Джоан Диллинджер была той ночью в «Фермаунте».
— В вашей комнате?
Кинг покачал головой:
— Теперь ваша очередь.
Мишель немного подумала:
— Ладно. Я разговаривала с горничной, работавшей в тот день, когда убили Риттера. Ее зовут Лоретта Болдуин. — Увидев на лице Кинга недоумение, она продолжила: — В то утро Лоретта убиралась в вашем номере. И нашла черные кружевные трусики на светильнике под потолком. — Мишель снова сделала паузу и добавила, стараясь выглядеть невозмутимой: — Полагаю, они не были вашими. Вы не похожи на человека, обладающего таким экстравагантным нижним бельем.
— Это верно. Тем более черного цвета.
— А вы тогда разве не были женаты?
— К тому времени мы с женой уже жили раздельно. У нее была неприятная привычка спать с другими мужчинами, когда я находился в отъезде, а уезжал я достаточно часто. Мне кажется, что они даже приносили с собой зубные щетки и пижамы. Я чувствовал себя лишним на их празднике жизни.
