— Возможно. К сожалению, это стоило ему жизни.
— А как отреагировала дочь на такой поступок отца?
— Она была абсолютно опустошена. Я видел Кейт в тот день, когда это случилось, и никогда не забуду выражение ужаса на ее лице. А через несколько дней она смотрела передачу по телевизору… Эта проклятая запись в гостинице! На ней было все: как отец стрелял в Риттера, как агент Секретной службы убивал отца. Я тоже видел эту запись. Она была ужасной и… — Конт вдруг замолчал и пристально посмотрел на Кинга: черты его лица окаменели, и он медленно поднялся из-за стола. — Вы не так сильно изменились за эти годы, агент Кинг. Я не знаю, что здесь происходит, но мне не нравится, когда мне лгут. И я хочу знать прямо сейчас, в чем именно заключается цель вашего визита и всех этих вопросов.
Шон и Мишель обменялись взглядами.
— Доктор Конт, — сказал Кинг, — я не стану вдаваться в подробности, но недавно вскрылись факты, указывающие на то, что Арнольд Рамсей действовал в тот день не в одиночку. В отеле был еще один убийца или потенциальный убийца.
— Но тогда об этом давно стало бы известно!
— Совсем необязательно, — возразила Мишель. — Особенно если достаточно влиятельные люди хотели спустить все это на тормозах. Тем более что убийца был известен.
— И было известно, кто из агентов Секретной службы облажался при этом, — добавил Кинг.
Конт снова опустился в кресло.
— Я… я не могу в это поверить. О каких фактах вы говорите?
— Мы не можем вам рассказать о них сейчас, — ответил Шон. — Но я бы не стал приезжать сюда, если бы не считал эти факты достойными проверки.
Конт достал из кармана носовой платок и вытер лицо.
— Думаю, что удивляться уже ничему не следует. Взять хотя бы Кейт Рамсей.
— А что с ней случилось? — быстро спросила Мишель.
— Она училась в колледже Аттикус. Я был одним из ее преподавателей. Казалось, она ни за что не захочет учиться именно здесь. Кейт очень способная и могла бы поступить куда угодно. Но нет, она пришла именно сюда.
— А где Кейт сейчас? — осведомился Кинг.
— Учится в аспирантуре Центра публичной политики университета штата Виргиния в Ричмонде. У них первоклассное отделение политологии. Я сам писал ей рекомендацию.
— У вас не было чувства, что Кейт ненавидит своего отца за то, что он сделал?
Конт долго думал, прежде чем ответить:
— Она любила отца. Но вполне могла и возненавидеть за то, что он оставил ее, предпочел свои политические убеждения любви к ней. Хотя я не психолог, поэтому могу ошибаться. В любом случае она пошла по стопам отца.
— Что вы имеете в виду? — спросила Мишель.
— Она, совсем как ее отец, участвует в маршах и демонстрациях, направляет письма протеста, пишет разоблачительные статьи в альтернативной прессе.
— Значит, Кейт могла ненавидеть своего отца за то, что оставил ее, но теперь старается превзойти его?
— Похоже на то.
— А с матерью она ладила?
— В общем, да. Хотя и могла считать ее виноватой в том, что случилось.
— В том, что она ушла от отца? Она думала, что будь у них нормальная семья, он бы не решился на такой поступок? — предположил Кинг.
— Да.
— Значит, вы не видели Регину Рамсей после смерти ее мужа? — спросила Мишель.
Конт ответил, чуть помедлив:
— Видел, конечно: во время похорон и еще несколько раз потом, когда Кейт училась.
— А что было причиной ее смерти?
— Передозировка лекарств.
— Она больше не выходила замуж? — поинтересовался Кинг.
Конт немного побледнел.
— Нет. Не выходила. — Он взял себя в руки и заметил немой вопрос в их глазах. — Извините, мне очень больно об этом вспоминать. Они были моими настоящими друзьями.
Кинг снова внимательно посмотрел на фотографию. Здесь Кейт Рамсей было лет десять. Лицо умное и любящее. Она стояла между родителями, держа их за руки. Хорошая дружная семья. По крайней мере на фотографии.
Он вернул снимок.
— Вы можете нам сообщить еще что-нибудь полезное?
— Вряд ли.
Мишель дала ему свою визитку с номерами телефонов:
— На случай, если вдруг вспомните что-нибудь еще.
Конт взглянул на карточку:
— Если то, что вы говорите, правда, если был еще один убийца, то что он должен был сделать? Подстраховать Арнольда, если тот промахнется?
— Или в тот день должен был погибнуть не один человек, — задумчиво произнес Кинг.
35
Позвонив в университетский Центр публичной политики, Кинг и Мишель узнали, что Кейт Рамсей сейчас нет на месте, но она должна вернуться через пару дней. Они приехали на машине обратно в Райтсбург, где Кинг предложил заехать на стоянку дорогого продуктового магазина в центре города.
— Думаю, что после того как я заставил тебя столько часов мучиться в дороге, мой долг — угостить тебя роскошным обедом с хорошим вином, — пояснил Шон.
— Неплохая мысль. Но все равно — то, чем мы занимались, было намного интереснее, чем стоять в дверях с пистолетом, пока политик набирает голоса.
— Разумный ответ. Ты быстро учишься. — Кинг вдруг посмотрел в сторону, явно о чем-то задумавшись.
— Ладно, этот взгляд мне уже знаком, — заметила Мишель. — Что на этот раз пришло тебе в голову?
— Ты помнишь, как Конт говорил, что колледжу Аттикус сильно повезло с таким преподавателем, как Рамсей? Что ученые из Беркли и видные эксперты не часто выбирают для работы колледжи типа Аттикуса?
— Да. И что?
— Я посмотрел дипломы Конта, развешанные по стенам. Он учился в приличных заведениях, но никогда не входил даже в двадцатку лучших выпускников. Думаю, что и другие преподаватели по своему уровню и близко не стояли возле такой величины, как Рамсей. И наверняка чувствовали себя рядом с ним неуютно.
Мишель задумчиво кивнула.
— Возникает вопрос: почему доктор философии, блестяще защитивший диссертацию, получивший степень в Беркли, общепризнанный авторитет в своей области, преподавал в таком захудалом колледже, как Аттикус?
— Вот именно! Мне кажется, в прошлом Рамсея не все было гладко. Может, у него имелись проблемы из-за каких-то политических грехов молодости.
— Но разве это не выплыло бы наружу после убийства Риттера? Наверняка его прошлое изучили под микроскопом.
— Все зависит от того, насколько хорошо ему удалось спрятать концы. Но вообще-то шестидесятые годы были сумасшедшим временем.
Пока они прохаживались вдоль полок магазина, выбирая продукты для ужина, Мишель заметила, как состоятельные посетители перешептывались, бросая косые взгляды на Кинга.
