Мне моментально стала понятна ее странная, не вяжущаяся с
почти детским возрастом серьезность.
Роза – учительница. Для пущей солидности она нацепила
идиотские очки, наверняка зрение у нее отличное, но родители не слишком
доверяют педагогам, которые только что вылезли из пеленок. Юношам в этом плане
легче – небольшая бородка, пусть даже жидкая, клочкастая, здорово старит. А что
делать девушкам? Пожалуй, очки тут лучший выход из положения. И учеников у нее
нет. Я сама когда-то была такой. Репетиторством занялась на третьем курсе и
очень хорошо помню, как набивала себе цену. Листала специально заполненную
вымышленными фамилиями записную книжку, бормоча:
– Куда же вас пристроить, ума не приложу!
Это потом учеников набралось столько, что и в самом деле
кое-кому пришлось отказывать, но по первости я хваталась за любую возможность
подработать.
– Входите, – помягчела Роза, – сейчас придем к консенсусу.
Стараясь не рассмеяться, я влезла в предложенные тапочки и
пошла за хозяйкой. Квартира неожиданно оказалась большой. Комната, куда меня
привели, была забита книгами, полки шли от ковра до потолка. На них тесными
рядами стояли собрания сочинений, те самые, выпущенные в советские годы.
Розовые томики Вальтера Скотта, коричневые Бальзака, оранжевые Майн Рида,
темно-зеленые Виктора Гюго. Другая стена была сплошь занята отечественными
авторами: Чехов, Бунин, Тургенев, Достоевский. А вот и книги цвета морской
волны, собрание Куприна. Интересно, у них тоже отсутствует один том? Точно. Как
и у нас с бабушкой, у родителей Юлечки кто-то «утащил» том номер шесть, там
была помещена повесть «Яма», считавшаяся в целомудренные советские годы
настоящей порнографией. Бедный Куприн, задумавший и написавший повесть о непростой
доле профессиональных проституток, и предположить не мог, что несколько
поколений читателей будут, затаив дыхание, перечитывать пикантные места,
пролистывая нравоучительные пассажи и абзацы, обличающие торговлю женским
телом, совсем с иными, чем у автора, мыслями. К тому же Куприн считается
классиком русской литературы, и какое замечание вы можете сделать ребенку,
изучающему его произведения? Поэтому большинство родителей поступало просто:
изымало шестой том с полок и серьезно заявляло:
– Ну и люди пошли! Украли книгу.
Из всех моих подруг «Яма» оказалась только у Верки
Карапетовой, она и дала ее нам с Ликой почитать. Как сейчас помню вытаращенные
глаза Верки и ее быстрый шепот:
– На, только на одну ночь! Да смотри, чтобы бабушка не
заметила, а то моим родителям настучит.
Следующее открытие, которое сделали мы, тринадцатилетние
девочки, был «Декамерон». Его издание тоже нашлось у Верки. А Лика познакомила
нас с романом Золя «Нана», пожалуйста, не путайте эту книгу и некогда
популярную музыкальную группу, между ними нет ничего общего, кроме названия.
– Вы принесли тетрадь своего ребенка? – каменным голосом
спросила Роза.
– Нет, – спокойно ответила я.
– Очень плохо, ну да ладно. Понедельник, в пять, подойдет?
– Нет, я…
– Ладно, тогда вторник в восемь.
– Но…
– Среда в любое время.
Мне стало жаль дурочку: ей-богу, она неумело прикидывается
востребованным репетитором.
– Я из милиции.
Роза осеклась.
– Откуда?
– Майор Васильева, Дарья Ивановна, можно без отчества,
просто Даша.
Девушка сняла идиотские очки и сразу стала похожа на
школьницу.
– Что случилось? Опять мои шестиклассники нахулиганили?
Никакой управы на этого Гришачкова нет! В прошлый раз мотоцикл угнал, а на этот
куда влез? Ему еще четырнадцати нет, его нельзя задерживать.
– Вы знали Асю Корошеву?
Роза удивленно воскликнула:
– Конечно. Она в этом же подъезде жила.
– Я занимаюсь расследованием ее гибели.
– Ася попала под машину, – пробормотала девушка, – давно,
еще летом.
– Как вам кажется, почему?
Роза пожала плечами:
– Наверное, перебежала на красный свет, Ася никогда не
подчинялась правилам. Они с Настей бесшабашные были.
– С какой Настей?
– С Кусакиной.
– Вы и Настю знали?
– Естественно, мы учились в одном классе. Тут весь район в
одну школу ходит. Я теперь там преподаю, учусь в педагогическом.
– А Настя с Асей чем занимались?
– Аська поступила в институт, правда, ее потом выгнали, а
Настя так никуда и не попала.
– Почему?
Роза выпятила вперед нижнюю губку:
– Не хотела учиться, у Насти были другие планы.
– Какие?
– Ну… в общем… замуж выйти.
– Ваш гражданский долг рассказать мне правду.
– Вовсе я не уверена, что это правда, – вздохнула Роза, –
Настя артистически врала. Так ловко! Ей невозможно было не поверить. Класса до
седьмого она нам говорила, будто является настоящей принцессой. Вроде ее украли
в детстве, привезли в Россию и отдали на воспитание в чужую семью. Кулончик
такой показывала, сердечком, якобы единственную вещь, оставшуюся ей от
настоящих родителей. Но потом, очевидно, поняла, что это глупо, и перестала эту
историю озвучивать. Вообще-то я с ними не дружила, ни с Асей, ни с Настей.
– Почему?
– У них только мальчики и шмотки на уме были, – скривилась
Роза, – а мне в институт поступить хотелось. Да и не нравились они мне, глупые
очень. Ася та хоть что-то читала, а Настя дико дремучая, ну о чем с ней
разговаривать? Правда, они со мной старались хорошие отношения поддерживать и
даже считали за подругу. Приходили уроки списывать. Проболтаются где-нибудь до
десяти вечера, а потом звонят: «Розочка, ты, конечно, задачки решила… Дай,
пожалуйста».
Приходилось тетрадь показывать, они побить могли, если
откажешь.
Но после получения аттестата дороги девочек разошлись
окончательно. Ася и Настя перестали заглядывать к Розе, а та и рада была, что
избавилась от «подруг», у нее появился новый круг общения.
