— Не удивляйся, я меньше вашего рубился, к тому же у меня большой опыт абордажных схваток! — пояснил старик.
Тем временем коварные дикари не сидели сложа руки. Они развели за изгородью большой костер и начали забрасывать башню пылающими головешками. Она долго не желала загораться, головни отлетали назад, а тлеющие прутья наши бойцы затаптывали ногами. Тогда шайка, рассвирепевшая от этой неудачи, взялась подтаскивать горящий хворост и сухую траву под самые стены.
— Ну вот, теперь из нас будет самое большое и замечательное в этом мире жаркое! — невесело пошутил Сергей. — Эти повара туго знают свое дело.
— Ну, это вряд ли, — усомнился Ипполит. — Я вам, ребята, еще не все рассказал и показал. Остались кое-какие секреты! Из этой башни идет потайной ход, сделанный мной года два назад. Лаз этот очень узкий, но, я думаю, даже вы, граф, проползете и не застрянете. Он начинается внизу, у основания деревянных опор.
Старик спустился вниз и, кашляя от едкого дыма, принялся отгребать руками верхний слой песка. Под присыпанными землей сухими пальмовыми листьями оказалась крышка люка, сделанная из грубо сколоченных досок. Втроем они быстро подняли его и спустились по очереди в нору, покинув крепость. Да, она пала, но это была пиррова победа дикарей. Слишком большие потери они понесли во время успешного штурма.
Последним полз Сергей, который прикрыл за собой отверстие маскировочной крышкой, пристроив ее точно так же, как она и лежала ранее. Стены башни охватили красные языки пламени, а черный дым застилал весь двор. Друзья ушли вовремя.
Потайной ход заканчивался в одной из глубоких ям, прикрытой плотной сеткой, сплетенной из лозы. В ловушке никого из незваных гостей не было, в том смысле, что в нее еще ни один дикарь не провалился и не был нанизан на острые колья. Троица прокралась на дно ямы и затаилась. Где-то в стороне слышались разговоры на неизвестном наречии, о чем шла речь, можно было только догадываться.
Строганов присел на корточки, а юнга взобрался ему на плечи и взял в руки клинки. Сергей потихоньку осторожно распрямился, это было опасно, качнись он чуть-чуть, и балансирующий на нем Гийом непременно свалился бы на колья. Юнга выглянул из ямы, осмотрелся и зашептал друзьям:
— Рядом никого нет. Дикари в стороне, за колючим кустарником.
Гийом аккуратно отодвинул переплетенные ветви, прикрывающие яму, песок просыпался вниз, запорошив стоящих на дне беглецов. Выбравшись на поверхность, юнга протянул руку, Сергей подсадил Ипполита и подтолкнул его наверх. Потом оба товарища подали ему руки и с трудом, пыхтя от напряжения, вытяну ли наружу высокого, атлетически сложенного полковника.
— Граф, я вам урежу порцию мяса! — прошипел, едва отдышавшись, ротмистр сердитым голосом. — Жопу изволили наесть, как кабан!
Во дворе форта послышался треск обрушившейся догоревшей башни. Сразу же раздались радостные крики, которые вскоре сменились воплями разочарования и гнева — добыча не поджарилась, а исчезла! Видимо, банда людоедов уже обнаружила, что оборонявшиеся бледнолицые сумели бежать. Сейчас дикари кинутся на их поиски, значит, времени на отступление в обрез. Где на четвереньках, где ползком наши бойцы перебрались подальше от стен, которые, как им еще недавно казалось, были такой надежной защитой.
Вот ручей, вот овраг, поросший густым кустарником склон, а дальше бегом в гору, ко второму рубежу обороны. Там частокол, пусть и не высокий, но зато эта стена окружает господствующую высоту по всему периметру, а атакующим туземцам придется идти в гору по крутому склону. Возможно, за частоколом спокойно отсидеться не получится, но за забором обороняться куда удобнее, чем в чистом поле, а главное в том, что там хранилась вторая половина оружия.
Друзья успели, добежали! Порох и пули пошли в дело, оборонявшимся едва хватило времени на то, чтобы подготовить весь собранный здесь арсенал: шесть ружей и пять пистолетов, что не так уж и много. Туземцы и в самом деле оказались прекрасными следопытами, едва беглецы отдышались и зарядили оружие, как самые прыткие из них оказались у рубежа обороны. Злые, запыхавшиеся и что страшнее всего — голодные. Стреляли русские офицеры, а юнга, менее опытный и умелый стрелок, только заряжал и подавал оружие. С десяток наступавших каннибалов в первые минуты атаки полегли на дальних подступах к горной цитадели. Остальные, запаниковав, устремились обратно в кусты, где и укрылись, недосягаемые для метких выстрелов бледнолицых. Россияне сразу прекратили ружейный огонь, не видя противника.
Незадача заключалась в том, что на вершине не было питьевой воды, а из еды здесь были припрятаны только сушеные бананы. В принципе, вода имелась, но затхлая и мутная, ею была наполнена огромная емкость в кратере. Выходит, европейцы опять попали в западню, но другого убежища у них не было.
— Что нам делать дальше? — обратился к Сергею хозяин острова. — Будем выжидать, что предпримет эта шайка, и сложа руки наблюдать за уничтожением моего цветущего острова этими людоедами или перейдем к активным действиям?
— Трудно решиться на атаку, — произнес наконец Серж. — Жить хочется. Бросаться в рукопашную, когда кругом непроходимые джунгли, в которых дикари чувствуют себя как дома, неразумно. Их бы на поляну выманить.
Опять последовала долгая пауза. Первым не выдержал Гийом.
— Ну так как же нам быть? — принялся тормошить полковника юный француз, не давая ему возможности уклониться от ответа.
— Сколько осталось дикарей? Голов тридцать? — начал размышлять вслух Серж. — Или много больше?
— Хм, голов… Думаю, не больше тридцати рож, — пожал плечами Степанов.
— Прорвемся? — продолжал суетиться Гийом.
— А куда? — задумчиво почесал переносицу пират в отставке. — Они нас будут преследовать по всему острову. Схорониться в пещере? Отлив еще не начался, туда дорога отрезана водой. Остается стоять насмерть. Или мы их, или они нас. Солнце уже садится, поэтому решение нужно принимать быстрее. В темноте мы, белые люди, плохие воины и видим, в отличие от дикарей, неважнецки.
— Ладно, старина! Пойдем на хитрость. Мы сейчас же атакуем шайку и выманим аборигенов на открытое пространство. Пойдем с Гийомом без ружей, а ты нас прикрывай из мушкетов, обороняй фланги.
Дед разложил в ряд ружья и пистолеты, а более молодые защитники острова засунули по пистолету за пояса, перебрались через низкий частокол и спустилась по склону. Шайка агрессоров только того и ждала. Аборигены тут же выбежали из засады и попытались окружить бледнолицых, отрезая им пути отступления. Сергей и молодой француз по разу выстрелили из пистолетов, а затем взялись за сабли. В каждой руке у них было по клинку. Старик-ротмистр из укрытия снайперским огнем отстреливал людоедов, заходивших сзади. Таким образом, половина банды была перебита или тяжело ранена еще до того, как противники сошлись в рукопашной.
Но дикари и не думали разбегаться. Наступление быстро захлебнулось, и приятели, намаявшись, начали отступать к стенам форта. Их вновь выручил старый ротмистр. Он выстрелил из маленькой четырехдюймовой пушечки. Выстрел оказался метким. — Попал! — громко завопил ротмистр. От прямого попадания небольшого ядра тело одного дикаря разлетелось в клочья.
