Бесполезно объяснять им, что просто я погружена в раздумья и
такое выражение на моем лице вызвано не предсмертной судорогой или почечной
коликой. Ну-ка вспомните скульптуру Родена «Мыслитель», вот уж у кого
совершенно безумный вид, так это у голого дядьки, который подпер голову рукой.
Однако ни у кого не возникает вопроса: ну почему он без одежды и отчего замер в
столь неудобной позе? Нет, всем якобы сразу становится понятно: мужик
задумался, небось озабочен судьбой человечества, от этого и забыл нацепить
брюки. Я же, как правило, всегда сижу в джинсах, и тем не менее домашним и
в голову не приходит, что обдумываю сложную проблему. Уж лучше посидеть в кафе,
там никто не станет привязываться!
Я села у окна и уставилась на поток несущихся по дороге
машин. На чем базируются обвинения против Вики? На том, что она, решив
воссоединиться с любовником, убила богатого мужа, желая заграбастать его
состояние. Значит, нужно разбить эту версию. Сначала зададим вопрос: а был ли
любовник? Кто такой этот Сергей Прокофьев, таинственная личность, о которой за
долгие годы знакомства Столярова ни разу не упомянула в моем присутствии.
И потом, я помню, как произошла первая встреча Вики и Андрея.
Перед глазами мигом возникла картина. Вот мы все сидим в
столовой и поглощаем удивительно вкусные пирожки, испеченные Катериной. Справа
от меня наслаждается выпечкой приехавшая в гости Вика. Ирка вносит чайник, а за
ней входит Андрей и говорит:
– Надеюсь, не помешал? Простите, ребята, заявился без
звонка, ехал к себе в «Волшебный лес», мимо вас, вот и зарулил от тоски.
Меня-то дома никто не ждет!
– Садись, – начинаю хлопотать я, – вон туда,
кстати, это Вика.
Столярова, отчего-то покрасневшая, роняет, к огромной
радости Банди, пирожок и бормочет:
– Добрый вечер.
Андрюша восклицает с жаром:
– Очень рад!
В районе десяти, уезжая, Литвинский шепнул мне:
– Вика – красавица.
А Столярова, оставшаяся у нас ночевать, вошла в мою
спальню и, конфузясь, спросила:
– Он женат?
– Андрей вдовец, а что?
– Очень интересный мужчина, – покраснела она, – и
внешне, и внутренне, столько всего знает! Но я бы никогда не стала иметь дело с
семейным человеком. Уводить мужа от жены считаю отвратительным. А вдовец…
Это мне подходит.
Так что симпатия возникла у них с первого взгляда, и роман
протекал просто стремительно: через пару недель после знакомства они подали
заявление в загс. На свадьбе Вика казалась такой счастливой! Хотя почему
казалась? Она и была счастлива сверх меры, подобное сыграть невозможно. По логике
Дегтярева и его коллег выходит, что она пошла под венец с постылым человеком,
чтобы сделать больно любимому, который никак не хотел развестись с женой, но
я-то была на праздничной церемонии и помню, каким восторгом сияли глаза
невесты, какой нежный румянец заливал ее щеки, когда подвыпившие гости хором
начинали голосить:
– Горько! Горько! Горько!
Ладно, согласна, пусть Вика изображала счастье, но каким
образом она ухитрялась краснеть? Это изобразить крайне сложно. Не всем
актрисам, даже очень хорошим, удается заплакать в кадре, и им приходится
закапывать в глаза всякую дрянь! А тут – румянец! Нет, Вика была на
самом деле счастлива.
Меня позвали свидетельницей из-за того, что судьбоносная
встреча будущей супружеской пары состоялась в нашем доме. После бала, когда я
усаживала Вику в машину, где уже находился слегка пьяноватый и усталый
Андрюшка, Столярова обняла меня, уткнулась в шею и с совершенно несвойственной
ей эмоциональностью шепнула:
– Господи, дождалась! Наконец-то! Я замужем за Андреем!
У меня из глаз чуть не хлынули слезы, лишь в тот момент
до меня дошло, что Вика, как все бабы, давно мечтала о счастливой семейной
жизни. Нет, абсолютно не было похоже, что невеста прикидывается, любит другого,
а за этого выходит лишь из глупой мести.
– Простите, – робко спросила симпатичная
официантка, – вам плохо?
Я вздохнула, вот еще одна, кому не понравилось
выражение моего лица.
– Нет, мне очень хорошо!
– Извините, но у вас такая гримаса… я подумала, может,
желудок болит или сердце!
– Ерунда, просто ногу натерла.
– Простите, – улыбнулась подавальщица.
– Ничего, – кивнула я, – очень хорошо вас понимаю,
кому охота иметь дело со скончавшимся в кафе клиентом. Объясняй потом всем, что
у вас чашки изнутри не покрыты ядом.
Девушка растерянно захлопала нагуталиненными ресницами, а я
пошла к двери. Поеду к Нинке Супровкиной и попытаюсь вытрясти из сплетницы всю
информацию об этом Сергее Прокофьеве. Впрочем, сначала позвоню ей.
Нинка отозвалась мгновенно:
– Алле!
– Ты где? На городской квартире?
– Господи! В такую чудесную погоду? Нет, конечно, на
даче.
– Я нахожусь недалеко от тебя, не будешь возражать,
если заеду?
– Давай, – воскликнула Супровкина, – прикинь, у
меня теперь растут розовые ландыши!
Я включила мотор. Насчет того, что я нахожусь вблизи
фазенды Нинки, – чистая ложь. Супровкина обитает на Минском шоссе, а я – в
начале Волоколамского, ладно, сейчас главное – попасть на МКАД.
Избушка Нинки расположена в садово-огородном товариществе с
поэтическим названием «Бор». Одно время я считала, что люди, получившие тут по
шесть соток, называя поселок, имели в виду лес, сосновый бор, еловый бор,
зеленый бор… Но потом Супровкина объяснила мне, что кооператив создали
стоматологи, и под словом «бор» они подразумевают не лес, а такую омерзительную
железную штучку, при помощи которой вам сверлят зубы. Лучше бы Нинка мне этого
не рассказывала, потому что каждый раз, когда я подъезжаю к ее дачке, у меня
начинает сводить челюсти.
К слову сказать, в настоящее время поселок выглядит
самым идиотским образом. Разбогатевший народ начал возводить на шести сотках
особняки площадью в невероятное количество квадратных метров. «Дворцы» стоят
так густо, что хозяева вынуждены днем и ночью держать шторы закрытыми, иначе их
личная жизнь станет всеобщим достоянием. Подобное поведение остается для меня
загадкой. Если уж ты заработал на двухэтажный дом, так собери еще немного
деньжат и приобрети нормальный участок. Так нет же! Лепят «замки» вплотную друг
к другу. Впрочем, можно и без кавычек. Вот это здание, с круглой башенкой,
просто цитадель!
Я притормозила у знакомых ворот и ахнула. А где
Нинкина халабуда? Куда подевался покосившийся на один бок домишко?
Ворота распахнулись, и появилась Нинка.
