– Есть, и даже много – самых разных, в пробирках. Но,
согласитесь, это очень малое количество, только для изучения, не торговая
партия. Хотя вы в общем-то явились по нужному адресу! Мы разработали несколько
удивительных составов, я бы сказала, просто волшебных, способных совершить
переворот в нашей отрасли. Взять хотя бы «Стерчерит». У вас домашние
животные есть?
– Да.
– Тогда, наверное, вы побоялись бы разложить в саду
безотказно действующие против грызунов традиционные средства со стрихнином?
– Конечно, – быстро согласилась я, – собаки могут
попробовать и умереть.
– Вот, – кивнула Лариса, – верно. Я тоже не
слишком хорошо отношусь к старым разработкам. Вы, наверное, не слышали, но в
свое время поля опыляли средством под названием ДДТ. Оно отлично действовало,
гибло все бегающее, летающее и шныряющее в радиусе километра. И что
выяснилось через десять лет? Продукты, полученные из урожая, снятого с делянки,
обработанной ДДТ, смертельно опасны для человека на генетическом уровне!
А несчастные девушки из Средней Азии, собирающие хлопок! В советские
времена, чтобы сберечь «белое золото», на его посевы вываливали тонны отравы!
И что? В Средней Азии начался резкий всплеск онкологических
заболеваний, сборщицы погибали в юном возрасте от двух видов рака: легких и
меланомы, поражающей кожу. Лишь через несколько десятков лет соотнесли развитие
злокачественных опухолей и ядохимикаты.
Но сейчас мы вышли на новый уровень, сделали не шаг, а
гигантский скачок вперед. «Стерчерит» абсолютно безопасен для людей, животных и
птиц. Он поражает лишь мышей и крыс, причем веерно.
– Это как?
– Один грызун лакомится потравкой и не умирает, –
пояснила Лариса, – возвращается в норку и через час-другой становится
опасен для своих родственников, заболевает сам и передает инфекцию. От него
заражаются, допустим, две крысы, от них четыре, от четырех шестнадцать, ну и
дальше… Ясно?
– Да уж, – вздохнула я.
– «Стерчерит» готов к производству, – грустно сказала
Лариса, – но никто им не заинтересовался.
– Почему? Похоже, это отличное средство.
– Оно на голову выше всего, что продается сейчас в
магазинах! – воскликнула Лариса. – Но наша торговля предпочитает
брать дешевый американский препарат, совершенно отвратительный. Видите ли,
принято считать, что в США, о, только там великолепные вещи, а мы ничего не
умеем, но это же неправда! «Стерчерит» намного лучше западных аналогов, однако
его производство не копеечное дело. Вечная проблема, как поступить: производить
свое, отличное, безопасное для людей и животных, но дорогое средство или
закупить за бугром дешевую дрянь непонятного происхождения. К сожалению,
чаще всего вопрос решается не в нашу пользу. Это негосударственный подход, но,
увы, наши чиновники озабочены только тем, чтобы набить свой карман, они
получают огромные взятки от иностранных корпораций, намеревающихся продвинуть
свой товар на российском рынке. Да и директор наш, Валерий Львович, хорош гусь.
Лариса замолчала и стала пить чай. Понимая, что беседа очень
скоро подведет нас к нужной теме, я решила продолжить разговор. Похоже, эта
Лариса любит поболтать, впрочем, ее можно понять, возится тут одна с
пробирками, вот и соскучилась по общению.
– Так что же сделал вам директор?
– Безобразие! – вскипела Лариса. – Мы раньше
сидели в соседнем, большом здании, а в этой сараюшке располагались виварий и
всякие технические службы. Потом, когда все развалилось, нам перестали выделять
ассигнования и давать зарплату. Так люди на свои деньги кормили лабораторных
животных, последнее отдавали! Великолепно понимали значимость начатых
экспериментов. А потом Валерий Львович всех собрал и сообщил:
«Денег нет, один выход остался! Сдать наше здание коммерческой
фирме в аренду сроком на 30 лет, а самим переехать в пристройку».
Сотрудники разделились на два лагеря, чуть не передрались,
но в результате победила «партия директора». И что вышло? Теперь все
ютятся по щелям, денег как не было, так и нет, а Валерий Львович построил
роскошный загородный дом. И ведь не к чему придраться. По документам
особняк принадлежит теще.
– А может, вы мне поможете? – робко попросила
я. – Отольете чуть-чуть какого-нибудь волшебного средства.
– Совершенно невозможно! Это подсудное дело!
– Моя соседка купила у вас яд!!!
– У меня?! – подскочила Лариса.
– Ну, в смысле, в вашем институте, просто удивительную вещь,
его следует растворять в чае!
– «Теоцид»? – воскликнула профессор.
– Названия она не знает. Ей выдали пузырек и сообщили, что
его содержимое подействует лишь в соединении с заваркой.
– Чушь, – отрезала заведующая, – чушь собачья.
– Такого средства не существует?
– Нет, оно было создано. Рабочее название «Теоцид».
– Почему такое странное сочетание: яд и чай?
– Оно разрабатывалось для плантаций Грузии, – принялась
объяснять Лариса. – Чайные кусты иногда подвергаются нападению жуков. Это
нечто вроде саранчи, уничтожает посадки дотла, сжирает листочки и даже ветки.
Тварь нуждается в танине, он ей необходим для обмена веществ. И вот ведь
дрянь какая, практически ничего ее не брало, а то, что убивало, делало чайный
лист ядовитым. Это была трудная работа, но мы блестяще, как нам показалось, с
ней справились. Был разработан «Теоцид», абсолютно безвредный препарат, можете
выпить бочку и даже расстройства желудка не получите. Но в организме вредного
насекомого наш «Теоцид» соединяется с танином и мгновенно становится сильнейшим
ядом. Просто и эффективно.
– Значит, если насыпать его в чай и выпить, то умрешь?
Лариса прищурилась:
– Вы сразу посмотрели в корень проблемы, только «Теоцид»
жидкий. Наливать его в чай много не надо, хватит пары капель. Уникальное
средство, на редкость устойчивое. Если, к примеру, прольете «Теоцид» на блюдце
и не заметите, а потом, когда он высохнет, плеснете туда чайку, то моментально
отравитесь. Нам поэтому отдали его на доработку. Ученый совет посчитал его
опасным для человека.
– И вы его доработали?
– Не успели, – грустно ответила Лариса, – все
исследования финансировало правительство Грузии, это был их заказ. Первый
«Теоцид» появился в 1986-м, сами понимаете, что началось потом. Грузии стало не
до чайных плантаций и вредителей, пожирающих кусты, начались более серьезные
проблемы: борьба за независимость, война в Абхазии. Так что «Теоцид» остался
лишь в нашем хранилище. Ваша соседка не могла получить его.
