– Говорят, что на Западе капитализм, – сказал Денисов, допивая пиво и опуская пустую баночку в синий пластиковый мусорник. – По-моему, именно здесь – самый настоящий коммунизм! Разве нет?! Продукты можно брать бесплатно, – принялся перечислять Максим, загибая пальцы. – За такое пособие для безработных, какое платят местным наркоманам, у нас каждый второй честный трудяга наждачный круг зубами остановил бы!! И так далее… во всем, куда ни плюнь!
– Ну-ну, – кивнул Илларионов, – заезжая на платную подземную автостоянку. – Ладно, философ, заканчивай болтать, господин Кант уже, наверное, ждет нас в ресторане «Роко».
Когда дед и внук, вежливо кивнув любезно проводившему их прямо до столика мэтру, оказались в зале ресторана, Юрген Кант действительно уже сидел за столиком и, попыхивая сигарой, потягивал горячий крепкий кофе из микроскопической чашечки. Выглядел этот преуспевающий человек именно так, как и положено выглядеть банкиру – средних лет, в безупречном костюме и со слегка лоснящимися от лака короткими, с проседью, черными волосами. Заметив входящего в зал Илларионова, он поднялся и изобразил на своей холеной розовощекой физиономии вежливо-предупредительную улыбку делового человека.
– Добрый день, Борис! Ты, кажется, немного задержался… – взглянув на наручные часы, обронил банкир.
– Да, Юрген, прости. Мы с внуком гуляли по городу. Я показывал ему достопримечательности. Он в первый раз в Европе.
– И как господину… Максиму понравился Эссен? – полюбопытствовал немец.
– Красивый, чистый город, и люди все время улыбаются, – сообщил Денисов, присаживаясь на стул. – Германия – замечательная страна!
– О-о! Вы хорошо говорите по-немецки! – удивленно воскликнул Кант. – Откуда такие знания?
– Мой внук имеет диплом юриста, – не без гордости сообщил банкиру Борис Семенович. – А языками занимался с детства. – Он жестом подозвал к столику официантку: – Фрау, принесите, пожалуйста, запеченные в сыре креветки, зеленый салат и кружечку холодного безалкогольного пива «Вартстинер». Вы что будете? – старик посмотрел на Максима и Юргена.
– Мне кальмары под грибным соусом и стакан томатного сока, – сделал заказ Денисов, изучив меню.
– А я буду антрекот с кровью, салат из кукурузы и минеральную воду «Перье» без газа, – расплылся в улыбке банкир.
– Я, откровенно говоря, ужасно проголодался после нашей с внуком прогулки, – сообщил Борис Семенович. – Поэтому предлагаю сначала подкрепиться, а уже потом начинать разговор о делах!
– Не возражаю! – с готовностью отозвался Кант, внимательно разглядывая сидящего напротив молодого русского и мысленно прикидывая, что выторговать у этого явно не простого парня запланированные им вначале пятнадцать процентов будет не так легко, если вообще реально! В этом банкир не сомневался: за долгие годы работы с деньгами, и тем более – грязными, он хорошо научился разбираться в людях.
Минут через десять – мужчины тем временем вели между собой непринужденную беседу ни о чем – принесли заказ. По истечении еще четверти часа, когда стоящие на столе тарелки практически опустели, пришло время перейти непосредственно к главному вопросу, ради обсуждения которого и состоялась эта деловая встреча. Первым нарушил молчание Максим.
– Господин Кант, – бросив скомканную салфетку на тарелку, начал он. – Основная цель моего приезда в Германию – выяснить, возможен ли перевод моих капиталов в надежный западный банк. Главное в этом вопросе – отсутствие в будущем проблем с налогами и возможность снимать свои деньги со счета тогда, когда мне вздумается. Вы, наверное, знаете, что в России сложилась совершенно нетерпимая в этом отношении ситуация: деловым людям приходится всерьез опасаться за сохранность с таким трудом заработанных ими денег.
– Да, я в курсе ваших проблем, – кивнул Кант. – У вас в стране сейчас каждый второй коммерсант вынужден платить дань рэкетирам! – Заметив промелькнувшую на лице Максима ухмылку, банкир уточнил: – Разве не так, господин Денисов?
– Ваша информация уже устарела, господин Кант, – сообщил гость из России. – Правильнее будет сказать – каждый первый.
– О-о! Даже так! Похоже, ваша русская мафия, о которой сейчас так много говорят в Европе, не теряет времени даром…
– Теперь вы, надеюсь, понимаете, почему я хочу перевести свои сбережения в такое место, где можно не опасаться за их сохранность? – Максим пристально посмотрел в серые глаза Юргена Канта.
– И о какой же сумме, позвольте вас спросить, идет речь? – насторожился Кант, отпив глоток минералки из высокого бокала. – Дело в том, что я хочу вас сразу предупредить – чем больше сумма, тем сложнее ее легализовать. А следовательно, выше процент комиссионных…
– Скажем, для начала разовый перевод пяти миллионов долларов. – Максим, казалось, говорил о вещах простых и обыденных, как дождь в прошлую пятницу – настолько невозмутимым выглядело его лицо.
– Простите… Сколько?! – Кант посмотрел сначала на собеседника, потом на Илларионова, спокойно наблюдавшего за развитием событий.
– Пять миллионов сразу, и далее – по два-три миллиона ежемесячно, – уточнил Денисов, прикуривая от золотой зажигалки. – Что касается ежемесячных переводов, то это сумма приблизительная, она может колебаться как в одну, так и в другую сторону. Хотя скорее – в сторону увеличения, так как мой бизнес сейчас находится на подъеме.
– Что ж… фирма у вас, как вижу, серьезная, господин Денисов, – пробормотал банкир. – Но, раз мы уже приступили к переговорам, позвольте узнать – насколько чисты эти деньги? Не тянется ли за ними наркотического, оружейного или прочего, весьма не желательного и замешанного на человеческой крови следа?! Только, ради успеха нашего общего дела, прошу вас отвечать честно, – предупредил Кант. – От этого будут зависеть меры по сокрытию их происхождения. Чем «горячей» деньги, тем сложнее их легализовать. И, следовательно, ваши затраты в таком случае тоже ощутимо возрастают. Так же, как и мой риск.
– Нет, – категорически отверг предположения банкира Максим. – Весь капитал заработан на финансовых операциях. Возможно, не со всех денег был уплачен положенный налог и не все они вернутся назад к вложившим их в оборот людям. Я понятно изъясняюсь, господин Кант?
– Более чем, – кивнул Юрген Кант. – В таком случае дело не настолько уж сложное, как если бы мы имели дело с наркодолларами. Итак, мое предложение – восемнадцать процентов комиссионных за «очистку» и перевод на ваш личный кодированный счет в цюрихском филиале нашего банка.
– Нет, – парировал Денисов. – Под такой процент я мог бы легализовать в государственном «Дойче-банке» хоть сто миллионов, причем не выходя из своего офиса в Санкт-Петербурге. Для этого не стоило ехать за две тысячи километров и терять время на пустые разговоры.
Седые брови Бориса Семеновича удивленно поползли на лоб. Такой деловой хватки от своего двадцатипятилетнего внука он никак не ожидал! Да и Кант, на его взгляд, предлагал парню вполне разумные проценты…
