Рита уставилась на меня. Лицо у нее было совершенно
невыразительное, какое-то стертое, без ярких красок, волосы серые, грязные.
Мимо такой особы пройдешь на улице, не задержав на ней взгляда, ничего
примечательного в ней нет, да еще и одета безвкусно. Сейчас в Москве можно
принарядиться, и не потратив безумную кучу денег. На Черкизовском рынке полно
лоточников, торгующих копиями вещей из коллекций прет-а-порте ведущих домов
моды. Конечно, все эти костюмы и кофточки развалятся после трех месяцев носки,
и знающему человеку сразу станет понятно, что приобрели вы их не на Елисейских
Полях, а за ближайшим углом, у бабуси, трясущей вешалками у метро. Но все равно
выглядеть вы будете намного лучше в этих незатейливых одеждах, чем в грязных
джинсах и мешковатом свитере. А уж голову помыть можно и самым дешевым
шампунем!
– У нас тут нет охраны, – неожиданно заявила Рита,
поднимаясь, – но за углом сберкасса, там два мента всегда дежурят.
– Вы зачем мне это сказали?
– Лучше уходи подобру-поздорову, – отчеканила официантка, –
если я заору, милиционеры мигом прибегут. Имей в виду, голос у меня громкий!
Я растерялась. Отчего она вдруг стала агрессивной? Все шло
так хорошо, был момент, когда я решила, что Рита мне поверила!
Я было удивилась, и тут она воскликнула:
– Чтоб тебя разорвало!
– Что?
Официантка ткнула пальцем в сторону пустого столика у стены:
– Вот! Пока с тобой трепалась, эта дрянь ушла, не заплатив!
Ты во всем виновата! Теперь хозяин из моей зарплаты вычтет!
В ее голосе прозвучало настоящее отчаяние. Мне стало жаль
дурнушку.
– Давайте я заплачу. Сколько?
– Не врешь? – скривилась Рита.
Я достала кошелек:
– Несите счет.
Она хмыкнула, вытащила из кармана блокнотик и забормотала:
– Один кофе с молоком, бутерброд с сыром, пирожное…
Семьдесят рублей.
Я протянула ей сотню.
– Сдачи нет, – нагло заявила она.
У меня был позыв ответить ей: «У вас же рядом сберкасса.
Сходите туда, разменяйте, подожду». Но мне надо было разговорить девицу,
поэтому я мирно ответила:
– И не надо, оставьте себе.
Повеселевшая официантка сунула купюру в блокнот и
поинтересовалась:
– Чего вам? За фигом про бюро путешествий наврали?
– Вы здорово сообразили, что к чему, – решила я задобрить
девчонку.
Рита снова села на стул.
– Меня обмануть невозможно, сюда в кафе такие кадры
приходят! Если начнешь губами шлепать, подметки на ходу отрежут. Район
отвратительный, повсюду общежития, а в них «черные» живут!
Выпалив последнюю фразу, она вытащила из кармана свитера
пачку «Парламента» и закурила, выпустив струю дыма прямо мне в лицо.
Да, похоже, Рита не настолько бедна, насколько хочет
казаться: «Парламент» не дешевое удовольствие. Словно подслушав мои мысли, она
сообщила:
– Денег у этих черномазых куры не клюют! Вон вчера один целую
пачку сигарет оставил. Хорошие очень! Так чего вам надо?
Я вздохнула и начала:
– Работаю я частным детективом в агентстве «Пинкертон»…
Рита разинула рот. Через пять минут, когда я, смешав правду
с вымыслом, завершила рассказ, она уточнила:
– Значит, вас нанял хозяин «Жигулей», в которые въехал
Федор?
– Да.
– Потому что у него пропала барсетка с документами?
Я кивнула:
– Мой клиент ждал в машине жену, когда «Скорая помощь», за
рулем которой находился Мыльников, ударила его автомобиль. К счастью,
повреждения оказались ерундовыми. Вопрос решили на месте. Федор просто дал
Гладышеву денег на новый бампер и уехал. Уже после его отъезда Олег заметил,
что из салона пропала барсетка.
– Федор ее не брал! – воскликнула Рита. – И потом, я не стану
ничего возмещать! Мы не были расписаны!
Она опять схватилась за сигареты, закурила и сердито
бросила:
– Между прочим, год с лишним прошел, а ваш клиент только
опомнился! Ну ваще!
– Мыльников не оставил ни телефона, ни адреса, – парировала
я, – Гладышев забыл записать номер «Скорой помощи». Знаете, сколько «Волг» в
Москве? Вот я тринадцать месяцев вас и искала! Федор-то, оказывается, умер.
Кстати, я абсолютно уверена, что он не брал сумочку. Мыльников все время стоял
около Гладышева, сначала разбирался, потом деньги платил, в общем, был на виду.
Похоже, что барсетку прибрал его компаньон.
– А я тут при чем? – вскинулась Рита.
– Скажите, вы не знаете, с кем Федор в тот день ездил по
городу?
– Знаю, – кивнула Рита, – друг у него имелся, Колька Махов,
гад!
– Почему гад?
– Такой уродился, – вскипела официантка, – не разлей вода
были! Отвратительный парень, он Федю постоянно во что-то втягивал, использовал,
зарабатывал на нем. Если машина нужна, сразу прибегал. А Федя жалостливый был,
вечно Махову помогал и денег с него не брал. Это он его отравил!
Глава 21
– Кто кого? – не поняла я.
Рита стала водить пальцем по столешнице.
– Колька, если приходил, никогда ничего с собой не приносил:
ни торта, ни конфет, ни колбасы – жадный очень. Вот поесть он любит, сядет,
навернет чужих харчей да еще сигаретку попросит. А сам никогда не угощал! Во
всяком случае, ни Федю, ни меня.
Поэтому Рита безмерно удивилась, увидев седьмого января
Николая с водкой и закуской.
– Рождество никак, – засмеялся он, – надо отметить!
– Ну-ка пожарь нам картошечки, – велел Федя Рите.
Она недолюбливала Махова, но спорить с сожителем не
решилась. Как-то раз она брякнула:
– Твой Колька противный, не нравится он мне.
Мыльников схватил любовницу железной хваткой за плечо и
рявкнул:
– Имей в виду, Николаша мне как брат. Еще раз пургу
погонишь, выгоню. Чтоб без базара! Ясно?
