— Я... первый день... — торопливо залопотал, проглатывая слова, Треф. Его била кондрашка. Трусы под весом фекалий медленно сползали с задницы. — Из группы Чахлого... Пионеров...
— Под кем он ходит?! — перебил Ворон, сильнее надавив на оружие и заставив братка вскрикнуть.
— А-а-а!.. Он сам по себе! Раньше быковал от Кая! — морщась от брызнувших из глаз слез, затараторил Треф. — Сейчас поднялся, барыг прикрутил, на стрелках держит пиковую масть, мочит всех без разбору! Пацаны от мокрухи отвыкли, многие считают — лучше отдать часть доли...
— Беспредельщик, значит?! — заключил Северов. — Ясно... Кто заказал Евгения, стихоплетка Выхухолева?!
— Да, она... — кивнул окончательно поникший и сломленный Треф. — Сначала хотела, чтобы кислотой облили, но Чахлый с барыгой решили, что вполне хватит загасить фраера и ссаками офоршмачить...
— Вот он сам тебя сейчас и офоршмачит, гнида. — Оторвав ствол от головы братка, Ворон отошел от него на шаг назад и грозно приказал: — Становись на колени, мразь!.. — Сергей, обернувшись, взглянул на испуганно вытаращившего глаза хирурга. — Действуй, док!
— Пусть... пусть забирает дружка и проваливают ко всем чертям, — покачав головой и отвернувшись, треснутым голосом пробормотал Блох. — Хватит с них и того, что уже получили...
— Повезло тебе, ублюдок, — пнув в бок послушно упавшего на колени Трефа, тяжело объявил Ворон. — Вы хотели дядю покалечить, а он вдруг взял и простил вас! С чего бы это, да?! Конечно, тебе с твоим маленьким гладким мозгом такого не понять... Благодари за жизнь, ну!.. Целуй ботинки! — отвесив Трефу смачного пинка, Ворон снова направил в его башку ствол.
Закатываясь от рыданий и нетвердо передвигая руками-ногами, униженный боевик на четвереньках подполз к Блоху и попытался облизать ему обувь. Хирург тихо выругался и отскочил в сторону, дрожащими руками торопливо доставая и прикуривая сигарету.
— Ну ты и слизняк, аж смотреть противно... — неприязненно сплюнул Ворон, убирая оружие за поясной ремень. — Встань! Слушай меня внимательно!.. Если кто-нибудь из вашей кодлы еще хотя бы раз нарисуется на моем горизонте или, не дай бог, рискнет угрожать доктору Блоху расправой, хана всем!.. Ты понял меня?! Всем!.. А чтобы твой беспредельщик Чахлый понял, с кем имеет дело, передай ему вот это. — Вытащив из нарукавного кармашка на застежке маленький кусочек картона с изображением черной птицы, Северов насильно затолкал его за воротник надетого на Трефе свитера. — Если твой пахан быковал на Кая, то должен понять, кому именно перешел дорогу. А если не поймет — пусть наведет справки у братвы, ему подскажут!.. А сейчас п-шел отсюда, вместе с кастратом!
Вскочив с карачек, Треф торопливо помог подняться приходящему в сознание, тупо мычащему Крокодилу, схватил его за куртку и, придерживая в вертикальном положении, на максимальной скорости поволок прочь из лесного массива к виднеющейся вдалеке, на окраине пустыря, у платной автостоянки, белой «девятке».
— Вот и всё, — невозмутимо улыбнувшись хирургу, сказал Ворон. — Отныне они к тебе на пушечный выстрел не приблизятся. Я в этом уверен.
Он пристальным взглядом проводил улепетывающую парочку и первым направился к идущей вдоль домов пешеходной дорожке.
— Что за странную визитную карточку вы дали этому бандюге? — жадно затягиваясь дымом, чуть погодя осторожно поинтересовался пластический хирург. — Я успел заметить, на карточке был только рисунок — черный ворон на белом фоне. И никакой...
Внезапная догадка настолько поразила воображение резко запнувшегося на фразе Блоха, что у хирурга на несколько секунд даже сперло дыхание. Он вдруг отчетливо вспомнил виденную им более года назад телепрограмму «Криминал-Информ», в которой популярный питерский журналист Игорь Родников демонстрировал подброшенные ему жуткие документальные кадры казни знаменитым Вороном наемного убийцы по кличке Механик.
Господи, неужели рядом с ним именно тот самый Ворон, человек-легенда?! Поверить в такое было невероятно трудно, но разрозненные на первый взгляд осколки информации теперь сложились в единое и очевидное целое.
— Будет лучше, если ты забудешь о карточке. Для твоего же блага. — Ворон круто взял вправо, к окраине сосняка. — Мы завершим то, что начали, и расстанемся навсегда...
Блох молчал, не зная, что сказать в ответ. Да и нужно ли?
— До тех пор, пока это не случится, за тобой присмотрят мои люди... — отряхивая ботинки, уже стоя на пешеходной дорожке, сказал Северов. — Завтра-послезавтра перевези оборудование на временное хранение, потом я дам знать, где находится пригодное для операции помещение. Пока.
Развернувшись, Северов быстрым шагом перешел дорогу и скрылся между новостройками.
...Войдя в квартиру, Блох скинул в прихожей пальто, бросил в угол портплед, достал из бара бутылку клюквенной водки «Финляндия» со стаканом и, усевшись в кресло перед тихо бормочущим метровым телевизором, принялся планомерно надираться, выпивая залпом по полстакана обжигающей жидкости и совершенно не ощущая вкуса.
Капитан Дреев
— Я хотел у тебя спросить, сучий потрох, что это такое? — едва сдерживая себя, чтобы немедленно не вцепиться предателю в горло, процедил сквозь сжатые зубы Дреев, бросив перед подполковником лист бумаги с отпечатанным на компьютере текстом и печатью. — Успел-таки, гад ползучий, подсуетиться, да?!
— Что-о-о?! — Обалдев от неслыханной наглости со стороны подчиненного, Трегубов рывком вскочил с кресла и, пунцовея прямо на глазах, вперился в оперативника вылезающими из орбит глазами. — По какому праву вы позволяете себе обращаться ко мне в таком тоне?! Да я тебя, наглец этакий...
— Хавальник закрой, чмо болотное, пока я не вогнал твои зубы тебе в глотку, — глухо произнес Дреев, не отводя глаз. Он ткнул пальцем в принесенный им документ. — Это — результаты экспертизы изъятого у ниггера порошка! И я хочу знать — почему вместо кокаина в упаковке оказалась борная кислота?! Тогда как я передал тебе чистый «кокс», проверенный мной лично на зуб!
— Не может быть! — выпалил подполковник первое, что пришло на ум.
— Ну, конечно, ты об этом даже не знал! Однако дело в том, что, прежде чем отдать «кокс» тебе в присутствии Корнача, я еще дома, ночью после гибели Логинова, проткнул пачку иголкой и проверил содержимое. А потом заплавил отверстие в полиэтилене спичкой. Что, молчишь, паскуда?.. Тогда я тебе отвечу, почему ты подменил «дурь» на кислоту!
Все-таки не удержавшись, капитан метнулся вперед, обеими руками сгреб беззвучно хлопающего губами подполковника за отвороты форменного кителя и, едва не задушив, притянул к себе, тяжело дыша прямо в лицо табачным духом, смешанным с легким запахом коньяка.
— Ты подменил кокаин, из-за которого погиб Костя Логинов, на фуфло, чтобы выгородить своего хозяина! Назвать его имя и цвет кожи или сам догадаешься?! Мразь скользкая... — Отпустив Трегубова, Валера кулаком толкнул его назад, и тот тряпичным кулем упал в огромное кожаное кресло, больно прикусив язык. — Я жду от тебя объяснений, товарищ бывший подполковник. И не доводи меня до кипения, понял?!
