— Вы мне угрожаете? — сухо уточнил Иван.
— Я этого не говорил, — спокойно парировал Гайтанов. — Пока не говорил... Надеюсь, скоро ты вернешься живым и здоровым либо в свою часть, либо, что, на мой взгляд, куда более вероятно, — домой, в город на Неве... К своему героическому отцу, бывшему командиру питерского СОБРа майору Северову...
Упоминание об отце, для всех прочих давно погибшем от рук бандитов, оказалось для Ивана все-таки неожиданным, хотя в его голове и роились неопределенные мысли на этот счет, — и он чисто машинально дернул бровью.
Такое вряд ли ощутимое для любого другого собеседника изменение мимики для профессионального разведчика не осталось незамеченным, — Гайтанов тут же понимающе во всю ширь улыбнулся, продемонстрировав идеально ровные фарфоровые зубы: неслыханная роскошь для живущего на скромное содержание офицера, пусть даже старшего и принадлежащего к элите Вооруженных сил России.
— Мой отец погиб два года назад, — взяв себя в руки и стараясь, чтобы голос не выдал охватившее его волнение, проговорил Иван. — И ваш черный юмор кажется мне неуместным, товарищ полковник.
— Ну что ж, нечто подобное я и рассчитывал услышать от тебя в дебюте нашей словесной партии! — кивнул разведчик, туша окурок о край банки, отодвигая ее в сторону и выдергивая один из ящиков обтертого и исцарапанного двухтумбового стола. — Вот взгляни-ка. Никого, случайно, не узнаешь?!
Перед Иваном легли две фотографии. Протянув сцепленные «браслетами» руки, он взял их со стола и бегло просмотрел, ощущая, как стучащее в груди сердце стремительно ускоряет свой ритм.
На одном из фото, трехгодичной давности, они были изображены всей семьей на пляже в Сочи — счастливые, загорелые, стоящие в обнимку и улыбающиеся в объектив — отец, мама, он и сестренка Катя.
На втором снимке, видимо сделанном совсем недавно, был запечатлен — уже с новым лицом — только отец. Бледный, с провалившимися глазами, с черным наждаком небритых щек, раздетый по пояс, он лежал на больничной кровати под белой простыней, в окружении капельницы и реанимационных приборов.
А это означало одно — спецслужбам все-таки удалось выследить и организовать успешную операцию по захвату неуловимого киллера по прозвищу Ворон, серьезно при этом его ранив...
Неужели — все, конец?!
С трудом оторвав взгляд от фотографии, сержант бросил ее обратно на стол и пристально посмотрел на Гайтанова.
— Кто этот человек? — кивнув подбородком на верхний снимок, осведомился Иван.
— Ворон! — произнес сквозь зубы полковник ГРУ. — Он же — воскресший из мертвых, а еще правильней было бы сказать — никогда не умиравший майор милиции Сергей Николаевич Северов. Палач многих питерских бандитов и ночной кошмар для остальных братков. Неужели не знали, товарищ сержант, что папенька ваш пребывает в добром здравии, сделав себе пластическую операцию в клинике доктора Романова, сменив документы и похоронив вместо себя в закрытом гробу какого-то неопознанного обугленного, как головешка, бедолагу, скорее всего бомжа, выкупленного за ящик водки в одном из моргов?! Простите великодушно, но что-то не верится, — развел руками разведчик. — Я бы даже больше сказал — я нисколько не сомневаюсь, учитывая ваш опыт службы в органах и прочие весьма специфические навыки бойца, что вы не только поддерживали с отцом связь, но и время от времени принимали непосредственное участие в проводимых им ликвидациях бандитских авторитетов!
— У вас богатое воображение, полковник, — фыркнул, покачав головой, Иван. — Вам бы боевики писать, бестселлеры — «Возвращение Слепого с того света», часть сорок седьмая! — Он мгновенно окаменел лицом и жестко закончил: — Мой отец, Сергей Северов, погиб.
— Послушай, ты, пацан! — вспылил заигравший желваками Гайтанов, сжав и без того тонкие губы в прямую линию и рывком подавшись вперед. — Вот что я тебе скажу... За подъебки твои дешевые я могу наказать тебя прямо сейчас, без устава и прочей туфты для «сапогов», с одного удара вогнав носовые хрящи в мозги! Что же касается твоего отца — ты или сам дурак, или считаешь меня, разведчика с двадцатилетним опытом, настолько тупым, что я поверю в твои байки!.. Все ты про Ворона знал, парень, и не надо песен!.. — Остыв так же быстро, как и закипел, полковник ГРУ опять откинулся на спинку стула, не спеша вытряхнул из пачки новую сигарету, прикурил и продолжил, уже ровным тоном контролирующего партию игрока: — Короче, у меня нет времени сотрясать воздух и гонять порожняки. Все очень серьезно! Либо мы с тобой договариваемся о чем-то конкретном, либо... мне будет очень жаль давать распоряжение о том, чтобы в часть сообщили трагические новости о гибели одного из лучших бойцов-контрактников внутренних войск!.. Я не хочу тебя пугать, парень, но сложившаяся ситуация и интересы государства вынуждают меня открыть перед тобой все карты... Дальнейшая судьба твоего отца сейчас целиком в твоих руках...
ДОКТОР
Как и предполагал Блох, оформление трехмесячного кредита под залог квартиры люкс не заняло больше часа. Риелторы вцепились в нее мертвой хваткой, узнав требуемую сумму. А знакомый клерк из питерского отделения Центробанка за пятьсот баксов в темпе организовал справку, разрешающую без таможенных проблем вывезти из страны кругленькую сумму в валюте.
В завершение подготовки к отъезду Евгений позвонил в страну трескоедов Суоми и предупредил старого приятеля, с которым не виделся более двух лет, что завтра утром прилетает, и скорее всего надолго. Друг искренне обрадовался и сразу предложил на первое время комнату в своем загородном доме, недалеко от чудной финской столицы.
Словом, к радости беглеца, все складывалось как нельзя лучше.
К моменту начала регистрации на ранний рейс Санкт-Петербург—Хельсинки выспавшийся в гостиничном номере, плотно позавтракавший Блох окончательно воспрянул духом, особенно когда, попивая кофе за стойкой бара в аэропорту, подсчитал на калькуляторе, что все финансовые издержки, связанные с поспешным отъездом из страны, с лихвой компенсирует один-единственный японский приборчик, купленный за деньги Ворона. От лазера, позволяющего идеально заглаживать шрамы, не откажется ни одна пластическая клиника в мире!
Услышав сообщение диспетчера аэропорта о начале регистрации на долгожданный рейс авиакомпании «Финнэйр», беглец отодвинул недопитую чашку с кофе-эспрессо, затушил в пепельнице сигарету и, подхватив драгоценный кейс с долларами, направился к стойке регистрации.
Сумку с личными вещами вместе со спортивным костюмом Евгений давно сдал в багаж. Сейчас на хирурге, сверкающем гладко выбритыми щеками, были надеты элегантный, до пят, кожаный плащ и модные замшевые ботинки с тупыми носами. Сквозь прикрытый шерстяным кашне уголок на шее просвечивал воротник белоснежной рубашки и безупречный узел консервативного галстука.
Банкир, да и только!
До стойки, у которой уже выстроилась небольшая очередь, Евгению оставалось пройти всего несколько шагов, когда его окликнули знакомым, тихим голосом, от которого в животе у довольного собой эскулапа мгновенно подпрыгнула диафрагма.
