— Но все равно пошел против своей совести и пообещал его прикрыть? — насмешливо закончил вместо меня Майкл.
— А что мне оставалось делать? — Я развел руками. — Бежать брататься с чеченцами и рвать этого засранца на части?
— Не самое плохое решение, кстати…
— Это сейчас понятно. А тогда…
— В чем тема-то была? — Перебил меня Мишка. — Где он умудрился еще и чичам нагадить?
— Рассказываю. Ты, наверняка, прекрасно знаешь такое отечественное предприятие как «Мурсава». Слышал?
— Еще бы, покрышки делают. Не знаю, какого они качества, не пробовал. А реклама идет по всей стране. Хорошо ребята стоят.
— Это сейчас. А два года назад они были на грани банкротства. Точно не знаю, но была у меня такая информация, что учредители пересрались между собой и начали рвать предприятие на части…
— Как обычно.
— Да, устроили соревнования по тому, кто больший кусок урвет. Чуть до пальбы не дошло. В тот момент в бухгалтерии у них была полнейшая неразбериха. Одна из молодых девчонок, уже не помню, то ли секретарша, то ли бухгалтер, имела возможность подделать документы и слить по безналу приличную сумму. А встречалась эта юная леди и, соответственно, общалась, так назовем этот физиологический акт между разнополыми существами…
— С чехом.
— Правильно. С джигитом чеченских кровей. Он-то ее и подбил воспользоваться моментом…
— Такой шанс бывает раз в жизни, и то не у каждого!
— Да, я тоже думаю, что примерно так. На себя этот орел взял заботу по обналичиванию этих стремных денег. Через уже упомянутых мною посредников он вышел… на кого бы ты думал?
— На Капренко.
— Правильно. В десятку. На «великого мастера» обналички Капренко Эдуарда. На гениального экономиста с незаконченным пэтэушным образованием. Недоноска, который узнал о примерном механизме оказания такой услуги за неделю до описываемых событий, прочитав об этом действе в криминальном романе.
— Откуда такие подробности про книгу?
— Он сам мне об этом рассказал. Тогда же.
— Так что, он даже не знал, как это делается?
— Полный ноль.
— И как же…
— Очень просто. Он пришел к народу, который ему периодически мыл деньги, и поинтересовался: «Ребята, вы мне превращаете деньги из безналичной формы в наличные под такой-то процент. Суммы у нас с вами проходили от одной до десяти тысяч. А не могли бы вы произвести такие же манипуляции с восьмьюдесятью тысячами долларов?»
— Я представляю реакцию этих парней.
— Конечно, они удивились: «В чем вопрос? Хоть восемьдесят, хоть сто восемьдесят, хоть долларов, хоть фунтов стерлингов, хоть иен… Какие проблемы? Загоняй бабки, получай наличку. Это наш бизнес, мы на нем сидим!» Он, естественно, бегом назад, к посредникам, от возбуждения глотая слюну и хлопая ушами по щекам…
— «Я могу, я герой»?
— Да. Скорее всего, так он и кричал. И встал в кругу этих любителей халявных денег один, но очень важный вопрос: как будем «капусту» деребанить? Посредники люди ушлые. Намного умнее Капренко. Сами рисковать не захотели и за половину подставили Эдуарда.
— То есть, в пополаме предложили сработать?
— Да. Совместными усилиями пришли к тройному соглашению. Девке с молодым чеченом двадцать пять косарей, те, к превеликому моему удивлению, согласились на такие условия, а остальные пятьдесят пять штук за вычетом процентов за обналичку делятся на две равные кучки. Первая — двум посредникам, вторая — Капренко.
— И где же он стратил? — оживился Майкл. — Дальше дело техники, ничего сложного для человека с интеллектом…
— Так то ж для человека с интеллектом, а у нас в замазке Капренко, не забывай об этом.
— Виноват, вырвалось.
— Вот мы и подошли к самому интересному. Молодая пара свое условие договора выполнила безукоризненно. В указанный час девчонка, сварганив липовые платежные документы, бабки на указанный Капренком расчетный счет перевела. А через час пришел…
— Арест на трансакцию… — догадался Майкл. — Да?
— Точно. Бабло арестовали. Этот полудурок «забыл» предупредить контору по обналичке о том, что перевод паленый.
— Ну, дебил.
— Я поначалу тоже так подумал: «Вот идиот!», но когда познакомился с этим бойцом коммерческого фронта поближе, понял, что не все так просто, не одна элементарная тупость здесь присутствует.
— А что еще?
— Жадность. Он про кидок не сказал потому, что полагал, и совершенно оправданно, что за паленый перевод денег с него возьмут большие проценты. А про то, что могут быть более серьезные заморочки и весь платеж по-простому хлопнут…
— Он не допетрил.
— Или решил рискнуть, не думая ни о ком и ни о чем, кроме своего куска ворованного пирога. Посредникам он напел про проценты в два раза большие, чем реальные…
— Вот урод.
— Это нам известно. Априори. Не будем об этом. И чеченец с девкой, и особенно посредники, обеспечивая себе твердые позиции, несколько раз подчеркивали, что снять деньги необходимо в течение одного часа. Дольше ждать нельзя — обман всплывет.
— А этот орел решил и на елку влезть, и жопу не ободрать! Гениально! — Майкл в очередной раз взялся за бутылку и наполнил рюмки. — Держи, за это стоит выпить. А кому он на тот момент времени уже умудрился восемь тысяч шестьсот долларов заплатить?
— Угадай. Это не сложно. — Я отсалютовал рюмкой и выпил.
— Угадываю, — Майкл пригубил коньяк и наморщил лоб. — Ха, конечно! Ребятам, которые ему бабки обналичивали…
— Правильно — он их спалил и подставил таким платежом. Им пришлось в срочном порядке все свои дела подчищать и прятать концы в воду. За это они и сняли с него, скорее всего, сколько смогли. Число — восемь тысяч шестьсот долларов, на мой взгляд, взято просто «с потолка».
— А восемьдесят штук? С ними что?
— Сразу же назад отправили. На «Мурсаву».
— Понятно. Бабки жалко, — мечтательно вздохнул Майкл. — Восемьдесят тонн все-таки. Хороший пресс…
— Жалко?! Бабки? — усмехнулся я.
— И как ты выкрутился из этой фигни?
— Да как? Все просто. Стрелку перебили на следующий день. К ней я уже подготовился по полной программе. Вышел в боевой…
— Могу себе представить. Это же надо — против чехов… — Майкл, поняв свою ошибку, замолчал.
— Сначала выяснил, — я продолжил, — что за чехи, вообще. Как оказалось, их было всего трое. Один при девке этой безбашенной, а двое других — его друзья-товарищи, приехавшие оттуда. — Я мотнул головой влево назад, обозначая Чечню. — У них здесь, оказывается, был отстойник…
— Что, правда? — изумился Мишка.
