Глава 1
Вся бытовая техника, как правило, выходит из строя на другой
день после окончания гарантийного срока. Сегодня утром я, решив в недобрый час
побаловать себя капуччино, спустилась на кухню, насыпала в кофемашину арабику,
не думая ни о чем плохом, нажала пару кнопок, и… Послышалось раздраженное
шипение, потом из агрегата вырвалось облако пара, за ним что-то сверкнуло, и
все. Безотказно работавший прибор скончался, успев перед смертью выжать из себя
несколько капель плохо приготовленного кофе.
Я уставилась на сверкающую хромированными деталями
штуковину. Потом, поняв, что она не собирается оживать, открыла ящик, где
хранятся все паспорта на технику, порылась в нем, вытащила нужный и прочитала:
«Срок действия гарантии – год со дня покупки». Рядом стояла написанная от руки
дата: «15 июля». Я взглянула на календарь: так и есть, гарантия день назад
закончилась.
– Ну-ка, подвинься, – заявила спустившаяся со второго
этажа Зайка. – У нас есть молоко? Капуччино хочется!
– Мне тоже, – пробормотала я, пытаясь оценить размер
беды.
Интересно, кофемашина умерла совсем? Вдруг ее можно
реанимировать? Вот намедни перестала работать стиралка, я вызвала мастера и
узнала, что в ней есть какой-то фильтр, его следовало регулярно чистить.
Естественно, никто из домашних тоже не знал об этом, но дело закончилось
просто. Мастер показал, что нужно предпринять, и мы снова спокойно стираем.
Вполне вероятно, что и в кофемашине имеется нечто подобное…
– Если тебе тоже хочется капуччино, – забубнила Зайка,
роясь в холодильнике, – то кто мешает быстренько нацедить себе и остальным
по чашке?
– Она не работает, – пролепетала я.
– Почему? – удивилась Зая.
– Что не фурычит? – воскликнул появившийся на пороге
Кеша.
– Кофемашина, – сердито сообщила Зайка. – Даша ее
сломала.
– Вовсе нет, – я попыталась отбиться, – она сама
перегорела.
– Само ничего не портится, – фыркнула Ольга, –
небось ты воды не налила.
– Я не такая дура!
– Такая, – мгновенно заявила невестушка, – кто в
пятницу включил пустой электрочайник, а?
– Ну, один раз за всю жизнь и на старуху бывает
проруха, – возмутилась я, – с каждым может случиться.
– Знаешь, мать, – вздохнул Кеша, – насчет того,
что один раз за всю жизнь, – тут ты маленечко слукавила. Ну-ка, давай
припомним. Кто, желая вымыть холодильник, проковырял ножом в морозильной камере
дыру, через которую вытек весь фреон, а? Мы потом еще два месяца харчи на
балконе хранили, спасибо зима была!
– Ну у тебя и память! – восхитилась я. – Дело-то
происходило в конце восьмидесятых годов прошлого века.
– Можно и недавние твои подвиги вспомнить, – не
успокаивался сынок, – не далее как неделю назад ты утопила в ванне
радиоприемник. Чем он тебе досадил? Транслировал плохую музыку? Так сменила бы
волну.
Я собиралась сказать, что люблю, принимая ванну, слушать
радио и совершенно случайно столкнула маленький приемник в воду – кто-то,
скорее всего вытиравшая с него пыль Ирка, сбил настройку, а я всего лишь хотела
вернуться к любимой радиоволне, – но промолчала. Какой смысл спорить с
Кешей и Ольгой? Теперь будут мне поминать сломанную кофемашину до конца дней.
Вздыхая, я вытащила из шкафчика турку и тут же уронила ее.
Деревянная ручка отломилась от медного ковшика.
– Не расстраивайся, – ехидно успокоил меня Кеша, –
эка невидаль, опять поломала! Никто от тебя ничего другого и не ожидал.
– Отвяжитесь от мамуси! – закричала влетевшая в кухню
Маня. – Во-первых, джезву с огня можно при помощи пассатижей снять, а
во-вторых, есть растворимый кофе.
– Терпеть не могу всю таблицу Менделеева в одном
стакане, – обозлилась Зайка. – Это же сплошная химия.
– Чаю выпей, – пропела Маня, засовывая в тостер слишком
большие куски хлеба.
– Я по утрам пью капуччино! – не сдалась Зайка.
– Сегодня не получится, – вздохнула Маня.
Кеша вытащил из шкафчика банку растворимого кофе, насыпал
его в чашку, налил кипятку, хлебнул и сморщился.
– Господи! Кто же у нас его потребляет?
– Никто, – ответила Ирка, до сего момента молча
чистившая картошку. – И вообще, чего вы тут все торчите? Идите в столовую,
завтрак туда подают! И с какой стати, Дарья Ивановна, вы решили сами капуччино
приготовить?
– Как никто? – продолжал допытываться Кеша. –
Зачем тогда сия банка тут находится?
Все адвокаты ужасные зануды, и Аркашка отнюдь не исключение.
– Фиг ее знает, – пожала плечами Ирка, – есть не
просит, вот и стоит на полке!
Зайка выхватила из руки мужа чашку, отхлебнула, сморщилась и
вылила содержимое в окно.
– Эй, – возмутилась Машка, – поосторожней! У нас
там куча лягушек живет, с тех пор как Гертруда из аквариума один раз удрала.
Еще налижутся этой растворимой пакости и помрут!
– Вы не волнуйтесь, – я попыталась купировать
скандал, – съезжу в мастерскую, а если там не возьмутся чинить кофемашину,
куплю новую.
Кеша и Маруська молча пошли в столовую, Зайка двинулась было
за ними, но потом притормозила и заявила:
– Ты раньше часа лучше не выезжай за ворота.
– Почему? – наивно купилась я.
– Потому что мне нужно добраться до работы, –
совершенно спокойно заявила она, – а этого может и не произойти, коли ты
тоже поедешь в город: начнется камнепад, ураган, сход лавины. Ты у нас человек,
притягивающий к себе неприятности. Ладно бы только на свою голову! А то ведь
всем достается!
Я заморгала, а Зайка унеслась в гараж. Подождав, пока она
уедет, я поднялась наверх, зашла в свою ванную, умылась, хотела взять
полотенце… Крючок, на котором оно мирно висело, отвалился вместе с кафельной
плиткой. Мне стало смешно. Может, и впрямь сегодня посидеть дома? Шестнадцатое
июля явно не мой день!
Несколько секунд я разглядывала дырку в стене, потом приняла
решение: поеду на стройрынок, куплю какое-нибудь средство и сама приклею
плитку. Если скажу домашним, что выдрала крючок из стены, насмешек не избежать.
Дела тут на две копейки. Плитка не разбилась, надо ее просто насадить на место.
