Оставшиеся до собрания две недели пролетели быстро. Целыми днями Сергей просиживал в представительстве, черкая проекты решений и готовясь к решающему дню. Еще один вечер ему пришлось провести в ресторане с Еропкиным, который заехал за ним, когда Левы не было на месте. В этот вечер Еропкин практически не пил, ссылаясь на головную боль, непрерывно рассказывал Сергею, как много у него друзей в прокуратуре и милиции, как у него все схвачено, и явно старался вызвать Терьяна на встречную откровенность. Сергей отмалчивался, почувствовав, что все это неспроста. И действительно, встретившись наутро с Ильей Игоревичем, он узнал, что как раз вчера в нотариальной конторе сестры Еропкина была произведена выемка документов.
— Вот теперь, — сказал Илья Игоревич, — интеллектуальную деятельность можно считать законченной. До собрания у вас осталось три дня. Даже если вашему приятелю придет в голову какая-нибудь свежая мысль, он ее не успеет реализовать. Так что советую подумать о будущем.
— Что вы имеете в виду?
— На собрании вы его будете снимать. А вместо него кого поставите? У вас есть кандидатура?
Сергей задумался. Он был настолько поглощен проведением первого этапа операции, что мысль о будущем генеральном директоре его ни разу не посетила.
Через час он уже звонил в Москву.
— А что, — спокойно сказал Муса, — если все сложится, пусть тебя и назначат. Ты, надеюсь, не против?
— Против. Я в этих делах ничего не понимаю. И потом — мы же не договаривались, что я здесь останусь насовсем.
— Что значит, не договаривались? — Сергею представилось, как на том конце провода Муса пожимает плечами. — Если надо будет, то договоримся. Кроме тебя больше некому. У Левы и так дел выше головы. Найдем кого-нибудь другого — ради бога, вернешься в Москву. А пока что это единственный выход. Ты что, и вправду сможешь снять Еропкина?
— Смогу.
— И без денег?
— Без.
— И не скажешь как?
— Не скажу.
— Ну, тебе и карты в руки. Сразу согласишься или хочешь, чтобы тебе Платон позвонил?
— Черт с тобой, — сказал Сергей, — соглашусь. Но только при двух условиях.
— Давай.
— Первое условие такое. Никто и никогда у меня не будет спрашивать, каким образом я его снял. Просто снял — и все. Обещаешь?
Муса рассмеялся.
— Все секретничаешь. Ладно, договорились. Давай второе условие.
— Максимум через месяц мне придет замена. Ни в строительстве, ни в техническом обслуживании я ни черта не понимаю. Короче, месяц, пока надо будет оформлять бумажки, я здесь посижу. А через месяц — сажусь в поезд и уезжаю. Обещаешь?
— Ладно. Только давай так. Тебе там на месте виднее, ты подбери кого-нибудь. Пришлешь в Москву, мы посмотрим. Собрание когда?
— Послезавтра.
— Позвонишь, когда закончится?
— А как же!
— Ладно, ни пуха тебе.
— К черту!
Собрание было назначено на шесть вечера. Утром, когда Сергей собирался на работу, в дверь позвонили. На пороге стоял Илья Игоревич.
— Меня Федор Федорович спозаранку поднял, — сказал он, проходя в комнату. — Просил подстраховать вас. Вам от него большой привет.
— Спасибо. В каком смысле подстраховать?
— Видите ли. Когда ваш приятель почувствует, что его приперли к стенке, он может какую-нибудь штуку выкинуть. Вы знаете, что у него в ящике стола пистолет лежит? А за сейфом, между прочим, топор.
Сергей недоуменно пожал плечами.
— Не будет же он на собрании в меня стрелять. Или топором рубить. Это ведь его не спасет, только хуже будет.
— А когда вам в спину ствол наставят, вы себя так же уверенно будете чувствовать? — поинтересовался Илья Игоревич. — Имейте в виду, он, хотя и ждет сюрпризов, но не таких. И от неожиданности может что угодно выкинуть. Так что береженого бог бережет. Давайте бумажку посмотрим.
Он развернул перед Сергеем сложенный в несколько раз лист бумаги. Там был изображен план еропкинской станции.
— Вы сейчас поедете не к Штурмину, а прямо на место, — распорядился Илья Игоревич. — Попросите Еропкина пристроить вас где-нибудь и скажете, что ждете старого друга. Где-то к обеду подъедет Гена. Распорядитесь, чтобы вам принесли выпить, закуску какую-нибудь, ну и так далее. А перед началом собрания попросите у Еропкина разрешения, чтобы ваш старый друг мог поприсутствовать.
Так просто, в уголке посидеть. Собрание, скорее всего, будет проходить у Еропкина в кабинете. Сядьте как можно дальше от него, но чтобы Гене было хорошо вас видно. Да, вот еще одна важная вещь. Договоритесь с Еропкиным, чтобы председательствовал не он, а Штурмин. Скажите, что это просьба из Москвы. А Еропкин пусть будет председателем счетной комиссии. И действовать начнете, как только он подпишет первый протокол. Учтите, если оригинала протокола у вас в руках не будет, все пойдет прахом. Ну дальше все по сценарию. Договорились? Желаю удачи.
— А план станции зачем? — спросил Сергей, посматривая на развернутую бумагу.
— План-то? — Илья Игоревич призадумался. — Да так. Ни зачем.
И он снова убрал бумагу в карман.
Появившись на станции, Сергей сразу же зашел к Еропкину. Тот, недовольно хмурясь, подписывал банковские документы.
— Хрен знает что, — пробурчал он, мановением руки удаляя девицу обратно в приемную. — Оборзели все. В прошлом месяце я за электричество вот столько платил, — он показал пальцами, — а сегодня выставляют счета впятеро. Как будто я не им наликом столько отстегиваю, что уже собак на даче на золотые цепи можно пристегивать. А перекрою кислород — тут же прибегут: Лександр Иваныч то да Лександр Иваныч это… Ну ладно. Повестку собрания посмотрим?
Повестка, многократно обговоренная, не содержала никаких сюрпризов. Отчет генерального директора о проделанной работе. Отчет ревизионной комиссии. И, наконец, самый важный вопрос — увеличение уставного капитала.
— Я все-таки сомневаюсь, — объявил Еропкин. — Я-то, конечно, буду «за», и начальники цехов тоже. Но может сорваться. Серега, ты подумай. Время еще есть. Может, не будем огород городить? Подпишем с «Инфокаром» договор об инвестициях, и все путем. А уставняк трогать не будем. Есть у вас сорок процентов — и лады. Потом еще прикупим. Так или иначе, это быдло из акционеров надо вышибать. Сейчас увидишь, чего покажу.
Он достал из сейфа рукописную бумажку со списком фамилий. Около многих красовались жирные минусы, проставленные красным карандашом.
— Смотри. Через месяц-два этих людей уже не будет. Как — это мое дело. И ради бога — забирай их доли. Мне моих шести процентов во как достаточно. Ну что, договорились?
Сергей внимательно просмотрел список. Он насчитал около тридцати минусов.
