— Свет оставить? — спросила Настя. — Или погасить?
Не дождавшись ответа, она легла у стенки, натянула по горло одеяло и закрыла глаза.
— Пожалуйста, раздевайтесь, — сказала она. — Я не смотрю.
Если бы Сергей не знал, что эту девочку держат не только для уборки и стряпни, то мог бы решить, что и вправду нарвался на гимназистку. Впервые в жизни он столкнулся с пассивным сопротивлением такой силы. Она сжимала губы и отворачивалась от поцелуев. Когда Сергей дотронулся до ее груди, Настя на мгновение тяжело задышала, но тут же умолкла, а лишь только рука Сергея скользнула по нежному девичьему животу, Настя крепко стиснула его пальцы, не давая проникнуть ниже.
— Что-нибудь не так? — спросил обескураженный Сергей, обнаружив мокрые дорожки на щеках девушки — слезы катились из-под плотно закрытых глаз.
— Все так, — шепотом ответила Настя. — Все очень хорошо. Просто замечательно.
И он почувствовал, как тесно сжатые бедра ее дрогнули и начали медленно расходиться в стороны.
Однако ни тело Насти, изогнувшееся дугой, ни мечущаяся по подушке голова, ни прозвучавший в момент первого соприкосновения стон, ни хрипловатый вскрик на самой вершине так и не смогли избавить Сергея от непонятного ощущения, что произошла какая-то ошибка, что-то было не правильно, что-то не так.
Когда все закончилось и Сергей приподнялся рядом с Настей на локте, девушка продолжала лежать, раскинув ноги, закрыв ладонями лицо и шумно, со всхлипами, переводя дыхание.
— Спасибо тебе, — сказал Сергей.
— Кушайте на здоровье, — неожиданно резко ответила Настя. — Отвернитесь, пожалуйста, мне нужно в ванную.
Она резко вскочила, нашла под сползшим на пол одеялом брошенное ею полотенце и, шлепая босыми ногами, выбежала из комнаты. Сергей поднял одеяло, накинул его на себя, нашел сигарету, прилег на диван и закурил, стряхивая пепел в обнаруженную на подоконнике пустую пачку.
«На кой черт я ввязался в эту историю? — думал он, затягиваясь и шумно выпуская дым. — Взяли девку на комплексное обслуживание. Мне-то зачем все это? И вообще, какая-то она странная. Если уж ей платят, чтобы она ложилась с каждым приезжающим, то могли бы подобрать что-нибудь более… квалифицированное, что ли. И без комплексов. Что она из себя изображает? Дурацкая ситуация. Слезы какие-то…»
Его размышления прервала появившаяся из-за двери Настя. На ней снова была все та же байковая ночная рубашка, голые плечи по-прежнему закрывала шерстяная шаль.
— Я мерзну все время, — объяснила она, по-своему поняв недоуменный взгляд Сергея. — Может быть, вы хотите кушать? У меня есть салат, молоко и сосиски. Немножко ликера. Хотите?
Сергей подумал и от еды отказался. Настя постояла рядом с диваном, потом села на пол и положила голову на колени, глядя Сергею в лицо.
— Послушай, — сказал Сергей, переворачиваясь на спину, чтобы уйти от ее настойчивого взгляда. — Я что-нибудь не так сделал? Ты обиделась? Что вообще происходит?
— Ничего не происходит, — ответила Настя. — И я совсем не обиделась. Вы все делали так. Разве сами не заметили? А вам было хорошо?
— Хорошо, — буркнул Сергей. — Я не про это спрашиваю. Я ведь вижу. Зачем врешь?
— Я не вру.
— Не хочешь говорить, не надо. Что ты сидишь на полу? Иди сюда.
— Вы опять хотите? — покорно спросила Настя. — Да? Можно я еще немного тут побуду? Я сейчас лягу, только можно я минуточку посижу здесь?
Сергей повернулся в ее сторону, увидел, что она опять прикрывает ладонями лицо, и разозлился.
— Какого черта ты все время закрываешься? Можешь сказать по-человечески, в чем дело?
Настя встала с пола, подошла к окну и, не поворачиваясь к Сергею, сказала жалобно:
— Не ругайтесь, пожалуйста, на меня. Просто я вас знаю. Поэтому так все и получается.
— Откуда ты меня знаешь? — Сергей сел. — Мы встречались?
— Нет. У меня есть ваша фотография.
— Откуда?
— Я не хотела говорить. Когда мне еще только сказали, кто приезжает, я сразу подумала, что это вы. Потом решила, что однофамилец. А когда вас увидела, сразу узнала. Потом еще посмотрела на фотографию и поняла, что это точно вы. Я потому к вам и не приходила — не хотела, чтобы вы догадались. А вы меня не узнали?
— Нет, не узнал. — Сергей встал и завернулся в одеяло. — Фотографию покажешь? Откуда она у тебя?
Настя поколебалась, потом подошла к шкафу, достала с одной из полок альбом в плюшевой обложке и протянула его Сергею.
— Вы не будете на меня ругаться? — спросила она, удерживая альбом в руке. — За то, что я раньше не сказала?
Сергей открыл альбом. Незнакомый мужчина в военной форме. Он же рядом с женщиной. Женщина придерживает детскую коляску. Он же с ребенком на руках.
Рядом опять та женщина, возле нее девочка лет десяти.
— Это мама и папа, — пояснила Настя, глядя ему через плечо. — Они умерли. Вы дальше смотрите, ближе к концу.
Перевернув листов двадцать, Сергей понял, почему лицо Насти казалось ему таким знакомым. На цветной фотографии Настя, еще в школьной форме, лежала на траве, положив голову на колени Лики. Рядом была фотография Сергея, стоящего возле своих «Жигулей». А на следующей странице — две свадебные фотографии, сделанные Виктором: Сергей держит на руках счастливо смеющуюся Лику, и они стоят друг возле дружки с бокалами шампанского.
— Так, — сказал Сергей, опускаясь обратно на диван. — Ты ее сестра?
Настя кивнула.
— Когда вы поженились, она мне часто звонила, уговаривала переехать в Москву. Но папа и мама тогда еще были живы, они меня не отпустили. А когда они разбились в машине, у меня был последний год в техникуме, и я сама не поехала.
Я получала пенсию за папу, и еще Лика мне присылала денег. Потом, когда вы уже разошлись, она снова стала звать меня в Москву. И я уже собралась ехать, когда все случилось. Потом меня Лев Ефимович взял на работу.
— Что случилось?
— Вы разве не знаете? — Настя недоверчиво посмотрела на него. — Лику убили.
— Я не знал, — прошептал Сергей, чувствуя, что внутри что-то обрывается. — Правда не знал. Кто?
После развода с Сергеем Лика ушла из главка. Какое-то время болталась без места, но регулярно посылала сестре деньги. Потом позвонила — судя по голосу, была немножко пьяна — и сказала, что нашла классную работу. Что-то связанное с туризмом. И пообещала Насте, что, когда все устроится, они вместе поедут на месяц в Париж.
— Лика еще говорила, что найдет мне в Париже жениха, — вспоминала Настя. — Тогда я там буду жить, а она ко мне будет приезжать в гости, покупать шляпки.
Она была такая счастливая, так смеялась… Я очень обрадовалась, что она снова смеется. Потому что после вашего развода она звонила и все время плакала.
