Ещё когда аул не был стёрт с лица земли, Ларри спросил, глядя в потолок:
— Мне, знаешь, интересно… Вот рыжая журналистка… Тебе, вроде, понравилась. Я не понял. Ни кожи, ни рожи.
— Хочешь сказку? — сказал в ответ Платон, посмотрев на Ларри исподлобья и начав расставлять фигуры на шахматной доске. — Старую восточную сказку?
— Давай.
— Жил-был один султан, и у него в гареме было триста жён. А султану к моменту начала сказки исполнилось сто двадцать лет. И вот в один прекрасный день он почувствовал, что жены перестали, знаешь, его волновать. Совсем. Он, как и положено султану, решил, что всё дело в жёнах. Вызвал главного евнуха и говорит — о евнух, я даю тебе три дня, чтобы ты нашёл женщину, от которой у меня закипит кровь; если найдёшь — прикажу построить тебе золотой дворец; а если не найдёшь, тогда тебя посадят на кол; время пошло. Евнух посмотрел на часы и побежал исполнять. В первый день он искал султану женщину на невольничьих рынках, во второй — в городских кварталах, потом ещё где-то — скажем, в пригородах. Ни фига. Дело в том, что у султана в гареме был собран весь цвет тогдашней женской красоты, и ничего более достойного евнуху не попалось. Тогда он сообразил, что поутру его будут сажать на кол, пошёл в какой-то портовый кабак, взял вина, напился до изумления и заплакал. Очень на кол не хотелось. А в этом кабаке сидел пьяница-грек, увидел евнуха и говорит — о евнух, почему ты так горько плачешь? Евнух сказал, что на рассвете должен представить султану женщину, от которой у того закипит кровь, иначе секир-башка. А он уже три дня такую женщину ищет — и все в пользу бедных. Так это же очень просто, говорит грек, давай я тебе помогу; только надо вина выпить. Короче говоря, они всю ночь пропьянствовали, а как рассвело, грек потащил евнуха на невольничий рынок. Там женщины выставлены. Грек пошёл вдоль ряда, потом, даже до конца не дойдя, остановился, ткнул в одну пальцем и говорит евнуху — вот эту и веди к султану. Евнух посмотрел, и у него глаза на лоб полезли: мало того, что не красавица, так ещё ноги короткие, груди, считай, никакой нету и рябая в придачу. Он и понял, что грек его кинул особо циничным способом, заплакал ещё пуще, а уродину всё же купил и повлёк во дворец, потому что другого выхода всё равно не было.
— А дальше что?
— Интересно? Прошла ночь, вызывает султан евнуха и приказывает построить ему золотой дворец. Евнух, как ты понимаешь, прыгает до неба от счастья, но про себя понимает, что проблему он решил всего лишь на время. Потому что у султана всё же возраст. Чтобы в следующий раз не угодить на кол, надо знать алгоритм. Дождался евнух вечера и побежал в тот же портовый кабак, грека искать. Нашёл. Как, говорит, ты догадался, что это именно та самая женщина, от которой у султана закипела кровь, поведай мне, грек, раскрой тайну. Так это же очень просто, говорит грек, только надо вина выпить. Евнух купил целую бочку вина, они всю ночь пили, и всю ночь грек рассказывал евнуху, как надо выбирать женщину.
— Рассказал?
— Рассказал. Только евнух так ничего и не понял. Извини.
— Не тонко, — поморщился Ларри. — Даже грубо. Раньше у тебя лучше получалось.
— А раньше ты ко мне с глупостями не приставал — почему эта, почему та. Потому что.
— Хорошо, — сказал Ларри. — Договорились. Больше никогда ни одного вопроса не задам.
Обещание он сдержал.
Через день после президентских выборов, когда обеспеченные Фредди Крюгером результаты голосования были многократно обнародованы и официально утверждены, Платон снова, и очень настойчиво, вспомнил про рыжую.
— Я её сюда не могу привезти, — твёрдо сказал Ларри. — Исключено.
— Почему? Ты же говорил, что она уже сюда приезжала.
Ларри вздохнул. Соврёшь раз — будь готов к следующему.
— Тогда люди Фредди выборами занимались, в городе почти никого не было. А сейчас все здесь. Не веришь — поднимись наверх, там бинокли лежат. Сам не увидишь, где у них посты, я подскажу
— И что теперь?
— Если тебе так уж приспичило, я её могу в другое место привезти. Хочешь в горы? Курорт, понимаешь. Я туда ездил, там сейчас ни одной живой души. Сторож, уборщица и директор. Дам охрану, еду соберём. Ты отсюда без неё поедешь, а на трассе её к тебе в машину посадят. Годится?
В назначенный день Платон со свитой на трёх машинах отбыл в горы. Ларри с чердака зафиксировал, как вслед за кавалькадой поползли два замызганных «Жигуля». Это было вполне ожидаемо — все перемещения плотно контролировались людьми Фредди. В центре, как и было условлено, Платон сделал короткую остановку, прошёл по городскому рынку.
Кандымское сопровождение получило возможность убедиться, что в машинах, кроме олигарха и охраны, никого нет. Успокоились, но, как и следовало ожидать, не отстали. Пришлось отрезать километрах в пяти от города.
Потом пришёл Шамиль, через час, доложил обстановку. Его коллеги с улицы Обручева вывезли девушку из города заблаговременно, укрыли на трассе. Когда подошла кавалькада, выпустили на дорогу. Сами на глаза не показывались. Вернулись другим маршрутом.
— Хорошо, — похвалил Ларри. — Нормально. Значит, охрана твоих не видела?
— Никак нет, Ларри Георгиевич. Они подъехали к речке, погудели. Тогда она вышла, села в «Мерседес».
— А этот как, второй?
— Я вам так скажу, Ларри Георгиевич, — доверительно сообщил Шамиль, — я с ним жутко устал. По самых этих самых. Он, по-моему, малость подвинулся…
— То есть?
— Не спит совсем. Полдня молится. Потом на гитаре играет.
— На чём?
— На гитаре. Он гитару потребовал, пришлось купить на базаре.
— А он что — умеет играть?
— Нет. Не умеет. Я ему самоучитель тоже купил. Он русскую песню разучивает. «Степь да степь кругом». Посмотрит в книжку, пальцы на струнах расположит, брякнет и поёт: «Сте-е-е…» Потом опять в книжку посмотрит, снова пальцы расставит и опять поёт: «…п-пь». Это он после того петь начал, как она его отшила окончательно. Он к ней всё время лез.
— Дала?
— Нет, — Шамиль сморщился от отвращения. — Он грязный, глупый. Одни только разговоры, как его в Карабахе резали и как он в школе учился. И как надо правильно бастурму делать. Она мне сказала как-то, что он бизнесом занимался. Как можно такому человеку заниматься бизнесом? Клянусь, Ларри Георгиевич, если такой человек, как он, занимался бизнесом, то когда вернёмся, я тоже бизнесом займусь.
— Ты не займёшься, — возразил Ларри. — У тебя другая профессия. Очень нужная для людей. Ты своей профессией намного больше заработаешь. Ну ладно. Иди пока.
С Платоном условились, что он вернётся на следующий день, во что Ларри не очень верил. Так и получилось. Прошёл день, потом другой — Платон не возвращался. Телефоны в санатории не работали лет пять, а мобильная связь не дотягивалась. На третий день получился весьма неприятный разговор с Фредди: Ларри позвонил узнать насчёт настоящих протоколов.
