– Значит, сломанная лодка была не твоей?
– Не моей. Последние Древние вышли из нее больше двух тысяч зим назад.
– Ну конечно, – рассудительно покачал головой Ю-махо, – она слишком стара для тебя… Теперь тебе нужны верные попутчики в б’Рван. Этого, – он небрежно кивнул в сторону замершего в углу «железного друга», – тебе будет недостаточно.
– Возможно ли договориться с б'Рваном, чтобы пропустили меня?
Старик иронично осклабился.
Человек-Дар вздрогнул. Эти громадные полупрозрачные зубы могли наводить ужас.
– Б’рванцы пообещают, что угодно. Однако в своих степях они каждого превращают в раба. Лишь с ю’Линнором они не смели так себя вести… Но теперь эти времена ушли в прошлое. Нет, Даарр! Тебе надо идти с добрым отрядом дромаругов на быстрых и выносливых скакунах. Но я сильно сомневаюсь, что Горн одолжит тебе своих воинов и дромов. Им ссориться с б'Рваном совсем не с руки.
Махо покачал головой, его дыхание стало шумным.
Случайный ветер вдруг залетел в Грот Восьми Эгиббардов. Он был теплым, прошуршал мелкими камешками в проходах, лизнул полированную поверхность камней-сидений эгиббардов с высеченными фигурками горделивых воинов. Тронул странную волокнистую бороду Ю-махо, что росла из его ноздрей и ушей. И снова улетел в просторы молодых гор Лахирда. Дар глянул ему вслед. Внизу, в открытом проеме был виден чудесный каньон. Было что-то удивительное, как он преобразился за несколько дней. Все было не таким, как он помнил это. Там, где прежде лежал снег, повсюду виднелась красноватая земля, покрытая первой зеленью и групками белых цветов. Так много перемен за несколько дней с его ухода…
«… Двадцать пять дней и девять дней назад,» – сама собой прозвучала в ушах вчерашняя фраза шарки «Карасса», – «… зарегистрированы два рывка времени…»
Какое-то неясное ощущение возникло у Дара, будто он постоянно выпускал из внимания важную деталь. Он шарил в себе, но так и не отыскал причину.
– Как давно я пришел к тебе, махо? – спросил отрывисто.
Старик повернулся. Хитринка зажглась в его глазах.
– Мне кажется, что я знаю тебя вечность. Но только девять дней назад ты впервые переступил порог этого каньона. Ты был самым быстрым моим учеником, маттахо… Но, – он осекся, – но порой мне кажется, что ты не учился, а только вспоминал.
Он проследил взгляд Дара наружу, истолковывая его по-своему.
– Все быстро в этом году. Весна пришла за несколько дней. Пока ты ходил к Реликвии Древних – снег совсем сошел.
– Помнишь ли ты, как я появился здесь?
Махо остро глянул на него, затем поднялся со своего каменного сиденья у круглого стола, и подошел к открытому проему наружу:
– Молния пронзила небосвод из горизонта в горизонт, и я не видел подобного в целой жизни. Была ярчайшая вспышка, что сделала свет дня подобным ночи вокруг. Ослепляющий эйриг-огонь! И был чудовищный грохот, что вызвал каменные обвалы во всех окружающих горах. А когда погас яркий свет – я увидел тебя. Ты стоял с шиташем в поднятой руке и смотрел вверх, словно бился с целым небом!
– Когда я пришел туда, – сказал Дар, – надвигалась черная туча, и ливень должен был закрыть каньон.
– Ничего подобного не могло быть, конечно. Вокруг лежал снег и ярко светил Рор! Я помню отчетливо как удивился молнии без туч!
– Странно, – сказал Дар расстроенно, – Я, почему-то, запомнил эту тучу и как бежал от нее, стремясь успеть до ливня…
– Хорошо, что ты дошел, – успокоительно произнес Ю-махо. – И мы встретились… Все главное ты успел.
Дар почувствовал в груди ответ – чувство, полное беспокойства. Что-то незавершенное, как удар шиташа, не достигший цели. Возможно, то был зов пути, что лежал впереди. Дар оглядел Грот Восьми Эгиббардов великого пещерного города Ннор-от-Эйрига, или просто Нортрига, как его звали варвары. Запечатлел в памяти эти знакомые и дорогие очертания. Пора было идти в б’Рван на поиски летающей лодки «Ворхар», затопленной Древними в дельте реки Эрны.
Каким-то образом махо уже знал его настроение. Направленный на Дара взор стал натянутым, как струна. Дар ответил ему не менее тревожным взглядом.
– Я вижу, – сказал старик. – Твой путь уже зовет тебя, и пришло время выступать в дорогу. Но задержись еще немного. Старый махо Иллайньера должен напутствовать идущего!
Он торжественно вышел из грота, своей выпрямленной походкой великого тангра погибшего клана.
Дар сдвинул брови. Кто знает, доведется ли ему вернуться к своему учителю? Впереди лежали степи враждебного б’Рвана, полные ратей могучих бойцов с непробиваемыми панцирями. Кто знает, что ждет его в чужих землях? А за ними – небесная лодка «Ворхар», что позволит подняться с Рортанга в космос, навстречу Древним танграм, какие бы они ни были сейчас. Совершенно новый мир, полный разумных цивилизаций, незнакомой техники и незнакомого оружия…
Его размышления были прерваны возвращением Ю-махо.
Старик торжественно подошел к нему – сияющий, с лучистыми глазами.
– Ты пришел нарушить одиночество последнего тангра из канувшего в историю клана Иллайньер, – нараспев произнес старик. – Ты оказался мостом между прошлым и будущим. Путь, лежащий перед тобой – труднейший и величайший: возвращение Империи тангров!
В руках махо показалась темная нить с удивительным предметом. Это был искусной работы каменный нож, темно-зеленый и почти совершенно прозрачный, со светлыми прожилками внутри. Края его жала были не гладкие, как у металлических ножей, а с почти одинаковыми ровнейшими сосколами, сходившимися вместе в острейшем лезвии. Совершенство его формы было удивительным, лезвие полнилось символами и тангрописью, а рукоять обрамляли выступающие завитки в форме лепестков и сложенных вместе, тонких, как волос, гибких побегов.
Неторопливым движением Ю-махо завел нить через голову Дара, и нож расположился точно посреди его груди. Дар опустил голову, привлеченный совершенством этой красоты. Но твердая рука ухватила его за подбородок и подняла голову.
– Потом рассмотришь, он отныне твой – клинок, сделанный из самой крепкой и самой прозрачной зельды Рортанга! Такой не боится даже эйриг-шиташа! И не благодари, – жесткие пальцы старика легли на его губы. – Я остаюсь в одиночестве, но благодаря тебе, это самое счастливое одиночество, какое может случиться в мире. Мои подарки ничто перед твоими. Потому что ты подарил надежду. И теперь я знаю, для чего живу…
Длинная пауза последовала за этими словами, и каждый думал о своем, переживая глубину момента. Затем старик отшагнул назад, критически осматривая тело Дара.
– Ты совершенно готов, мой ученик! Но есть последнее умение, которое я должен пояснить тебе. Ты уходишь, а это редко случается с махо, чтобы покинуть территорию своей Великой Матери Атсинбирг. Все наше умение, как избранников травы, заключается в ее силе. Но бывает так, что махо, все же, может оказаться далеко за пределами ее земных корней. В Скрижалях об этом говорится: привычные силы станут недоступны ему, и слабым может стать он. Выход есть, и он заключается в тех, кто рядом. Помни, воины твоей травы рядом с тобой – это маленький Царакклан. Ты должен увидеть их, как одно целое, и тогда ты снова станешь махо!
