Но в следующее мгновение его пробрал холодный озноб. Это даже не был страх, скорее какое-то отрешенное понимания конца всего… Слишком много сослуживцев сгорели на грибниках, слишком многих жизней стоила истина, которой придерживались все сыскари: Если видишь Грибника – беги что есть духу! Пусть армия разбирается…
Но армии в планцере не было. Даже гонкларды – уже лежали бездыханные.
И что теперь?
Как справиться с Грибником? Да просто взгляда его не выдержишь! Он же сворачивает ум любому…
Но жить очень хотелось.
Так же по стене, стараясь не издавать звуков, он вернулся в свою камеру. Благодарение Кнэ, у реццов всегда был выход! Задраив люк на все запоры, он поспешными взмахами рук снова пробудил кроги, первым делом жадно осматривая ближнюю Безбрежность.
И невольно ахнул!
Прямо на него неслась суровая махина «Мощи Давления», личной крепости ди-Ггарца. Темный броне-борт, богато ощетиненный жерлами сингулярных кокк, неумолимо вырастал в размерах, приближаясь. Похоже, Грибник решил дорого продать свою жизнь, столкнувшись с крепостью. Следак фыркнул – крепость планцером не заденешь, просто нарвется на заградогонь.
Тангр играл жестко и беспощадно, как все грибники. Интересно, что он «показал» гонклардам перед их смертью? Какие чудеса из своего мира увидели они…
Следак стиснул зубы и заработал лапками в воздухе, заставляя информатор сменить управление и заблокировать пилотную рубку. Мудрые предки предусмотрели это! На любом корабле реццы, благородный народ, создавали для себя параллельную систему управления.
Притормозив планцер и дав маневр на уклонение, Следак немного успокоился. После вызвал дежурного с крепости.
– У меня проснувшийся Грибник! – яростно крикнул он, не дав оператору высказать длинную формулу приветствия. – Срочно команду гонклардов сюда…
Связь вдруг рывком оборвалась… Видимо тангр что-то сделал. Благодарение Кнэ, хоть успел вызвать гонклардов…
Но все равно – он еще был в планцере с Грибником, один на один… Да и что сделает с ним группа гонклардов?! Он же просто заставит их друг друга перестрелять!
Решение высверкнуло мгновенно.
Не отвлекаясь больше на мелочи, Следак раскрыл стальные лопасти брюха. В Безбрежности рядом с планцером закружились, заискрились мгновенно заледеневшими капельками рассыпавшиеся волоски плесени. Она умерла сразу вся, ди-Ггарц знал это без тени сомнения. Плесень не переносит таких холодов. И также твердо он знал, какой шок только что получил проклятый Грибник. Не давая ему времени оправиться и что-либо предпринять, рецц отжал предохранительный ползунок, а затем сдвинул рычаг на отделение своей капсулы. Планцер все равно уже был потерян!
Тяжелые механизмы, скрипя, начали отстегиваться под содрогнувшимся полом. И в этот момент чудовищной силы удар сотряс люк. С ужасом обернувшийся рецц похолодел. Встреча один на один с тангром могла принести только смерть! Вряд ли даже прямой выстрел га-чейжа остановит Грибника…
Что-то начало происходить с руками. Ди-Ггарц с удивлением увидел что они сами, без его воли, тянутся назад к рычагам управления, собираясь остановить процесс отделения…
Чувствуя как волосы дыбом встают у него на загривке, рецц отпрыгнул в противоположную сторону, моля Кнэ только об одном – чтобы камера отвалилась от планцера до того момента, когда Грибник полностью овладеет его телом!
Отшлифованная полутора сотнями лет на службе, как всегда в опасности, мысль работала особенно четко. Когда тангр успел вырасти в Грибника?! Ведь только что беспомощно корчился от иголок, загнанных под панцирь, как простой низкий раб? Неужели способности Грибника, связь с плесенью может прогрессировать от боли? В общем-то вполне логично. Если плесени постоянно приходилось забирать его боль сегодня, их связь увеличивалась… А коли тангр был продвинутым учеником, вполне возможно пытка послужила катализатором… Надо будет описать в рапорте эту новую конфигурацию! Грибник в последней фазе метаморфоза способен превращаться при транспортировке и дознании…
«В рапорте…» – криво усмехнулся он своим мыслям. – «Скоро будешь в помойной яме…»
Новый удар едва не вышиб люк. Оглушительный рокот тангрового крика замолотил воздух, эти тангры так безобразно громко орут, будто крошатся камни! Если бы руки слушались, рецц бы закрыл ими свои уши…
Но, к счастью, было поздно. Чуть вильнув, камера скользнула и оторвалась от планцера. В поле наблюдения было видно, как вслед за отделившимся блоком вынесло в Безбрежность дымчатый воздух и мелкие предметы. Грибника вытащило следом, он еще шевелил своими огромными черными руками и мощными челюстями. Ди-Ггарц с интересом рассматривал этот удивительный экземпляр. Он не собирался его терять – тангра потом обязательно выловят и сохранят для последующего изучения новой метаморфозы. Он еще был в сознании – удивительное дело! Его светящиеся ярко-зеленые глаза впились в капсулу рецца, губы, кажется, что-то кричали, замерзая…
Ди-Ггарц вдруг заметил, что и его губы шевелятся.
Прислушавшись, услышал собственные торопливые молитвы, возносимые Ему…
Глава 5
Ночевка в Бороаре
Светило Рор дрожащим красным пятном прикоснулось к краю степи. Сейчас оно казалось не круглым, а будто сплюснутая багряная капля. Широкое небо было чистым, с ровным переходом от глубокой синевы в вышине до бордовых тонов на западе.
Почему в степи закаты всегда такие хищные?
Дромы замерли посреди истоптанной дороги, повинуясь его поднятой руке, и облако поднятой пыли быстро нагнало отряд. Скакуны громко фыркали, тяжело поднимая бока.
Тотай-Тору опустил руку и подумал: хорошо, что успели к Бороару до вечера!
Город стоял в трехстах прыжках впереди – темная рукотворная стена на востоке. Ближе подходить вряд ли было нужно. К тому же не так и рады им там будут. Хоть это и поселение б'Рвана, но из тех что на самом порубежье, так что они все тут почти что йарбы. Окраинная цнбр – наверняка изросшаяся, на краю самой себя…
Несколько селян замерли в поле неподалеку, тревожными глазами оглядывая дромов и блестящих металлом отаругов в люльках. Появление вооруженного отряда могло нести плохую весть. Некоторые из селян с вопросом оглянулись на реку. Пара работных, низких и толстых, дромов стояли рядом с ними, радуясь перерыву. Их понурые глаза устало смотрели в землю. Вдалеке, подняв пыль, гнали стадо жирных равнинных уилисов на ночь поближе к городским стенам. Рабы, поливавшие посев неподалеку, тоже было остановились, удивленно разглядывая пришельцев. Но несколько хороших кнутов мгновенно вернули их к работе.
Тотай-Тору слышал цнбр селян – она была своя, почти родная. Но, в то же время, чуточку иная по сравнению с тем, что заключалось под латнирами воинов на дромах позади него. Велик б'Рван! Велики твои земли…
Глаза селян говорили, что и они слышат Атсинбирг вооруженных дромаругов. Бороарцы выглядели дружелюбными, и на них, пожалуй, можно было положиться. Постоянные нападения из-за реки приучили порубежников к дисциплине и прибавили теплых чувств к остальным б'рванцам. Однако корни рода Тору, давшие жизнь почти всем воинам его отряда, жили на другом конце земель клана, и для местных они были удивительны. Поэтому шиташ на поясе ощущался, как нелишняя тяжесть.
