Миа откинулась на спинку кресла.
— Пожалуйста, приведите сюда мистера Родригеса.
Все встали.
— Мисс Адлер, останьтесь, пожалуйста.
Учительница посмотрела на Биксби.
— Одна.
Когда двери закрылись, Миа повернулась к побледневшей Адлер.
— А теперь расскажите нам, почему вы отправились к дому Пенни Хилл.
Она нервно облизнула губы.
— Я ведь уже говорила… Мне было любопытно. Из-за газет.
Соллидей покачал головой.
— Нет. Мы видели вас, мисс Адлер, на видеозаписи. Вид у вас был никак не любопытный. Вы выглядели так, словно вас снедало чувство вины.
— Это все из-за книги. — В ее глазах Миа прочитала чистое, неподдельное горе. — Я задала ученикам прочитать «Повелителя мух» как раз перед Днем благодарения. Как раз перед первым пожаром. Как раз перед тем, как погибла первая женщина.
— Интересное совпадение, — пробормотал Соллидей. — И все же, зачем вам понадобилось ехать к дому жертвы?
— Мне нужно было узнать, что именно известно полиции. Чтобы знать, не совершила ли я… не вызвала ли…
Миа хмуро посмотрела на Соллидея.
— Никак не пойму, где здесь связь с книгой, — вполголоса призналась она.
— «Повелитель мух», — тихо ответил он. — Подростки, оказавшиеся на острове без надзора взрослых, скатываются к анархии. Разжигают сигнальный костер. В результате большая часть острова сгорает.
— A-а, все, я соединила точки. — Миа повернулась к Адлер, которая неподвижно сидела в кресле и глотала слезы. — Стоило ли предлагать эту книгу в таком заведении?
— Но доктор Биксби ее одобрил, даже рекомендовал. Он хотел понаблюдать за реакцией учащихся. Я предложила выбрать другую книгу, но Джулиан решил, что она поможет в терапии Мэнни. — Брук отчаянно пыталась взять себя в руки. — Я все время думала только об одном: что, если он сделал это из-за меня? Что, если на такие мысли его натолкнула выбранная мною книга? А потом произошел еще один пожар, погибла еще одна женщина. Что, если эти женщины погибли потому, что я его спровоцировала?
Соллидей вздохнул.
— Мисс Адлер, даже если эти преступления совершил Мэнни, вы ни в чем не виноваты.
— Я поверю вам только тогда, когда вы найдете настоящего преступника. Можно мне уже идти?
— Разумеется, — кивнула Миа, не видя причин быть суровой с ней. — Только не уезжайте из города, хорошо?
Улыбка Адлер была слабой и горькой.
— Почему-то я так и думала, что вы это скажете.
Она захлопнула за собой дверь, оставив их в одиночестве. Соллидей обвел взглядом стены и потолок и неожиданно наклонился к самому уху Мии.
— Возможно, мы гоняемся за призраком, — прошептал он. — Только зря тратим время.
По спине побежали мурашки, когда она ощутила его тепло, а его запах вскружил ей голову. Ее тело непроизвольно напряглось, когда здравомыслие оттолкнуло в сторону воспоминание о том, как он лежал на ней. Она заставила себя сосредоточиться и, выпрямившись, прошептала ему на ухо:
— Возможно. Но мы все равно уже здесь. Помимо коробок с документами, это все, что у нас сейчас есть. Полицейские, социальные работники, обиженные дети… Все они что-то скрывают. У меня нехорошее предчувствие. — И она имеет в виду инстинкт полицейского, мысленно напомнила себе Миа, а вовсе не тот факт, что кожу на лице до сих пор покалывает в том месте, где Рид прикоснулся к ней щетиной.
Дверь открылась, и в кабинет вошел Биксби.
— Мэнни уже ведут. Я буду присутствовать при беседе, поскольку он несовершеннолетний. У вас есть еще какие-нибудь пожелания?
Соллидей встал.
— Мы хотели бы осмотреть комнату мальчика.
Биксби коротко кивнул.
— Как вам будет угодно.
Миа растянула губы в улыбке.
— Ваше… сотрудничество со следствием похвально, доктор Биксби. Пусть Мэнни посидит здесь, пока мы осмотрим его комнату. Закончив с этим, мы придем сюда и поговорим с ним.
Среда, 29 ноября, 14:45
Биксби вывел Мэнни Родригеса из кабинета, и Рид с трудом сдержал вздох. Обыск в комнате мальчика не дал никаких результатов, а сам Мэнни оказался таким закрытым подростком, каких Соллидею еще не встречалось.
— Если он и есть поджигатель, то ничего не расскажет. Но я не думаю, что он виновен. Думаю, мы просто впустую потратили полдня на беготню за школьной учительницей с чрезмерно развитым чувством вины.
— Где-то находишь, а где-то и теряешь, — философски откликнулась Миа, натягивая свою ужасную куртку. После вчерашнего падения на асфальт вид у куртки стал еще хуже. — Давай вернемся в участок и займемся документами.
Рид придержал дверь и последовал за ней к стойке регистратора, где мрачная Марси уже готовилась закрыть им пропуск. Он прошел мимо стеклянных витрин, но неожиданно остановился: какой-то предмет привлек его внимание. Он сделал несколько шагов назад и уставился на витрину. Пульс у него резко участился.
— Миа, ты только посмотри!
Она послушно уставилась на образцы прикладного искусства, выполненные учащимися.
— Интересная картинка, — заметила она, одним взглядом охватив весь ряд на уровне глаз. Изображение было темным, и при взгляде на него невольно возникали подозрения в психическом здоровье автора.
— Ты выше посмотри, — велел Рид, и она послушно подняла голову. — Еще выше.
Она растерянно заморгала.
— Ну…
Миа привстала на цыпочки, чтобы получше разглядеть очень неплохую копию яйца Фаберже, засунутую в глубь верхнего ряда. Яйцо сверкало замысловатым геометрическим узором из бисера и кусочков стекла.
— Симпатичная штучка. Жаль, нельзя рассмотреть поближе.
— Тебя подсадить? — спросил Рид, и она делано свирепо глянула на него, но глаза ее весело поблескивали.
— Умник, — проворчала она. — Ну и размерчики были у курицы, что отложила это яйцо.
— Думаю, курице немного помогли. — Он наклонился к самому ее уху. — Размер подходит идеально.
— И цвет тоже, — шепотом согласилась она. — Думаю, нам нужен ордер. Я о нем позабочусь.
Рид довольно улыбнулся.
— А я сообщу доктору Биксби, что мы немного задержимся.
Миа ушла, на ходу раскрывая телефон.
— Черт возьми, вечно тебе достается все самое приятное!
Среда, 29 ноября, 15:15
«Телосложением учитель рисования напоминает Рида Соллидея», — подумала Миа, оглядывая помещение. Мышцы бугрились под забрызганной краской футболкой. Лысый череп сверкал, словно тщательно отполированный оникс. Пальцы размерами превосходили любые сосиски, — пожалуй, даже сардельки. Звали его Аттикус Лукас, и он вовсе не обрадовался их приходу.
