Вызванный в качестве свидетеля управляющий шахтой компании
Фрэнк Бернал описал расположение сейфа, опознал его на фотографиях и вздрогнул,
когда окружной прокурор внезапно спросил:
– Вы согласны с тем, что сейф устарел?
– Да, сэр, – тихо сказал Бернал.
– Вам указывал на этот факт один из ваших сотрудников,
мистер Ральф Несбит?
– Да, сэр.
– И какие меры вы приняли?
– Вы, кажется, допрашиваете собственного свидетеля? – с
удивлением спросил Перри Мейсон.
– После его ответа на мой вопрос вы поймете, в чем дело, –
нахмурившись, бросил прокурор.
– Можете отвечать на вопросы, – сказал адвокат свидетелю.
Бернал устроился в кресле поудобнее.
– Чтобы избежать расходов по демонтажу старого сейфа и
установке нового, я принял меры по усилению безопасности имеющегося сейфа.
– И что же это были за меры?
– Я нанял ночного сторожа. Установил самую лучшую систему
сигнализации из всех имеющихся в продаже и договорился с руководством
Национального банка Айвенго, где мы получаем зарплату, чтобы они переписывали
номера всех двадцатидолларовых банкнотов в каждой выдаваемой сумме.
Адвокат внезапно выпрямился.
Прокурор бросил на него злорадный взгляд.
– Вы хотите сказать суду, мистер Бернал, – проговорил он
самодовольно, – что вам известны номера банкнотов из той суммы, которая была
доставлена пятнадцатого?
– Да, сэр. Конечно не всех банкнотов, как вы понимаете. Это
заняло бы слишком много времени. Но у меня есть номера всех двадцатидолларовых
купюр, – ответил управляющий.
– И кто записал эти номера? – спросил прокурор.
– Национальный банк Айвенго.
– И у вас есть с собой список этих номеров?
– Да, сэр. – Бернал предъявил список. – Мне кажется, –
сказал он, холодно взглянув на бухгалтера Несбита, – что эти меры
предосторожности обошлись нам намного дешевле, чем покупка нового сейфа.
– Предлагаю приобщить к делу этот список как вещественное
доказательство, – сказал прокурор Флешер.
– Одну минуту, – возразил Мейсон. – Я хотел бы задать пару
вопросов управляющему. Вы сказали, что список написан не вашим почерком, мистер
Бернал?
– Да, сэр.
– Известно ли вам, кто написал его? – спросил Мейсон.
– Помощник кассира Национального банка Айвенго.
– Ну что ж, – вмешался Верной Флешер. – Если вы хотите
соблюдать все формальности, мы не возражаем. Вы свободны, мистер Бернал.
Вызываю в качестве свидетеля помощника кассира.
Гарри Риди, помощник кассира Национального банка Айвенго,
отвечал с точностью машины. Он подтвердил, что список написан его рукой. Сказал
также, что указал в нем номера банкнотов, вложил его в конверт, запечатал и
отослал вместе с деньгами в компанию.
– Можете допросить свидетеля, – разрешил прокурор. Мейсон
внимательно изучил список.
– Все эти номера написаны вашим почерком? – спросил он Риди.
Помощник кассира банка подтвердил.
– А вы сверили эти номера с номерами двадцатидолларовых
банкнотов?
– Нет, сэр. Лично я не делал этого, – сказал Гарри Риди. –
Этим занимались два моих помощника. Один из них сверял номера банкнотов, а
другой – номера, которые я указал в списке.
– Суммы выплат составляют примерно сто тысяч долларов дважды
в месяц?
– Верно. С тех пор как мистер Бернал стал управляющим, мы
готовим такие списки. Мы никогда не сортируем номера в арифметическом порядке.
Серийные номера просто переписываются. В обычных случаях ничего больше не
требуется. В случае ограбления мы можем переписать номера банкнотов в
арифметическом порядке.
– Все эти номера записаны вашей рукой? – еще раз уточнил
адвокат.
– Да, сэр, – подтвердил помощник кассира банка. – Более
того, обратите внимание, что внизу каждой страницы я поставил свои инициалы.
– Вопросов больше нет, – сказал Мейсон.
– Предлагаю еще раз приобщить этот список к делу в качестве
вещественного доказательства, – произнес прокурор Флешер.
– Принято, – подтвердил судья Хэсвел.
– Следующий свидетель Чарльз Освальд, шериф, – объявил
окружной прокурор.
Шериф, долговязый медлительный человек, занял место
свидетеля.
– Вы знакомы с Харви Корбином, обвиняемым по данному делу? –
задал вопрос окружной прокурор.
Шериф подтвердил.
– Вы знакомы с его женой?
– Да, сэр.
– Утром пятнадцатого числа этого месяца, то есть утром,
когда было совершено ограбление «Коммерческой компании Джебсона», у вас
состоялась беседа с миссис Корбин? – задал следующий вопрос прокурор.
– Так точно, сэр, – подтвердил шериф.
– Вы спросили ее, чем занимался ее муж предыдущей ночью?
– Минутку, – прервал адвокат Мейсон. – Я возражаю против
этого вопроса. Любая беседа шерифа с миссис Корбин не может быть использована в
суде против обвиняемого. В нашем штате жена не обязана выступать свидетелем
против своего мужа. Поэтому любое ее заявление в суде будет нарушением этого
правила. Кроме того, я возражаю еще и потому, что этот вопрос ведет к пересказу
слухов.
Судья Хэсвел задумался.
– Полагаю, мистер Мейсон прав, – заключил он.
– Я перефразирую свой вопрос, мистер шериф, – сказал
окружной прокурор. – Вы забрали какие-либо деньги у миссис Корбин утром
пятнадцатого числа?
– Возражаю против данного вопроса, как неправомочного и не
относящегося к делу, – сказал Мейсон.
– Ваша честь! – раздраженно воскликнул обвинитель Флешер. –
В этом вопросе заключена суть данного дела! Мы можем доказать, что два из
украденных двадцатидолларовых банкнотов находились у миссис Корбин.
Адвокат возразил:
– Доказательство не может считаться предъявленным, пока
обвинение не подтвердит, что эти банкноты были переданы миссис Корбин ее мужем.
– В том-то все и дело, – сказал Флешер. – Эти банкноты были
переданы ей обвиняемым.
– Откуда это вам известно? – поинтересовался Мейсон.
– Она сама сказала шерифу, – ответил обвинитель.
– Это просто слухи, – отрезал Мейсон. Судья Хэсвел заерзал в
своем кресле.
