— А, так вам машина нужна! — злорадно прокричала я. — Ну и крохоборы! Что, боитесь, что с разбитым стеклом менты остановят? Правильно боитесь! Я сейчас вот ещё по передней панели пальну, так вообще никуда на ней не уедете! — и направила ружьё на приборный щиток. — Так что лучше послушайте, что я предлагаю.
Толян явно занервничал. Конечно, вдевятером на двух машинах разъезжать не Бог весть какое удовольствие, а тут целый «Мерседес» пропадает. Было над чем призадуматься.
— Ладно, говори, — промычал он.
— Толик, милый, — плаксиво заверещала вдруг Зойка, — отпустите нас! Я ещё у Сашка бабок возьму и вам отдам. Все отдам, и землю в придачу, только не убивайте! Пошевели мозгами, Толик, умоляю тебя! Ну куда вы поедете? По свету опять мотаться? Вас же заметут через два дня и на зону отправят! Вы же тупые все! Миленький, хороший, любимый, прошу тебя, отпусти, ты видишь, я плачу даже… — и Зойка на самом деле расплакалась.
— Пошла ты, — пробормотал Толян и повернулся к своим. — Ладно, братва, кончать нужно этот базар. Тащите канистру с бензином.
— Ты что задумал? — удивился Гоша.
— Обольём машину на хрен и подожжём! — зло проговорил тот. — Не захотят гореть — вылезут, как миленькие. А тачку потом вымоем. Только не стреляйте, когда выпрыгивать начнут — трасса близко. Ножами лучше…
— А если не вылезут?
— Что она, дура? — Он нагло посмотрел на меня. — Все слышала? Мне тачку не жалко. Не выйдешь — сгоришь. А мы и двумя машинами обойдёмся. Все, братва, вперёд!
— Не-ет!!! — нечеловеческим голосом закричала Зойка, вырываясь от меня, но я крепко держала её волосы на вытянутой руке. — Сволочи, бляди, уроды…
Из багажника «девятки» вытащили зеленую канистру и поднесли к нашей машине. Затем отогнали свои тачки подальше, чтобы огонь не переметнулся на них, и начали поливать «Мерседес» бензином. Все это время Толян стоял у капота и смотрел прямо мне в глаза, надеясь, видимо, что я сдамся и он получит автомобиль. Хрен вам с маслом… Мной вдруг овладело безразличие ко всему, и я воспринимала все происходящее как во сне, словно со стороны смотрела на готовящееся собственное аутодафе и не испытывала никакого желания что-то делать и даже кричать от ужаса. Единственное, что я в тот момент понимала, что скоро умру и встречусь с отцом и братьями. Жаль вот только, что Родиона с Валентиной больше никогда не увижу…
Внутри противно запахло бензином, он просачивался в салон сквозь щели в дверях, и, стоило только поднести спичку, вся машина мгновенно вспыхнет факелом и никто не успеет выскочить, даже если захочет. Отбросив канистру в кювет, бандиты отошли на безопасное расстояние. Остался один Толян. Он стоял все там же, у капота, держа в руке незажженную зипповскую зажигалку, и, не отрываясь, с мерзкой ухмылкой пялился на меня.
— Ну, ты ещё можешь спастись! — крикнул он. — Последний раз говорю: выходи.
— Толик, она сумасшедшая!!! — опять дико закричала Зойка, забившись в судорогах, и мне пришлось обхватить её двумя руками, чтобы не вырвалась, и заткнуть ей рот.
Я решила утащить её с собой в могилу. И на том свете объяснить ей, что она не правильно жила, — здесь на это времени уже не было. Валерик снова затих, и я понятия не имела, пришёл он в сознание или нет, а может, уже и умер, счастливчик, очнувшись и увидев, что происходит вокруг, Честно говоря, до него в тот момент мне не было абсолютно никакого дела. Я готовилась к переходу в иной, более справедливый и разумный мир и мысленно уже настраивала себя на новые ощущения, о которых так много нам рассказывал Акира.
— Ну, не хочешь — твоё дело, — пожал плечами Толик и щёлкнул зажигалкой, с жалостью посмотрев на «Мерседес». Похоже, он уже устал блефовать и понял, что придётся сжечь машину.
Я закрыла глаза. Зойка в последний раз дёрнулась и притихла. Все, слава Богу, весь этот кошмар сейчас закончится…
И тут со стороны трассы, куда был направлен капот нашей машины, послышался вой милицейских сирен. Открыв глаза, я увидела, как рука Толика вместе с зажигалкой взорвалась и разлетелась кровью на мелкие куски. Ещё через секунду то же самое произошло с его головой. За его спиной мерцали огни мигалок на приближающихся милицейских машинах, а бандиты, попрыгав в свои тачки, уже разворачивались и газовали в сторону деревни. Повернув голову, сквозь падающую на глаза пелену я увидела Родиона, выбегающего из ближнего леса со снайперской винтовкой в руках. А может, мне это уже снилось, потому что в следующее мгновение сознание моё помутилось и я провалилась в тёмную яму…
* * *
Виктория Романовна в помпезной траурной шляпке с чёрной вуалью и таком же чёрном платье с огромным декольте спереди и сзади положила перед боссом конверт с остальной частью гонорара и скромно уселась в кресло. Вся её спесь куда-то подевалась, она была тиха, как монашка, и уже не бросала на нас высокомерных взглядов. Валерик лежал в самой дорогой московской клинике и лечился от последствий «братской» любви.
Оказывается, босс, побывав в «Горбушке» и поговорив с шефом Валерика, сразу смекнул, что эпистолярные угрозы служили лишь для отвода глаз. Он вернулся в офис, а там уже сидела перепуганная Виктория Романовна. Она сказала ему, что соседи видели из окон, как какие-то вооружённые люди, устроив пальбу в подъезде, увезли потом на машине её сына и молодую девушку. Ему не составило труда догадаться, что это была за девушка и что с ней могут сделать бандиты. Проклиная себя за то, что послал меня туда, он насел на мамашу и вытянул из неё все. И про покойного мужа, и про деньги, и про завещание, и даже про незаконнорождённую дочь в провинциальном волжском городке недалеко от Саратова. В его гениальной голове тут же сложилась правильная картина всего происходящего. Оставалась мелочь — найти меня. Подняв на ноги всех своих однокурсников, он вычислил адрес Зойкиной матери, позвонил ей и сообщил, что её дочь замешана в покушении на жизнь сводного брата. Мать, которая никогда не ждала от дочери ничего, кроме несчастий, тут же выложила Родиону адрес подмосковной деревни Рябуховки, сказав, что Зойка-стерва проживает там с бандой уголовников и занимается бизнесом. Друзья в милиции ему сообщили, что все эти уголовники находятся во всесоюзном розыске за многочисленные убийства и разбойные нападения. Уже к вечеру, собрав все сведения, он вместе с собровцами помчался в деревню, почти не рассчитывая застать меня в живых. Он вместе с командиром отряда ехал впереди на «СААБе» и, увидев, что творится на грейдере, взял снайперскую винтовку с оптическим прицелом, попросил остальных немного подождать, чтобы не вспугнуть матёрых убийц, и побежал в лес. Он видел в прицел, как обливали бензином «Мерседес», как я сидела внутри, держа вырывающуюся голую Зойку, а потом, отдав команду включить сирены, двумя разрывными пулями снёс Толяну руку и голову, чтобы другим неповадно было сжигать его секретарш. Мой босс, как выяснилось, был ещё и мастером спорта по стрельбе. Остальных бандитов взяли через полчаса. Валерика увезли в больницу, а я, придя в себя на краткое мгновение, попросила вернуть деду Митрофану его двустволку и оклемалась потом уже только дома, рядом с Валентиной. Голую королеву бандитов, завернув в плащ-палатку, отвезли прямиком в сумасшедший дом — она проявляла все признаки помешательства.
