Но, так или иначе, я немного успокоилась, расслабилась, устроившись поудобнее, закрыла глаза и стала думать о том, что сейчас делает Родион. Мне, конечно, хотелось, чтобы он рвал и метал, дико вращая глазами, размахивая руками и страшно рыча от злости. Но это наверняка было не так. Скорее всего он лишь досадливо поморщился, узнав, что бандиты перехватили его секретаршу по дороге на автовокзал, свернул всю операцию и поехал домой, к своей Валентине.
Его спокойствие в такие моменты меня порой просто бесило. Хотя все верно, криком тут уже не поможешь. Нас обставили, как младенцев, и с этим приходится мириться. Как бы босс сейчас ни метался, на след похитителей все равно бы не вышел, потому как никаких зацепок у него нет. Теперь только я одна на всем белом свете знала, где находятся бандиты и где можно искать секретаршу Алексея.
А значит, мне опять придётся выкручиваться самой и «выкручивать» бедную Ольгу, томящуюся сейчас в заточении. Я была уверена, что она находится именно там, куда меня везут. Собственно, а где ей ещё быть?
Вдоль дороги мелькали какие-то деревни, небольшие городишки, и мы проскакивали их, не сбавляя скорости. В конце концов, отъехав километров тридцать или сорок, по моим расчётам, трудяга «Опель» сбавил ход, свернул с шоссе и затормозил у какого-то частного дома, стоявшего на отшибе. Ворота были открыты, машина с ходу скатилась по насыпи в тёмный двор и наконец остановилась. Водитель заглушил мотор и выключил фары. Вот и приехали.
Дом был очень старый, деревянный, с покосившимися ставнями, меж которых светились маленькие прямоугольники завешенных цветными занавесками окон. Слева темнели какие-то постройки.
– Вытаскивай её. Крест, – весело проговорил урка, выбираясь наружу. – А я пойду отолью.
– Опять приспичило? – усмехнулся мой сосед, открывая дверь. – Ты меня убиваешь, Бен. Меньше нужно пива жрать.
– Ну а как же иначе-то? – хихикнул тот и, пританцовывая, скрылся за сараем.
– Кончайте базар, – хмуро бросил грузный водитель. – Тащите девку в дом, берите долю, и сваливаем.
– Ну чего сидишь, красавица? – Крест уже вышел и смотрел на меня через открытую дверь. – Давай выходи вместе с сумкой.
Я начала выбираться. Он галантно подставил мне руку, подхватив сумку, потом крепко взял за локоть и повёл к дому, из которого доносились приглушённые голоса и тихая музыка.
– Только недолго там, слышь? – водитель пошёл закрывать ворота.
– Добре! – ответил Крест, не поворачиваясь, и затащил меня на крыльцо.
Там остановился, удивлённо посмотрел на меня и спросил:
– Или я чего-то не понимаю, или как?
– В каком смысле? – удивилась и я.
– Ты почему не кричишь, не плачешь, не сопротивляешься? Тебе нравится, что тебя похитили? Или ты ещё ничего не поняла?
Ну не могла же я ему сказать, что кричать и беситься скорее нужно ему, а не мне. Потому как мне-то ничего не угрожало, а вот у них имелись все шансы потерять здесь здоровье, нарвавшись на мои когти. Правда, пока они об этом не знали.
– Не очень, честно говоря, – я усмехнулась. – Но .я ко всему отношусь философски: чему быть, того не миновать. Поэтому зачем зря нервы тратить…
– Да? – Он внимательно исследовал мои глаза. – Это интересно.
Посмотрим, как ты потом запоёшь. Идём.
Со двора прибежал ещё более повеселевший Бен, и мы втроём вошли в дом.
Посередине большой комнаты с низким потолком стоял круглый стол. Над ним в патроне висела лампочка, свисая на проводе почти до горлышек водочных бутылок, которыми был щедро уставлен стол. Кроме того, там виднелись открытые банки с консервами, солёные грибы, огурцы и помидоры, варёная картошка, крупно порезанное сало и дымящиеся, только с пылу с жару, котлеты, горой наваленные на огромное блюдо. В дальнем углу у печи суетилась какая-то пожилая женщина в синем фартуке, но её было плохо видно из-за витавших в комнате копоти и сигаретного дыма. Зато рожа жирного битюга, сидевшего за столом ко мне лицом, видна была великолепно. Во-первых, из-за своих размеров, а во-вторых, из-за мясистой колоритности крупных черт. Громадный расплющенный нос, стиснутый с двух сторон маленькими буравчиками глаз, нависающий на них узкий лоб с витками слипшихся волос и расплывшиеся в поганой ухмылке сальные губы. Вдобавок ко всему он ещё что-то жевал, издавая при этом мерзкие хрипы и чавканье. На его большом жирном теле была байковая клетчатая рубашка, расстёгнутая на покрытой татуировками груди почти до пупа. Ни дать ни взять отпетый рецидивист. Рядом с ним сидели ещё двое мужчин, помладше, не столь выразительные, но тоже исколотые, пьяные и с бандитскими рожами. По всему видать, эти трое были деревенскими бандитами, а те, что привезли меня, – городскими.
Когда мы вошли, они уставились в нашу сторону, и жирный, ухмыльнувшись, сказал:
– Ба-а, какая краса до нашего стола! Неужто та самая, Крест?
Крест, которого я только сейчас смогла рассмотреть как следует и который выделялся из всех довольно приличным видом и неглупым выражением глаз, подтолкнул меня к столу и ответил:
– Она и есть, Бугор. Хороша, а?
– Ой, хороша стерва! – похвалил один из сидящих, а другой, с повадками педераста, похотливо прогнусавил:
– Да ты одёжку-то скинь с неё, кхе-кхе. Че там она под плащиком прячет?
– Во-во, пущай раздевается, – промычал Бугор и повернулся к женщине у плиты. – Нюра, банька ещё не дошла? А то нам скоро в сауну с телками, ха-ха-ха!
– зычно захохотал он, тряся всеми складками на мясистой харе.
Меня передёрнуло от отвращения, я сделала шаг назад, но упёрлась в Бена, который снимал с себя плащ, и остановилась.
– Ты что, не слыхала, сучка? – процедил он. – Снимай плащ, тебе говорят.
Крест уже разделся, подошёл к столу, наткнул на вилку грибочек, сунул его в рот и выжидающе поглядывал на меня. Первый раз в жизни я пожалела о том, что ничего не ношу под блузкой. Если эти свиньи увидят мою почти не прикрытую грудь, они забудут и о бане, и о деньгах в сумке, которую Крест бережно поставил в угол под вешалкой, и вообще обо всем. Они накинутся на меня всей толпой, эти гадливые уркаганы, и разорвут на мелкие части. А мне, пока я не удостоверилась, что Ольга находится здесь, нельзя было показывать свою прыть.
Поэтому, сделав испуганное лицо, я пролепетала:
– Что вам нужно? Отпустите меня… Я ведь привезла деньги!
Вылупив свои поросячьи глазки, Бугор изумлённо проговорил:
– Я не понял, тебе кто слово давал? Тебе сказали раздеваться, а не блеять. Правильно я грю, Кошар? Похотливый мужичонка заискивающе закивал:
– Как есть, Бугор, слово в слово. Та поприветливее была вроде…
– Была да сплыла, – хихикнул другой, запихивая в рот кусок сала. – Плохо, что не такая красивая была. Бен, ты чего там стоишь, думаешь, она убежит? Не бойсь, никуда уже не денется. Садись, кореш, похавай, чем бог послал.
