Некоторое время тому назад мы с любовником приняли решение
расстаться, безо всякой обиды, тихо-мирно, как друзья. В качестве прощального
подарка мне преподнесли колье. Ничего не предвещало беды, и тут… О ужас! Я
беременна! Причем уже давно!
– Сделайте аборт, – не выдержала Нинель.
– Катастрофа! Четвертый месяц.
– Тогда родите.
– С ума сошли! А муж?
– Вполне вероятно, что он обрадуется, и вам не так
тоскливо будет.
– Господи! – заломила я руки. – Да олигарх
глубокий импотент! Он ко мне в спальню три года не заглядывал! Откуда дети? А?
Не могу же я напеть ему про непорочное зачатие. Не поверит!
– Не слишком приятная ситуация, – согласилась
Нинель, – но, простите, при чем тут я?
– Нашла врача, который за большие деньги согласился
помочь.
– Хорошо.
– Но у меня ни копейки.
– Плохо.
– Зато есть ожерелье, подаренное любовником. Мне тут
рассказали, что вы… в общем… ну… интересуетесь… покупаете… – замямлила
я, – может, глянете? В скупке такую смешную цену предложили, копеечную, а
вещичка шикарная, поверьте! Мне надо всего три тысячи долларов! Родная! Не
бросьте в беде!
Нинель усмехнулась.
– Вас, похоже, обманули, я не занимаюсь торговлей
драгоценностями.
Я схватила со стола салфетку и, размазывая по лицу макияж,
попыталась изобразить рыдание.
– Жизнь кончена! Остается лишь утопиться!
Нинель вздохнула:
– Успокойтесь!
– А-а-а! Не могу же я мужу правду рассказать!
– Обратитесь за помощью к любовнику.
– У-у-у, он уехал из России, продал бизнес, забрал
семью и испарился.
– Вот, выпейте воды.
– О-о-о.
– Да перестаньте лить сопли!
– И-и-и, хорошо вам говорить!
– Держите, это валокордин.
– Га-адость!
– Коньяк сейчас налью.
– Фу-у, он вонючий.
– Очень прошу, перестаньте.
– Не могу-у-у, совсем не получается, – всхлипнула
я, уткнулась лицом в ладони и затряслась всем телом.
Легкая рука коснулась моего плеча.
– Ладно, ладно, попытаюсь помочь.
– Правда?
– Ну, уж не знаю, получится ли.
– Можно, поцелую вас?
– Нет, нет, – отшатнулась Нинель.
– Вы продадите колье?
– Понимаете, – осторожно завела дама, – не
занимаюсь подобными вещами… Кстати, кто вас ко мне направил?
Я вытерла нос кулаком и погрозила хозяйке пальцем.
– Никогда не выдаю чужих секретов! Одна моя подруга!
Лучшая! Пришла к ней, а та и сообщила… Нет, не пытайте, не скажу!
Во взгляде Нинель промелькнуло: «Господи, ну и дура ко мне
пришла». Потом хозяйка тихо продолжила:
– Сама была молода.
– Вы и сейчас замечательно выглядите, – не
упустила я возможности сделать старухе комплимент.
– Хорошо понимаю вашу проблему.
– Изменяли мужу? – продолжала я корчить из себя
идиотку.
Нинель улыбнулась.
– Кто из нас без греха. Ладно, успокойтесь, выпейте
валокордин и слушайте внимательно.
Мне пришлось покорно опустошить рюмку с пахучей жидкостью.
– Я не торгую брильянтами.
– Колье без дорогих камней!
– Вообще не занимаюсь подобными вещами, –
терпеливо продолжала Нинель, – но вам, наверное, сумею помочь, из женской
солидарности. Имею одну подругу, вот та страстная любительница всяких изделий
и, в отличие от меня, скромной жены своего мужа, живет на широкую ногу. Ей
средства позволяют баловать себя. Оставьте ожерелье, покажу его, вполне
вероятно, что Дуся его приобретет. Принесли колье?
Я кивнула.
– Давайте.
Пальцы медленно расстегнули сумочку, вынули коробочку.
– Вот, говорят, антиквариат!
Нинель Митрофановна аккуратно открыла крышку, брови пожилой
дамы поползли вверх.
– Ну и ну! – воскликнула она.
– Что-то не так?
– Да нет, просто… странно, – забормотала Нинель,
вытаскивая украшение, – очень даже непонятно! Ожерелье-близнец! Право,
смешно. И одной подвески не хватает. Мистика.
– Вы о чем? – прикинулась я ничего не понимающей
особой.
Хозяйка задумчиво повертела колье.
– Буквально на днях видела точь-в-точь такое на одной
даме, – соврала она, – даже цветочек отсутствовал. Вы посидите пять
минут в одиночестве? Мне позвонить надо.
– Подруге?
– Да.
– Той самой Дусе, чтобы спросить, купит ли она колье?
– Верно.
– Тогда скажите ей, что колье легко починить.
– Вы о чем?
Я вытащила из сумки цепочку с цветочком.
– Вот, его можно на место приладить. Впрочем, Евдокии
Семеновне звонить не следует, хотя вы, наверное, собирались спросить, куда она
подевала полученное от вас украшение, точь-в-точь похожее на это.
Нинель вздрогнула.
– Что за глупость!
– Вовсе нет, – спокойно ответила я, – выслушайте
меня. Колье принадлежало…
Слушая мой рассказ, Нинель Митрофановна все больше горбилась
на стуле, а лицо ее теряло равнодушно-спокойное выражение. В конце концов
передо мною оказалось жалкое существо, скрюченное, как младенец в утробе
матери.
– Так и знала, – прошептала она, –
предвидела, добром это не кончится!
– Вы реализуете краденое, – безжалостно добивала я
Нинель Митрофановну, – используете наивную Евдокию Семеновну и Сержа,
желающего помочь женщине, которая сделала ему много добра. Одного не пойму – ну
каким образом вы связались с ворами и почему подставили лучшую подругу вкупе с
мужчиной, которому на некоторое время заменили мать?
