Но Иоанн Варфоломеевич уже сумел взять себя в руки, он надел маску безразличия и, свысока глядя на подруг, произнес:
– Я не понимаю, о чем вы вообще говорите!
– Мы вас понимаем, вы хотите сохранить доброе имя вашей жены.
– Но с нами не надо юлить.
– Мы уже узнали правду!
– Хотите вы этого или нет!
– А от вас мы теперь хотим, чтобы вы тоже взглянули на дело под нашим углом зрения! Слышите? Хотим, чтобы вы тоже знали, кто на самом деле убил тетю Лали!
Леся крикнула эту тираду уже в спину Иоанна Варфоломеевича, который на своих ногах-ходулях далеко опередил подруг. Но услышав последние слова Леси, мужчина неожиданно притормозил.
– Ну? – коротко и требовательно произнес он, поворачиваясь к подругам. – Говорите же!
Запыхавшиеся подруги принялись торопливо выкладывать свою историю и в конце присовокупили уже от себя:
– Мы считаем, что вашу жену убили те люди, которые прознали про украденные когда-то ее любовником золотые слитки.
– Они не поверили, что Коммерция все это золото в свое время вложила в ваш бизнес.
– Решили, что часть она оставила себе.
– И поэтому пытали ее.
– Пытали?
– Отрезанные кисти рук – разве это не пытка?
Иоанн Варфоломеевич смущенно потупился:
– Да-да, понимаю, что вы имеете в виду. Значит, вы думаете, что жену убили какие-то уголовники?
– Они самые! И мы даже имя одного из них узнали.
Чиж его зовут.
– Господи, моя жена и какой-то Чиж… – недоуменно покачал головой вдовец. – В голове не укладывается. Говорите, этот Чиж узнал в моей Лали свою знакомую – Коммерцию?
– Да.
– И пожелал через нее добраться до золота этого Толика?
– Да.
Иоанн Варфоломеевич замолчал, обдумывая про себя слова девушек. А подруги заговорили вновь:
– Одного мы понять не можем.
– Чего же?
– Каким боком в этом деле мог быть замешан ваш зять.
– И что это за роза такая, которая все время появляется в этом деле.
Иоанн Варфоломеевич внимательно взглянул на подруг. Это был уникальный случай, потому что обычно взгляд отца Тильды был как бы устремлен внутрь самого себя. И вдруг такое внезапное возвращение в реальность. Подруги даже удивились.
– Роза? – каким-то странным голосом переспросил у них Иоанн Варфоломеевич.
– Да, дикая роза.
– Вы и про это что-то знаете?
– Пока нет, – призналась ему Кира. – А вы… вы знаете?
– Единственная «Роза», которая приходит мне на память – это салон красоты, куда ходила моя жена, когда ей приходила охота поправить прическу.
– К сожалению, эта «Роза» явно ни при чем, – вздохнула Кира. – Хотя мы тоже там побывали.
– Уже… Вот как, – пробормотал Иоанн Варфоломеевич. – Очень вы шустрые особы. Надо же… всюду-то вы уже побывали.
– Да уж, даром времени не теряли, – похвасталась Кира.
А Леся прибавила:
– Но за пазухой вашей жены был найден листок с логотипом дикой розы. Вы можете что-то сказать об этом?
– В полиции меня уже спрашивали об этом, – спокойно произнес Иоанн Варфоломеевич. – Я объяснил им, что понятия не имею, откуда у моей жены взялась эта бумажка.
– И все же она должна что-то означать!
Кира взглянула на мужчину. Однако вдовец не был расположен говорить на эту тему.
– Оставим этот листок и розу в покое, – решительно произнес отец Тильды. – Вы мне сказали, что сумели подобрать ключик к прошлому моей покойной жены? Сказали, что убийцей моей жены является некий Чиж?
– Да, но мы… Понимаете, тут есть загвоздка…
– Правильно! – перебил ее Иоанн Варфоломеевич. – Тут мы не будем разговаривать. Поговорим в более подходящем спокойном месте.
Двинувшись вперед, он скомандовал подругам:
– Пойдемте со мной!
Табун родственников к этому времени уже удалился от свежей могилы на приличное расстояние. Люди торопились к накрытым в ресторане столам, где можно будет выпить, посудачить и наконец расслабиться после напряженных часов ожидания в морге и на кладбище.
Поэтому никто из многочисленной родни Тильды не увидел, как вдовец, широко шагая, удаляется в противоположную от них сторону. И как рядом с ним мелко семенят две маленькие девичьи фигурки, такие беззащитные и хрупкие на фоне окружающих их могил.
Господин Завьялов вывел подруг с кладбища более длинным путем, чем тот, по которому пришли они сами. Он воспользовался для этой цели другим входом, нежели тот, у которого стоял автобус для гостей. Девушки хотели спросить, а на чем же они поедут, но отец Тильды как раз в этот момент неожиданно щелкнул брелком сигнализации, в ответ ему мигнул добротный автомобиль, украшенный простеньким значком «Кадиллак».
– Садитесь.
Внутри машина оказалась куда комфортней, чем представлялась снаружи. Обтянутый дорогой светлой кожей салон, вставки из карельской березы, огоньки подсветки – все это наводило на мысль о том, что владеет этой машиной человек не просто обеспеченный, а сверх того, возможно, даже очень богатый.
– А чья это машина?
– Моя.
Подруги переглянулись. Когда Родион сказал девушкам, что возит своего отца, они почему-то решили, что машина у господина Завьялова всего одна. Но теперь они понимали, что ошибались. Служебная машина с Родионом за рулем предназначалась для одних нужд, этот автомобиль являлся личной собственностью Иоанна Варфоломеевича.
– Эту машину мне подарили коллеги на юбилей.
– Хороший подарок.
– Я редко ею пользуюсь, но сегодня предстоит суматошный день. Я решил, что будет лучше, если у нас будет запасная машина.
– Скажите, а у вашей жены ведь тоже был свой автомобиль?
– Естественно. Лали очень неплохо управлялась с рулем. Ее машину нашли у входа в лес, в нескольких километрах дальше по шоссе от места происшествия.
Хороший достаток был в семье Завьяловых. Большая квартира, три машины, для дочери выстроен отличный каменный коттедж почти что в черте города. Да еще коллекция картин имеется.
Но подруг заинтересовало другое:
– Не странно ли, что преступник взял драгоценности, деньги и даже сумку вашей жены, но оставил ее машину?
– Вначале, я думаю, он хотел и ее забрать, сел за руль и даже отъехал на машине моей жены на некоторое расстояние от места преступления. Но затем ему стало не по себе, он понял, что ездить на машине убитой им женщины – это слишком опасно, и бросил машину у дороги.
