Арсений впал в уныние. Он начал подумывать о самоубийстве, а
потом, дабы справиться с депрессией, принялся прикладываться к бутылке. Через
полгода у мужчины открылась язва, и он загремел в больницу, где медсестра,
решившая развеселить болезного, дала ему покет
[4] Смоляковой со словами:
– Вот почитайте, от нее тут все без ума.
Арсений никогда не брал в руки детективы и уж тем более не
собирался прикасаться к тем, что написаны бабой. Но чего не сделаешь от тоски,
лежа на госпитальной койке?
Из клиники рекламник вышел ярым поклонником Милады. Первым
делом он купил триста экземпляров ее новой книги и разослал всем своим знакомым
с сопроводительной запиской «Прими лекарство от депрессии». Потом начал
отправлять Миладе букеты и активничать на ее сайте. Впрочем, наглецом или
нахалом Арсения назвать нельзя: он не тиранил писательницу звонками, не посылал
ей писем, не требовал автографов – просто обожал издали и рвал на тряпки тех,
кто позволял себе усомниться в гениальности Смоляковой.
День рождения писательницы Арсений посчитал более значимым,
чем любой государственный праздник России. Рекламщик пошевелил извилинами и
придумал суперподарок. Для начала он заказал куклу, как две капли воды похожую
на Миладу. Игрушка стоила немереных денег и была столь хорошо выполнена, что,
даже приблизившись к ней вплотную, вы не сразу понимали, что «писательница» не
живая. У манекена гнулись в разные стороны конечности, и он мог принять
практически любую позу: сидеть, стоять, лежать.
Заполучив куклу, Арсений договорился о дальнейших действиях
с крупным книжным магазином. Директриса его, узнав о сюрпризе, пришла в восторг
и охотно приняла участие в затее. Миладу пригласили в торговую точку раздавать
автографы.
Дисциплинированная детективщица прибыла за четверть часа до
начала мероприятия и была остановлена на входе подученным охранником.
– Вы куда? – поинтересовался парень.
– Книги подписывать, – улыбнулась писательница, решившая,
что юноша ее не узнал.
– Ступайте, – кивнул секьюрити, – Смолякова уже давно там.
– Кто? – подскочила Милада.
– Смолякова, к ней народ второй час стоит.
– Вообще-то Смолякова – это я… – растерянно сообщила
литераторша и ринулась по лестнице вверх.
Представьте теперь ее изумление, когда в торговом зале она
увидела длинную очередь фанатов и… себя саму, сидящую у письменного стола.
В абсолютном недоумении Милада пробилась сквозь толпу и
ахнула: это на самом деле была она, одетая в свои любимые джинсы и в не менее
обожаемый светлый пуловер. Смолякова потерла глаза, ущипнула себя и хотела
громко спросить: «Вы кто?»
Но тут заиграла бравурная музыка, фаны захлопали в ладоши,
появился Арсений с пудовым букетом роз, и недоразумение разрешилось. Милада пришла
от розыгрыша в восторг – такого подарка ей еще не делали. Арсений лучился от
радости.
– Теперь люди могут фотографироваться с вашей
заместительницей! – восклицал он.
Фаны и впрямь бросились к копии, доставая на ходу мобильные.
Директриса магазина умоляла оставить «Смолякову» для оформления витрины… В
общем, все оказались довольны.
Милада, хихикая, привезла «двойника» в особняк и в полном
восторге продемонстрировала «себя» домашним. Но кукла понравилась лишь Насте,
остальные выказали недовольство.
– Идиотство полнейшее, – прошипела Лиза.
– Придет же людям подобное в голову, – поддакнул Никита.
– Неприлично брать столь дорогие подарки от незнакомых
мужчин, – поджала узкие губы Фаина.
– По-моему, эта тетя Мотя сильно смахивает на тебя, – заявила
Ника. – Редкостное сходство, такая же идиотская улыбочка. Право слово, подобное
раздвоение пугает.
Но Милада продолжала радоваться, словно ребенок, разыгрывая
всех, кто не знал о существовании двойника, к которому мигом прилипла кличка,
данная Никой, – Тетя Мотя. Жертвами становились, как правило, журналисты,
которых Смолякова вопреки желанию Никиты, Лизы и старух вновь стала приглашать
в особняк.
Детективщица действовала стандартно. Она усаживала Тетю Мотю
в свое рабочее кресло, а сама пряталась за занавеской. Когда очередной
борзописец стучал в дверь, Милада говорила:
– Войдите.
Ничего не подозревавший человек вступал в комнату и пытался
заговорить с писательницей. Думая, что Милада его не слышит, он подходил все
ближе и ближе, потом начинал кричать. И наконец раздавался его вопль:
– Ой! Это кто? Это что? Мама!
Страшно довольная, Смолякова появлялась из-за драпировки, и
начинался хохот.
Но веселье длилось недолго, очень скоро все в
околописательском и телевизионно-журналистском кругу узнали, что у Милады
имеется замечательная игрушка-двойник, и перестали попадаться на удочку.
Смолякова посадила куклу в углу комнаты и забыла о ней.
Примерно неделю тому назад Рая пошла убирать обитель
хозяйки. Она протерла пыль, вымыла полы и тут только заметила, что Тетя Мотя,
непременный атрибут обстановки помещения, исчезла.
Удивившись, Раиса поинтересовалась у хозяйки:
– Куда красавица подевалась?
Милада вздрогнула и торопливо ответила:
– В «Марко» отвезла. Там есть зал, где подарки выставляют.
– Ой, зачем? – покачала головой присутствовавшая при беседе
Настя. – Она такая прикольная… Мам, верни ее назад!
Писательница помолчала, потом неохотно рассказала:
– Лиза испугалась. Я решила кресло перетянуть, то, где Тетя
Мотя сидела, ткань попалась красивая, с кошками. Вынула куклу, положила ее на
кровать, обмерила мебель и помчалась в магазин. Двойник остался лежать, голова
на подушке и все такое. Очень натурально смотрелось. Пока меня не было, в
комнату вошла Лиза, ей деньги понадобились. Она решила, что я сплю, потрясла
«меня» за плечо, Тетя Мотя и повернулась… В общем, напугалась девушка по полной
программе, чуть заикой не стала. Кит рассердился и очень просил убрать
«уродку», мол, он ее видеть не может. Лиза и вовсе стонала, держась за сердце:
«Либо я, либо она». Вот и пришлось увозить Тетю Мотю.
– Я бы в данной ситуации выбрала куклу, – фыркнула Настя. –
Она хоть не вредничает, как Зизи.
