– Ми, вспомни, как Кит подростком, уехав в лагерь, начинал
бомбардировать тебя письмами, сообщая, что его обокрали. У него регулярно
исчезали деньги, а ты бросалась на почту и отправляла ему последние копейки.
– При чем тут это? – перебила Милада подругу.
– Кит сволочь, мерзавец, негодяй! Он грабит тебя, ты для
него просто дойная корова! – Лена окончательно потеряла самообладание. – Гони
всех своих нахлебников взашей! Ты сама виновата! Посадила себе на шею
дармоедов! Воров! Лентяев! Распустила их! В общем, выбирай: либо ты отселяешь
Кита, либо я тебе больше не подруга.
– Леночка, – зарыдала Ми, – не сердись, умоляю. Кит дико
зол. Он сжег папку и сказал мне то же самое: либо я рву с тобой отношения, либо
он уходит прочь. Боже, что мне делать? Я так виновата! Перед всеми, нет мне
прощения! О господи… Наина, прости, ты просила, я пообещала, заверила и не
смогла…
Лена с размаху швырнула трубку о стену, дождь пластмассовых
обломков рассыпался по полу.
Вот так рухнула многолетняя дружба.
Глава 17
– Ми не пыталась с вами связаться?
Лена кашлянула.
– Нет, небось ее Никиточка запугал.
– И вы больше не общались?
Лена вздохнула:
– Нет, не общались. Но я не думала, что так получится.
Неделю после того разговора я злилась, но потом остыла и решила связаться с Ми,
набрала номер ее мобильного и услышала сообщение: «Этот номер более не
принадлежит госпоже Смоляковой. Желающих связаться с писательницей просим
звонить в издательство «Марко».
…Лена совершенно не удивилась, пообщавшись с автоответчиком.
К сожалению, на свете много сумасшедших людей, донимающих знаменитостей,
поэтому Милада регулярно меняла симкарты. Рыбкина перезвонила в коттедж, к
телефону подошел Кит.
– Алло, – лениво произнес он, – слушаю.
Разговаривать с негодяем Лене не хотелось, поэтому она
положила трубку, решив позвонить еще раз позднее, когда Никита отправится
прожигать жизнь. Впрочем, Лена набрала хорошо знакомые цифры и вновь услышала
противный баритон недоросля. Пришлось спешно отсоединяться.
Три дня Лена в разное время повторяла безуспешные попытки,
не понимая, почему Никита сутки напролет просиживает дома. Наконец, преодолев
неприязнь, сказала, в очередной раз услышав его голос:
– Здравствуй, Кит, сделай одолжение, позови Ми.
– Это кто? – голосом, в котором плескалось огромное
удивление, осведомился мерзавец.
– Ты меня не узнал? Лена Рыбкина.
– Твой гнусавый голосок тетки, которой в детстве забыли
удалить аденоиды, нельзя спутать ни с чьим, – прошипел Никита. – Просто я
наивно полагал, что после всех своих гадостей ты не посмеешь более появляться в
нашем доме. Ан нет! Просто удивительно, каким морем наглости обладают некоторые
люди…
– Позови Ми, – каменным тоном перебила парня Лена, – с тобой
мне не о чем беседовать.
– Ошибаешься, дорогуша, – все так же шипел Кит, – лишь со
мной тебе и придется беседовать. Запоминай. Ты вычеркиваешь наши номера из
своей записной книжки и забываешь адрес особняка. Ми не желает иметь с тобой
ничего общего. Мать не будет теперь снимать трубку дома, а мобильный у нее
другой. Ежели попытаешься встретиться с писательницей Смоляковой на нейтральной
территории, подстеречь ее, допустим, на выходе из книжного магазина, то тебя
немедленно скрутят сотрудники службы безопасности «Марко». Мама теперь знает о
тебе правду!
– Какую? – растерянно спросила Лена, не ожидавшая подобного
поворота.
Кит фыркнул.
– Помнишь, у Милады исчез гарнитур, подаренный отцом?
– Ну да.
– Очень хорошо. Это ведь ты, дрянь такая, пыталась внушить
матери, будто его спер я!
– Но…
– Молчи! – рявкнул Никита. – Я великолепно знаю, что ты под
меня подкапывалась, сука. А теперь ответь, на какие шиши ты в тот год ремонт
сделала и мебель купила, а?
– С ума сойти… – охнула Лена.
– Вот именно! – мгновенно подхватил парень. – В марте у Милады
пропадает ценность, а в мае ее дражайшая подружка Леночка тотальное обновление
апартаментов затевает. Так откуда бабло?
– Накопила, – по непонятной причине стала оправдываться
Лена, – долго собирала.
– Не ври! – гаркнул Кит. – Воровка! А я дурак, который из
ложной интеллигентности молчал, не хотел нервировать маму.
Лена онемела, а наглый парень абсолютно спокойно продолжал:
– Пришлось открыть матери глаза, разъяснить ей планы Елены.
Госпожа Рыбкина клеветала на сына Смоляковой, чтобы самой «доить» писательницу.
Так сказать, удаляла от кормушки лишних. Сначала меня решила оболгать,
состряпала отчет лжедетектива, следующей на очереди была Настя. А мамочка наша
человек наивный, легко подпадающий под чужое влияние. По твоему расчету,
сначала я должен был уйти, хлопнув дверью, потом Настя. И кому денежки Ми
достались бы? Кто с ней дружил, а? Кто ее в горе утешать стал бы? Но не вышел у
тебя этот номер, я тебя, хитрую бестию, раскусил. Матери, конечно, тяжело, но
ничего, она переживет. А ты даже не смей приближаться к ней ближе чем на
километр!
Из трубки понесся противный писк, Лена осталась сидеть в
кресле с открытым ртом.
– И после этого вы уже больше не пытались связаться с Ми? –
на всякий случай осторожно уточнила я.
Рыбкина кивнула:
– Верно. Кит имеет над Миладой фантастическую власть, он
способен зомбировать ее. Ми верит сыну, следовательно, я в ее глазах подлая
тварь, воровка и клеветница.
– Неужели Смолякова настолько наивна, если не сказать,
пардон, глупа? Она ведь пишет очень хорошие книги, с замысловатым сюжетом,
очень тонко подмечает некие психологические «педали», нажимая на которые можно
управлять человеком.
– Сапожник без сапог, – пожала плечами Лена. – Давно
известный факт. У врачей родственники всегда цепляют непонятные инфекции, у
строителей собственные дома под землю уходят… Все, что вываливается из уст
Кита, воспринимается Ми как истина в последней инстанции. Увы, приходится
признать: из-за этого я потеряла подругу. Впрочем, нет, даже больше – лишилась
сестры. Ми для меня была самым родным и близким человеком. Наверное, следовало
скрыть от нее собранную сыщиком информацию, продолжать улыбаться Никите… Но я
не сумела.
