– Какие же? – недоуменно спросила художница.
– Они в ссоре, – охотно сообщила Нина. – Расстались почти врагами. Пока я поддерживала между ними связь, общались кое-как, сквозь зубы. А какие там взаимные приветы передает Ирина, этого я не знаю.
– Почему же они поссорились?
– Да как раз из-за этого самого театра… Отец был недоволен, сын туда рвался. Нашла коса на камень…
– Но неужели нельзя помириться?
– А кто из них сделает первый шаг? – язвительно ответила женщина. – Нет, они оба уперлись, на одну колодку сделаны, и отец, и сын. Когда Господь раздавал людям терпение, оба в очередь не становились, зато их мать, моя сестра покойная, стояла три раза, видно, за себя и за них…
– Она умерла молодой?
– Совсем молоденькой, – тяжело вздохнула Нина. – Ей было двадцать четыре всего. Ваня осиротел, когда ему не исполнилось и двух лет… Муж-то ее намного старше, на двадцать лет. Иногда ночью лежу на боку, подсчитываю. Сейчас мне пятьдесят, Маше было бы пятьдесят два… И вся жизнь еще была бы впереди. Виктор сам еще не так уж стар, просто болезни одолели, вот он и одряхлел. Собственно, с тех пор, как Маша вдруг умерла, так рано, он и сам уже почти не жил… Тянул лямку. Любил он ее, конечно, необыкновенно!
– А кто такой Тристан? – наобум задала вопрос Александра.
На сей раз Нина молчала почти минуту. Художница уже жалела, что спросила, обманувшись неожиданной словоохотливостью собеседницы. Но Нина все-таки ответила. Ее голос звучал недоуменно:
– То есть? Кто это такой вообще?
– Вы не знаете?!
Александра почти обрадовалась, услышав такой ответ. Она сама едва понимала, хотела ли узнать правду. Как всегда, ее больше истины привлекала загадка.
– Не знаю, впервые слышу, – раздалось тем временем в трубке. – А какое отношение он имеет к Маше?
Александра поспешила заверить:
– Никакого, я задумалась и сказала не то, что хотела. А вот о чем действительно мне нужно спросить… Нина, ваша сестра часто бывала в Москве? Я знаю, что она скончалась здесь, после того как они с мужем приехали из Свердловска, но меня интересует более раннее время!
– Да она родилась и выросла в Москве, – с улыбкой в голосе ответила Нина. – Мы с нею коренные москвички. Она встретила Виктора, скоропостижно вышла замуж, уехала с ним на Урал, потому что он не мог бросить там работу в театре. Она ради него учебу фактически оставила, взяла академгод. Ну а потом они с ребенком вернулись сюда, в родительскую квартиру.
– Так эта квартира, в Кривоколенном переулке, принадлежала Марии?
– Да, – со вздохом признала Нина. – И квартира, и дача достались ей, мне – комната на окраине. Так вышло… Наши родители были зациклены на драгоценном внуке и устроили так, чтобы все досталось ему. А почему вы спрашиваете?
Ее тон внезапно изменился, сделался настороженным, словно женщина вдруг осознала, что слишком разоткровенничалась с чужим человеком. Александра поспешила извиниться:
– Я понимаю, что вторгаюсь в ваши семейные дела, но раз уж так получилось и я взялась отыскать Ивана, кое-какие вопросы у меня возникают… Случайные, нелепые иногда. Скажите, а Мария не посещала храм Святого Людовика на Малой Лубянке? Вы ведь жили в двух шагах от него… Буквально пара переулков, Мясницкую пересечь…
– Ничего об этом не знаю. – Голос Нины сделался суровым и ледяным. – Вы правда задаете какие-то странные вопросы. С потолка вы их берете, что ли?! У меня даже появляются сомнения, в своем ли я уме, что отвечаю на них! Конечно, очень трогательно, что вы хотите скрасить жизнь Виктору, но что-то мне сдается, цель у вас другая!
– Погодите… – несмело попыталась возразить Александра, но Нина, повысив голос, перебила ее:
– Вам просто интересно покопаться в чужой жизни! Потому и вмешиваетесь! Таких доброхотов знаете сколько?! Только бы посплетничать на наш счет! С тех пор как Ирина приехала и соседи случайно узнали, где она работала там, в Париже, нам жизни нет! Была порядочная семья, жили тихо, никто на нас внимания не обращал, и вдруг всем стало интересно, что у нас да как! Вот что я скажу, дорогая моя, не затрудняйтесь поисками, оставьте Виктора в покое! И меня заодно, не звоните больше!
Соединение прервалось. Александра, оторопевшая от внезапно налетевшей бури, была сама не своя. Ее мучило острое чувство вины, словно она допустила непростительную ошибку, но в чем ошибка заключалась, художница понять не могла. Доброжелательное течение разговора подобного оборота не предвещало, Нина была даже слишком откровенна, на ее взгляд. «И вдруг словно дамба прорвалась – такой выплеск черной злобы, будто я ее смертельно оскорбила… Что случилось?»
Вместе с недоумением росла обида. Перезванивать и требовать объяснений Александра не собиралась. Она чувствовала, что причина гнева собеседницы совсем не та, которую назвала Нина. Объясняться в данном случае было бесполезно.
«Сперва разговорилась, сообщила интимные подробности о семейных дрязгах, а я ведь ее за язык не тянула! И внезапно взорвалась… Сразу, как я спросила о храме Святого Людовика! Больше ничто такой реакции не вызвало – ни квартирный вопрос, ни сообщение, что Ивана попробуют найти. В том, что Нина впервые слышала имя Тристан применительно к сестре, кажется, она и впрямь не лгала. Но стоило упомянуть о церкви…»
Теперь Александра была убеждена, что некая таинственная связь между происхождением ниши и церковью есть. «Был ли “тристан” на самом деле Тристаном, сыном Святого Людовика, о котором в церкви даже упоминания нельзя найти, неизвестно. Но Марию я уже нашла, она уже есть – автор ниши и Богоматерь на ослике, спешащая вместе со своим сыном и мужем прочь из города, где ребенку грозит гибель! Скульпторша, изображавшая такой сюжет, явно имела в виду саму себя! Здесь очевидная связь, и я нашла ее! Значит, найду остальные и покончу с недосказанностью, которая окружает всю эту историю! И даже знаю, кто мне поможет!»
Александра больше не вспоминала, что провела ночь без сна за написанием статьи, не чувствовала усталости. Снова взяв телефон, она набрала номер Игоря.
Скульптор ответил сразу, словно был наготове.
– Почти, почти готова твоя ниша, только отполирую и лаком покрою, – торопливо произнес он. – Обещал же завтра сдать! Или клиентка заторопилась? Пусть определится уже, срочно ей или нет…
– Клиентка подождет, – успокоила его Александра. – А вот тот клиент, для которого ты делаешь эскиз алтаря, Георгий, – у тебя ведь есть его телефон? Не мог бы ты мне его дать?
– Зачем? – мгновенно насторожился скульптор.
– Не бойся, заказчика я у тебя уводить не собираюсь, – рассмеялась женщина. – Что за идея… Просто мне хочется задать ему один вопрос касательно церковных дел. Он, кажется, специалист в этом!
– Да кто знает, – усомнился Игорь, искренне или делано. – Вроде очень набожный. Знаешь, телефон я тебе, конечно, дам, но это только из личного уважения… И теплого отношения, если угодно! Сколько у меня клиентов из-под носа увели, узнав телефончик, адресок! И кто уводил – лучшие друзья, люди, которым я доверял!
