– Да будет тебе!.. Какие условия? – Сашка небрежно отмахнулся. – Без проблем! Только, Вадим, сразу учти, что теперь тебе придется с куревом завязать. Дыхалочка у тебя, я гляжу, слабоватая.
– Уже бросил! – твердо заявил Вадим.
– Добро! Прямо сейчас и начнем. Кстати, Вадим, но ведь если ты эту гниду оставишь в живых, то тебя посадят. Это как пить дать.
– Плевать! Будь что будет.
– Ну и ну! – Журбин негромко рассмеялся. – А я всегда почему-то думал, что дипломаты все проблемы решают только путем мирных переговоров. Ладно, начали. К турнику – марш!..
С этого дня они каждое утро по тридцать минут, а если позволяло время, то и по часу работали на спортплощадке после основных занятий группы спецназа. Несмотря на худобу, Вадим оказался способным и чрезвычайно настойчивым учеником. Александру иногда даже приходилось несколько осаживать его, чтобы тот не подорвал здоровье чрезмерными нагрузками.
Как-то утром Вадим пришел на тренировку, явно воодушевленный какой-то идеей.
Сашка заметил это и заявил:
– Похоже, тебе ночью сон хороший приснился. Вон как сияешь!..
– Парни! – Вадим вскинул руку, требуя внимания. – Слушайте. Вы тут, считай, уже месяцев семь, а кроме кое-каких улиц Дамаска больше ничего и не видели. А я Сирию знаю – будь здоров! А давайте-ка я договорюсь с начальством, чтоб хотя бы пару раз в месяц вам организовывали экскурсионные поездки? Да? Роль гида заранее бронирую для себя. Лучше меня Сирию вам никто не покажет. Как идея?
– Обалденная! – Борька Еремин вскинул сжатый кулак. – Я хоть сейчас.
– Мысль отличная! – одобрительно откликнулся Федька Антохин. – Но начальство-то удастся уломать?
– Удастся! – Вадим с хрустом размял запястья и хитро подмигнул. – Я сыграю вот на чем. Помните, как Санек с Федором хорошо приветили налетчиков? Бумаги на их награждение еще в середине августа поступили в Москву, но оттуда до сих пор ни гу-гу. Ну, вот я и предложу хоть как-то отметить их мужество и смекалку, раз уж ребят не удалось наградить.
– Моменто, сударь! – Дымя сигаретой, к спортплощадке приблизился Пашка Самарин. – Я всецело приветствую тот факт, что доблестные спецназовцы будут поощрены экскурсионными турами. Но вам не кажется несправедливым оставить без внимания славных охранников, которые на равных рисковали вместе со всеми, своей грудью отстаивая суверенитет этого кусочка нашего Отечества?
Выслушав его витиеватую речь, парни дружно рассмеялись.
Вадим пожал плечами и проговорил:
– Ну, если начальство будет не против, то я тем более.
– Именно этот ответ, греющий душу, я и надеялся услышать. – Пашка бросил окурок в урну и махнул рукой Журбину.
Он отвел приятеля в сторону, дружески хлопнул его по плечу и с ухмылкой сказал:
– Слушай, мужественный и находчивый, есть предложение съездить на лечебные процедуры. Ты как?
– Да ну тебя, Паша. Я не чистоплюй, но покупать женщин за деньги – это унизительно как-то.
– Ты, конечно, прав, как и всегда. – Пашка тягостно вздохнул. – Однако взгляни на это и с другой стороны. Для тебя десятка-другая баксов большие деньги? Не очень. А кому-то они помогут прокормить своих младших братишек и сестренок. Ты думаешь, почему нам с тобой тогда так обрадовались? Во-первых, мы помогли девчонкам заработать. А во-вторых, они ведь тоже живые люди, и им куда интереснее иметь дело не с каким-нибудь потным, грубым боровом, а с нормальным, интересным парнем. Ну, думай!
– Я сказал нет! – Сашка решительно рубанул рукой воздух.
– Жаль, конечно. – Паоло сокрушенно развел руками и зашагал восвояси.
Журбин двинулся к спортплощадке и тут же со всей беспощадной определенностью понял, что хитрая стрела, выпущенная Пашкой и отравленная сладким ядом соблазна, достигла своей цели. Она пробила все внутренние устои и принципы.
Он оглянулся и негромко окликнул знакомца:
– Эй, змий-искуситель! Ладно, черт с тобой. Только, знаешь ли, у меня есть предчувствие, что сегодня мы вляпаемся в какую-нибудь скверную историю.
Как и в прошлый раз, они возвращались из лекарни уже после заката. Субтропические сумерки коротки. Всего через час после ухода солнца за горизонт в городе уже царила настоящая ночная темень. В автобусе было немноголюдно.
Самарин, сидя у окна, подсмеивался над приятелем:
– Вот видишь, салага, все обошлось, а ты переживал. То предчувствия у тебя скверные, то покупать женщин нехорошо. А по мне, так сегодня вообще все прошло просто супер!
Неожиданно его оборвал мужской голос, кто-то громко заявил по-арабски:
– Эй, правоверные, посмотрите на этих двоих гяуров. Я их узнал! Это они обесчестили мою сестру! Так пусть их подлая кровь смоет позор с нашей семьи!
За прошедшие месяцы Сашка успел неплохо овладеть местным диалектом. Он все понял, резко поднялся на ноги и увидел носатого верзилу в национальной одежде, направляющегося в их сторону. Угрожающе глядя на гяура, тот выхватил из-под одежды длинный сверкающий клинок.
– Прикрывай мне спину! – крикнул Сашка.
Потом он коротко глянул в сторону Самарина, ошарашенно взирающего на происходящее, и решительно шагнул навстречу этому самому мстителю. Стычка, случившаяся минувшим летом, стала для него хорошей школой практического применения приобретенных навыков. Теперь он чувствовал себя намного увереннее, заранее зная, что среди обычных обывателей, даже если они отъявленные головорезы, едва ли найдутся достойные противники. Пассажиры автобуса разом смолкли и встревоженно наблюдали за происходящим.
А Журбин, спокойно глядя на набычившегося верзилу, неожиданно спросил на вполне сносном арабском:
– Так ты говоришь, что я покушался на твою сестру? А как ее зовут? Ее имя! Живо отвечай! Где ты живешь? Говори немедленно!
Мститель не ожидал такого напора, попытался что-то ответить, но понял тщетность своих усилий и ринулся на Сашку с диким ревом:
– Смерть неверным! Аллах акбар!
Его встретил неуловимый, мощнейший удар ногой в солнечное сплетение. Защитник поруганной женской чести безмолвно разинул рот и скрючился на полу от дикой боли, разрывающей внутренности.
Журбин тут же обернулся назад, и в этот момент Пашка, который схватился с бородатым сообщником мстителя, вскрикнул от боли. Защищаясь от ножа, он попытался блокировать руку бандита предплечьем, но сделал это не совсем удачно. Острие кинжала полоснуло его по мякоти мышц над лучевой костью. Хлынула кровь. Бородач снова занес окровавленную сталь, чтобы вторым ударом вогнать ее под кадык неверного, но не успел.
Одним прыжком Сашка преодолел разделявшее их расстояние и резко выбросил вперед правую руку. Его пальцы, твердые, как стальные прутья, совершенно безжалостно, с чавканьем и треском вошли в глазницы бандита, обрывая мышцы и выворачивая бесценный дар природы из его естественного вместилища. Отчаянный, немыслимый вой огласил салон автобуса, но через мгновение его оборвал сабельный удар ребра левой ладони по каротидному синусу.
