Ну надо же! Ирка, словно известный древнегреческий философ,
уверена: если проблему не разглядывать, та исчезнет. В принципе, правильное
поведение: чем меньше зацикливаться на ерунде, тем быстрей она рассосется.
Только к тараканам данный постулат не относится.
— Бери совок и сметай живность, — велела я.
— Ща Ваньку позову, — быстро нашла выход из
положения домработница. Она распахнула было входную дверь, но тут же живо
захлопнула ее и прошептала:
— Дарь Иванна! Заболтались мы, а там Аркадий
Константинович с бабкой Милицией приехали, по дорожке идут. Че делать-то?
— Хватай газету, вон ту, что на тумбочке лежит, и живо
гони тараканов с муравьями вон.
— Это «Вести стадионов», ее Александр Михайлович еще не
читал, — напомнила Ирка.
Я постаралась не захихикать. Наш полковник не способен
пробежать и двух метров, по лестнице он поднимается, отдуваясь, словно уставшая
лошадь, но каждый вечер, придя с работы, Дегтярев откупоривает бутылочку пива и
ложится на диван в компании с листком «Вести стадионов». В этот момент
Александр Михайлович ощущает себя членом огромной армии физкультурников, он
навеки со спортом.
— Не спорь, — подтолкнула я Ирку в спину, — У
олигархов в доме никакой иной живности, кроме элитных собак, кошек и экзотов,
не должно быть. Тараканы с муравьями — это не комильфо. Что подумает Милиция,
узрев рыжую демонстрацию? Давай, давай, живо гони насекомых под мебель, а я
побегу в гостиную — мне велено сидеть со спицами в руках у телика.
Ирка схватила любимое издание Дегтярева и принялась яростно
скрести им по плитке.
— Дарь Иванна! — проорала она мне в спину. —
Аркадий Константинович велел вам то платье надеть, которое в общей гардеробной
на втором этаже висит.
— Времени нет, — отозвалась я, — надо
что-нибудь одно выбирать: либо мама с вязаньем, либо мама в приличной, на
взгляд Кеши, одежде.
Глава 18
Плюхнувшись на мягкую подушку, я схватила пульт и поняла
весь ужас своего положения. Понимаете, я не очень люблю телевизор. Не следует
считать меня гадкой снобкой, которая презрительно морщит нос при виде экрана и
цедит сквозь зубы: «Оглупляют народ».
Я считаю, что народ сам, без меня, разберется, что ему
смотреть. Никакой беды ни в многосерийных телефильмах, ни в веселых программах,
ни в ток-шоу, ни в эстрадных концертах я не вижу. Каждый отдыхает, как хочет.
Разве в Конституции написано, что граждане поголовно обязаны прочитать Пушкина?
Нет? Вот и отвяжитесь от народа, перестаньте его учить и тащить в светлое завтра,
пусть люди живут счастливо сегодня. Во всяком случае те, кому уже исполнилось
восемнадцать. Если кое-кому не нравятся какие-то телепрограммы, то он может их
не включать. Телевизор не собака, он не бросается на вас из-за угла, не рычит,
не кусает того, кто не жаждет смотреть «мыло». Я, например, обожаю сериалы про
Эркюля Пуаро и мисс Марпл, еще мне понравился фильм про Ниро Вулфа, только не
тот, что сняли в России. Впрочем, иногда могу посмотреть и некое шоу с мрачно
напыщенным ведущим, программу, претендующую на серьезность и глубину анализа
разных ситуаций. Мне она отчего-то кажется веселей всех юмористических шоу: и
пафосный журналист, и его гости с умным видом несут такую чушь! Ей-богу, очень,
как говорит Манюня, прикольно.
Впрочем, сейчас речь пойдет об ином. Телик я смотрю редко и
делаю это лишь в своей спальне. В гостиной никогда не сижу по нескольким
причинам. Во-первых, там стоит не слишком удобная для моей спины мебель,
во-вторых, в большой комнате постоянно много народа, и все безостановочно галдят,
в-третьих, тут огромный, очень яркий экран, от взгляда на который у меня
моментально начинается мигрень.
Но сейчас хозяйке дома предписано пялиться в телевизор,
изображая вязальщицу. Именно так, по мнению детей, проводит досуг мать милых
детей, супруга владельца шахт, заводов, алмазных приисков, урановых рудников и
нефтяных скважин. Упав в неприятно мягкое для моего позвоночника кресло, я
поняла.., что не умею включать плазменную панель.
— Сейчас выпьем кофе, — послышался из прихожей
бодрый голос Кеши.
— Лучше чаю, — покашливая, ответила Милиция.
Я занервничала и принялась быстро нажимать на все кнопки, но
гадкий телик даже не моргнул.
— Ирина, — крикнул наш адвокат, — подайте
чайник.
— Слушаюсь, Аркадий Константинович, —
подобострастно откликнулась домработница, — лечу, словно гиена.
В иной ситуации, услыхав заявление Ирки, я бы захихикала:
старательно исполняя роль, Ирка перепутала животных, она явно имела в виду
гепарда. Но сейчас мне было не до смеха — мерзкая панель не желала работать!
Представляю, что мне потом скажет Кеша: «Неужели не могла постараться ради
Деньки!»; «Милиция из-за тебя отказалась выдавать за Дениску свою Бетти» и так
далее в том же духе. Если сватовство сорвется, виноватой буду только я. До
конца дней домашние станут говорить: «Это произошло через неделю после того
дня, когда Дарья не сумела включить телик и лишила Дениску семейного счастья».
Или: «Холодильник мы купили за месяц до момента, как Дарья не сумела включить
телик и лишила Деньку семейного счастья». На меня уже накатывало отчаяние.
— Ваши родственники еще не приехали? — спросила
Милиция, явно подобравшись к самому входу в гостиную.
— Горячо любимая мамочка сейчас смотрит свой обожаемый
сериал, — не свойственным ему сюсюкающим тоном ответил Кеша, — но
скоро соберутся и остальные. Наша семья свято соблюдает традицию совместного
ужина. Ее завел еще пра-пра-прапрадедушка.., э… Иван Васильев, знатный.., э..,
постельничий царя.
— Очень приятно, когда люди из века в век берегут
семейные ценности, — церемонно подхватила нить беседы Милиция.
Уже в полном отчаянии я стукнула пультом по колену, и — о
радость! — экран сначала вспыхнул ярко-голубым светом, а потом на нем
зашевелились фигуры. Какой канал заработал, я понять не успела, потому что
через порог переступили Милиция и Кеша. Я нащупала в кресле, сбоку от себя,
клубок шерсти и спицы, не глядя схватила «реквизит», положила пряжу на колени,
а железяки зажала в пальцах.
— Добрый вечер, — почти ласково произнесла Милиция.
Я навесила на лицо сладкую улыбку.
— Как хорошо, что вы вернулись! Желаете поужинать?
Кеша сердито кашлянул. Я тут же сообразила, что наша семья
на протяжении трехсот лет всегда усаживается за стол после захода солнца в
полном составе, и ловко исправила свою ошибку:
— Мы любим поболтать при свечах, все вместе, но ради
гостьи готовы пойти на исключение.
