Впрочем, остальные, к кому я обратилась после Нади, тоже, не
сумев помочь, искренно радовались моему звонку и принимались рассказывать
новости. К полудню я устала, словно шахтер, работающий без перерыва пятую смену
в забое. Удивительно, каким образом некоторые женщины способны висеть на
телефоне сутками, не испытывая при этом ни малейшего дискомфорта?
Тяжело дыша, я спустилась вниз, включила кофемашину и,
отмахнувшись от Ирки, пригорюнилась. Дошла уже по списку до буквы М — и
никакого результата! Мне предлагали помощь гинекологов, электриков,
сантехников, собачьих парикмахеров, мебельщиков, учителей всех мастей, таксидермиста,
вязальщицы… У моих друзей имелась куча приятелей, но ни одного сотрудника
архива среди них не нашлось. И что делать?
Совершенно не ощущая вкуса, я глотала кофе, и тут появилась
Ирка с трубкой в руках.
— Дарь И ванна, вас!
Мигом заломило виски, разговаривать ни с кем не хотелось.
— Меня дома нет!
— Так уж сказала, что сейчас подойдете.
— Ну.., а теперь сообщи, что я, оказывается, уехала.
— Ага, получится — я дура, которая ничегошеньки не
видит! — возмутилась домработница. — Давайте, берите телефон.
Пришлось подчиниться обстоятельствам.
— Алло, — безысходно бормотнула я.
— Дашута? — спросил мужской голос.
— Ага.
— Это Артур беспокоит, Пищиков
[13].
Скажи, тебе не приходило приглашение на день рождения Карины Легостаевой? Мне
очень надо попасть на вечеринку. Просто кровь из носа, как надо!
Я уронила чашку, осколки веером брызнули в разные стороны.
— Артур! Как раньше не догадалась!
— О чем? — удивился Пищиков.
— Господи, ты мне так нужен! Помоги!
— Говори!
— У тебя есть кто-нибудь, способный пошуровать в
архиве?
— У корреспондента газеты «Треп» везде есть свои люди.
— Милый, любимый, дорогой! — чуть не зарыдала я.
— Спокуха! — велел Артур. — Четко, внятно и
понятно поставь задачу.
— Нужно узнать паспортные данные некоей Нины, бывшей
жены Игоря Тришкина. Думаю, они содержатся в архиве ЗАГСа.
— Фамилию тетки и отчество можешь назвать?
— Нет, конечно, их-то вкупе с адресом и хочу выяснить.
Понимаешь, подавая заявление, люди заполняют анкету…
— Год свадьбы?
— Точно не назову, предполагаю, что она игралась лет..,
двенадцать-одиннадцать тому назад.
— В каком ЗАГСе проходила церемония?
— Не знаю. Известно лишь одно: на Нине женился Тришкин.
— Цена вопроса волнует?
— Нет. Но сведения нужны срочно.
— Когда?
— Сейчас!
— Ладно, жди возле телефона, — велел Артур.
Я прижала трубку к груди. Господи, как хорошо, что в моей
жизни есть Пищиков, невероятно пронырливый журналист, способный взять интервью
даже у хранителя ядерной кнопки государства.
— Красивую чашечку разбили! — запричитала
Ирка. — Манюня расстроится, это ее любимая, с мышками!
Не желая слушать упреки домработницы, я поднялась к себе и
стала одеваться. Конечно, Артур зарабатывает на жизнь копанием в чужом белье, и
его, по большому счету, нельзя назвать интеллигентным человеком, но у Пищикова
есть замечательная черта характера: если он считает вас своим другом, то
расшибется в лепешку, а поможет, когда его о чем-то попросишь. И еще, о близких
людях Артур никогда не сплетничает. В свое время он пообещал мне, что ни грамма
информации о госпоже Васильевой не окажется на страницах «Трепа», и слово
сдержал. Думаю, не подведет и сейчас, не успею надеть джинсы, как Артур
позвонит.
Др-р-р, — ожил телефон.
— Алло! — схватила я трубку.
— Пиши, — хладнокровно произнес Пищиков, —
Анна Семеновна Зарубина, она сидит почти в центре. Давай торопись, сказал, что
скоро приедешь. Двести баксов.
— Сколько? — удивилась я.
— Много? Она столько берет. Можно заплатить рублями по
курсу или евро, Анечка у нас не гордая, любую копеечку принимает, —
захихикал Артур. — Обожаю таких людей, марксистов: товар — деньги — товар
— деньги. Извини, цену сбить не получится. Могу, конечно, поискать другой
контакт, но сомневаюсь, что дешевле нарою. К тому же Анька проверенный кадр,
работает хорошо, быстро.
— Нет, нет, мне, наоборот, показалось, что она мало
хочет.
— У богатых свои причуды! — возмутился
журналист. — Не вздумай ей больше совать, существует такса. Нечего бабу
баловать. Знаем мы вас, рублево-успенских, жуковско-барвихинских да горкинских.
Двести долларов вам не деньги…
— Я живу в Ложкине, это в стороне от пафосных
магистралей.
Артур рассмеялся:
— Ну-ну, нечего оправдываться, лучше устрой мне
приглашение на тусовку к Легостаевой.
— Сейчас в мусорном ведре посмотрю, — откликнулась
я. — Вчера курьерская служба целый мешок всяких билетов приволокла, мы
его, не раскрывая, выбросили.
Пищиков крякнул, потом очень ласково сказал:
— Эх, Дашута! Сколько людей за такой мешочек родную
мать убьют… Какое количество народа желает с олигархами виски тяпнуть, а ты…
Ладно, ступай, поройся ради друга в отбросах. Кстати, если обнаружишь там еще
входные талоны на вечеринки к Канторским, Буркиным и Фониным, прихвати их тоже,
буду благодарен.
* * *
Анна Зарубина оказалась маленькой тощей девушкой, по виду
чуть старше Маши. Но в кабинете она работала одна, из чего я сделала вывод:
девица является начальницей. Правда, небольшой, очень уж крохотной была
комнатенка.
— Садитесь, — церемонно кивнула Аня.
— Меня прислал Пищиков, — быстро сказала я.
Зарубина кивнула.
— Наша задача помогать людям, для этого и существует
архив.
Произнося фразу, Аня потерла большим пальцем правой руки об
указательный. Я, правильно истолковав ее жест, вытащила две зеленые бумажки. В
ту же секунду ассигнации исчезли в недрах сумочки чиновницы.
