— Я не должен знать, как его зовут?
— Это лишнее, Вацлав, достаточно, что ты знаешь меня.
— Добже. Жду твоего человека.
Вернулся Корин. Гротес вышел к нему в прихожую.
— Во дворе все чисто?
— Порядок. Ни единой души, даже странно как-то.
— Говорю же, район тихий.
— Я бы сказал, слишком тихий. А в тихом омуте черти водятся. Как бы какой слишком бдительный пенсионер из тех, что неплохо жил при коммунистах, не позвонил и не сообщил о подозрительных соседях. За шторы окон я не заглядывал.
— И что предъявит нам полиция? Мы подданные ее Величества Королевы Нидерландов Беатрикс. Ничего не нарушаем, документы в порядке. Какие к нам могут быть претензии? Засветимся? Да и черт с ним. Если придется еще работать в Чехии, найдем другой город. Или переберемся в Словакию.
— Я никогда не мог понять, почему Нидерланды больше называют Голландией? Даже сборную по футболу.
— Потому что Южная и Северная Голландия — две из двенадцати провинций Нидерландов, самые развитые провинции и самые известные за пределами еще с древних времен.
— Откуда ты это знаешь?
— В школе хорошо учился, в отличие от тебя. Но давай распаковывай баулы, продукты, пойло в холодильник, их в столовой два. Я в душ!
— О′кей! А если позвонит Рэм?
— Передашь трубку мне.
— Понял! Ну и что у нас за хата? — Корин обошел квартиру: — А что? Неплохо, я ожидал худшего, а тут и просторная гостиная, есть столовая, две спальни, лоджия, окна на две стороны. Чистенько, уютно.
— Ты делом займись, — крикнул ему из ванной Гротес.
Корин принялся раскладывать продукты и спиртное. Все купленное в супермаркете уместилось в двух холодильниках.
После главаря и его подельник принял душ.
Приехал Глен, доложил:
— Все в порядке, Барт, — он бросил на стол две пачки денег, — здесь двадцать тысяч за «Ниссан» и кроны.
— Как новая машина? — спросил Гротес.
— Пятилетка, но и выглядит, и идет превосходно. В мастерской, видно, с ней поработали.
— Документы?
— В порядке. Доверенность от Вацлава Гимана на меня.
— С парковкой проблем не возникло?
— А что, должны были возникнуть?
— Рэм, тебе не говорили, что отвечать вопросом на вопрос неприлично?
— С чего бы им возникнуть? Мест свободных хоть отбавляй, оформили все, как положено, оплатил за неделю и поставил неподалеку от выезда.
— О′кей! Душ примешь?
— Вечером.
— Хорошо. Настало время разделить деньги?
— О! — воскликнул Корин, — кто бы знал, как я люблю, когда получаю хорошие деньги.
Гротес положил кейс на стол в гостиной. Открыл его.
— Здесь один миллион евро. Делим так: каждому по триста тысяч, сто оставляем на общие текущие расходы, нам еще надлежит возвращаться домой.
Гротес разделил содержимое кейса.
— Пересчитайте, — указал он на пачки.
— Да ладно, не в первый раз, — отмахнулся Корин.
— Предлагаю определить деньги на счет банка Праги, откуда их переведут на наши счета в Гааге. Или кто-то желает таскать с собой наличность в триста тысяч евро? Кстати, за такую сумму в Чехии можно купить хороший особняк.
Глен спросил:
— А как осуществим перевод?
— Вы согласны с моим предложением?
— Да, — в один голос ответили Глен и Корин.
— Ну, тогда подождите.
Гротес достал сотовый телефон, набрал номер. Ждал он недолго.
— Карел? Барт! Привет. …Я тоже рад тебя слышать… как-нибудь заеду, но позже. Сейчас у меня дело к тебе… По твоему, естественно, профилю. Мне надо бросить на три счета в Праге по триста тысяч евро, но так, чтобы завтра они ушли в Гаагу… а я и не сомневался. …Сколько? …Договорились. Как оформить сделку? …Да… записывай, — Гротес продиктовал адрес дома, где находилась банда, — …а что тебя удивляет? Оломоуц красивый город. Мне нравится. …Так, …так… О′кей. …В 20.00. …Завтра в 11.00? Пойдет. Комиссионные наличкой. Договорились. …Да ничего, Карел, пока, как видишь, вернее слышишь, еще живой. …От этого, друг, не зарекаются. …Конечно, обещаю. …Давай, до связи.
Гротес отключил телефон:
— Все в порядке. Я звонил одному своему хорошему знакомому. Он банкир и сделает все, что надо. В 20.00 от него прибудет курьер с охраной, завтра в 11.00 мы получим подтверждение занесения на счета в Гааге наших денег.
— Твой Карел…
— Карел Либшер!
— Угу! Твой Карел Либшер сказал что-то о комиссионных, — проговорил Корин.
Гротес улыбнулся:
— Ну не будет же он из своего кармана покрывать издержки по переброске денег?
— И какую сумму он запросил?
— Два процента от общей суммы.
— Два процента, — напряг мозги Корин, — это восемнадцать тысяч евро? Не жирно ли?
— Нормально, тем более что расходы пойдут из общего резерва.
— Тогда да, нормально. Откуда ты знаешь этого банкира?
— Я, Эш, много кого знаю. А Либшер кое-чем обязан мне. Складываем деньги обратно в кейс, сотню я беру и держу у себя.
Решив вопрос с долей каждого участника бойни у местечка Зелена Гора, бандиты занялись своим обустройством в квартире. Спальни заняли Глен и Корин, Гротес предпочел гостиную.
Глен увидел на журнальном столике ноутбук:
— О! Здесь даже компьютер есть. Интересно, ноутбук подключен к Интернету?
— А ты не видишь компьютерной розетки?
— Ага, есть, и провод внизу.
— Что ты хочешь найти в Интернете?
— Да так, посмотреть, что в мире творится, чем дышит этот Оломоуц, как тут с развлечениями. Нам же здесь сидеть не меньше недели?
— И что?
— То, Барт, что я бабу хочу.
— На хате не должно быть никаких баб.
— Согласен. Вот и посмотрю, где в городе ночью по-тихому развлечься можно. Или ты решил полностью лишить нас свободы перемещений, не считая квартиры?
Гротес, прекрасно зная характер своих подельников, ответил:
— Нет, конечно. У каждого есть право на личную жизнь. И ты заметил верно — развлечься втихую и ночью, потому что днем придется сидеть на хате как мышам, по соседству с которыми бродит голодный кот.
Глен занялся ноутбуком. Корин включил телевизор, начал просматривать каналы. Гротес прилег на кожаный, очень мягкий, но не очень удобный диван. За окнами пошел мелкий осенний дождь. На короткое время наступила тишина, которую прервал зазвонивший сотовый телефон Гротеса. Он вышел в столовую, ответил:
