Возле самого входа дежурила пара громил. Даже в темноте, в скупых отблесках костра, было заметно, что особого рвения к дежурству они не проявляли. Просто отбывали свое время, которое им досталось то ли по жребию, то ли по приказу главаря. Видимо, считали, что особой опасности ожидать неоткуда и не от кого.
Часовые стояли и курили. Вопреки запрету со стороны главаря. Правда, помнили его слова, что огонек сигареты в темноте – лучший ориентир для снайпера. Поэтому старались держать сигареты так, чтобы со стороны дороги огоньки заметны не были. Эта перестраховка была равнозначна припарке для мертвых. Десантники и девушка видели часовых и без того. А вот часовые никого из посторонних не замечали. Лавров и Середа собирались рвануть к ним, чтобы снять преграду на пути в пещеру. Едва они намерились это сделать, как из пещеры показался главарь. Он учуял запах сигарет и стал орать на своих подручных, ругая самыми последними словами. Те резко побросали окурки. Хуан Антонио объявил, что дежурство каждого из них продлится еще на два часа. В качестве наказания за непослушание. «А когда обстановка будет чуть получше, я еще раз припомню вам эту вот херню», – пригрозил им бандит.
Андрей и Антон, наблюдая за этой сценой, так и хотели начать стрельбу. Они уже догадались, кто вышел к часовым. Да и Амаранта шепнула. Но открытие огня в этой ситуации было бы поступком очень неосмотрительным. Да, были бы убиты часовые и устранен главарь. Однако при этом порожденный выстрелами шум сразу бы привлек внимание остальных бандитов. Это могло привести к непредсказуемым последствиям. Переглянувшись, русские дали друг другу понять, что стрелять не стоит. Они замерли, таясь в зарослях. Хуан Антонио, не сходя с места, стал вглядываться в темноту. Сначала невооруженным взглядом, а затем поднял бинокль с функцией прибора ночного видения и термографа. Это мгновение уловил Батяня. Он понял, что в руках бандита не простой бинокль, и тут же дал знак спутникам. Всем пришлось быстро и тихо отойти в сторону, чтобы прильнуть к скале. Только там был шанс скрыться от «всевидящего ока» бандитского главаря. Тот осмотрел почти всю территорию, прилегавшую к пещере. Ничего подозрительного не заметил. Бросив часовым еще несколько ругательств, он подался внутрь пещеры.
«Вот ему лишь бы доколупаться до чего-нибудь», – полушепотом промолвил один из дежуривших, когда главарь отдалился на достаточное расстояние от них. Второй хотел согласиться, однако внезапно осекся и стал медленно сползать вниз. Едва первый понял, что стряслось неладное, как перед ним мелькнула тень, перерезая ему горло ножом. Так очень быстро и тихо совместными усилиями Лаврова и Середы часовые были сняты. Досрочно.
Десантники прислушались к звукам, исходившим из пещеры. Бандиты не заметили, что двое их подельников уже были устранены. Первая галерея пещеры жила какими-то своими заботами. Казалось, что временных ее обитателей мало волновало то, что происходило за пределами пещеры. Чувствовался запах готовящегося на костре мяса.
– Ты смотри, они даже запасы еды успели прихватить, – прошептал капитан.
– Наверное, холодильная камера с продуктами была оборудована прямо в подземном ходу. Иначе черта с два они бы что-то там успели взять в суматохе под ракетным обстрелом, – предположил комбат.
– Ага, – согласился с предположением медик и уточнил: – Далее по плану?
– Да. Но с учетом обстановки, – ответил Батяня, готовя гранаты.
Выждав несколько секунд, он скрылся внутри пещеры.
32
В то самое время, когда Лавров и Середа только готовились напасть на часовых, в первой галерее пещеры кое-что происходило. Некоторые бандиты после налета на подпольную клинику правительственной авиации были ранены. Громилы не привыкли жаловаться. Но в этом конкретном случае они стали сетовать, называя себя сапожниками без сапог. Мол, столько врачей под рукой имеется, а приходится терпеть и ждать, что раны или заживут сами, или и вовсе сгниют. Кечуа сначала без понимания воспринял их скулеж на эту тему.
– Вы же знаете, как русские доктора к нам относятся, – напомнил им Хуан Антонио, стараясь не раздражаться и не злиться на своих подручных. Их осталось не так много, и вымещать гнев на них главарю не хотелось.
– Ну, а как же тот, которого ты из петли вытащил? – заметил один из верзил. – Если один раз согласился работать на тебя, то, может, и второй раз не откажется. Куда ему теперь деваться…
– А ну-ка приведите его сюда. Я с ним потолкую, – загорелся этой идеей кечуа.
Из второй галереи, где содержались пленники, бандит привел Виктора Слепцова. На его лице странным образом сочетались удивление и равнодушие. Казалось, что если он сейчас раскроет рот, то только для того, чтобы через зевоту послать похитителей на хрен. Однако это впечатление было обманчивым. Пленник все-таки помнил, что преступники в курсе его семейных обстоятельств. И, несмотря на то что в данный момент времени они не имели связи с внешним миром, провоцировать их он нисколько не хотел.
– Виктор, ты должен нам помочь, – вполне добродушным тоном заговорил с ним бандитский главарь. – Мои парни ранены. Не мешало бы их подлечить. Прямо здесь. Так сказать, в полевых условиях. Мы можем на тебя рассчитывать? Или ты…
Сальваторе нарочно сделал так, как будто подбирал подходящее слово. Но при этом он смотрел русскому в глаза холодным пронзительным взглядом, который дисгармонировал с добродушием голоса. Не дожидаясь продолжения, пленник ответил согласием. Ему хотелось узнать новости о своей семье. Поколебавшись, он все-таки решился спросить об этом.
– Да все с ними нормально, – поспешил заверить кечуа. – Денег на операцию хватает. Скоро твою дочку вылечат. Я бы дал тебе сейчас возможность позвонить твоей жене. Но ты догадываешься, что все телефоны у нас разрядились. Сами без связи сидим. Так что извини. Как только доберемся до источника энергии, сразу позвонишь.
Слепцов сказал «спасибо» и принялся за дело. Кому-то нужно было сделать всего лишь перевязку. Кто-то нуждался еще и в антисептиках. В запасах у бандитов имелось все необходимое для этих несложных медицинских действий. Однако у двух человек раны были более серьезными. Их следовало зашивать. Хирургических иголок среди запасов не имелось. Как не было и специальных нитей. Поэтому пришлось использовать обыкновенные портняжные иглы и нитки для зашивания одежды. Благо, это носили с собой почти все бандиты, кто имел за плечами службу в вооруженных силах. Виктору пришлось обрабатывать иголки на огне костра. Громилы просили у главаря разрешения принять спиртное в качестве обезболивающего. Но тот ответил суровым отказом. «Только пьяных мне сейчас и не хватало! – заявил он и приказал зашивать так. – Бог терпел и нам велел!» Бандитам пришлось сжимать зубы и терпеть боль, пока пленный врач штопал им раны.
При этом остальные спокойно ели мясную похлебку с фасолью и рассказывали скабрезные анекдоты. Именно их обрывки и слышали русские десантники и их спутница, находясь на подступах к пещере. Хуан Антонио под предлогом проверки поста отлучился. Насчет разряженных телефонов он слукавил. Его мобильник еще не разрядился. Так, чтобы не заметил Слепцов, главарь сделал несколько коротких звонков. Отчитался перед Ботеро. Справился о положении дел у родственников. Опасался, что власти могли объявить охоту и на них. Но родственники ошеломили его другой новостью – новостью о гибели племянника в Москве. Подробностей они не знали. Но и без подробностей главарь воспринял эту весть с горечью и негодованием. Уже с подпорченным настроением он отчитал часовых и затем вернулся в галерею.
