Книга Оружие возмездия, страница 12. Автор книги Олег Маркеев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Оружие возмездия»

Cтраница 12

Сквозь набатный гул сердца, ухающий в ушах, он различил мерный нарастающий рокот. Звук шел с неба, со стороны Балтики.

— Стой! — выдохнул Максимов. — Две минуты на отдых.

Все как подкошенные тут же рухнули. Кто просто лицом вниз, а наиболее опытные задрали ноги вверх, упершись в стволы деревьев, чтобы кровь отхлынула от налитых свинцом ног.

Гул стал ниже и тягучим, от него вибрировал влажный воздух. С сосен вниз сорвались крупные капли, дробно разбиваясь о спины людей.

— Сейчас чего-то будет, — подал голос Краб.

— Как фриц? — спросил Максимов.

— Дышит еще, — ответили из темноты. Немца передавали с рук на руки, и кому сейчас выпала мука тащить на себе языка, Максимов не знал.

«Командир думает больше всех, отдыхает меньше всех и за все отвечает» — такое правило установил для себя Максимов.

— Палатку, живо! — прохрипел он, падая на колени. Его накрыли плащ-палаткой, прижали концы к земле, чтобы наружу не вырвался даже слабый лучик света. Лишь после этого Максимов включил фонарик, стал перебирать содержимое портфеля Рейнхарда Винера. По-немецки читал свободно, а преподаватели в разведшколе поставили настоящее баварское произношение. При случае он вполне мог сыграть роль немецкого офицера. На день-другой, естественно, не больше, легенды для глубокого внедрения на этот рейд центр для него не заготовил.

Бумаги Винера представляли огромный интерес, ясно было с первого взгляда. Бланки личного штаба рейхсфюрера СС, какой-то организации «Аненербе» (это название Максимов встретил впервые), списки музейных ценностей, все — из России. И толстая тетрадь с золотым обрезом. Личные заметки Рейнхарда Винера. Их Максимов решил изучить подробнее позже, когда выпадет минута затишья.

Выключил фонарик, высунул руку из-под палатки. Бойцы были опытные, с такими слов не надо. Кто-то сразу же вложил в руку Максимову личные документы и планшетку языка.

Если верить удостоверению, пленный оберштурмфюрер Руст служил в элитном подразделении СС, прозванном «Гномами». Сразу же возник вопрос: чем занимались «подземные альпинисты» в болотистой Пруссии, где никаких пещер не было и в помине? Максимов решил, что этот вопрос он задаст в первую очередь, тем более что командировочное удостоверение Русту подписал некий доктор Бранд из той же загадочной организации «Аненербе» [13] .

Содержимое планшетки оказалось проще, но для военной разведки в данный момент ценнее. Карта района, блокнот из дешевой бумаги с беглыми пометками. Несколько писем из Германии и одно не отправленное домой. Максимов наметанным глазом считал значки на карте, поздравил себя, что интуитивно выбрал верное направление отхода, приняли бы чуть левее — и на всех парах влетели бы на позиции зенитной батареи.

Максимов выключил фонарик, откинул палатку. Перевернулся на спину, блаженно вытянулся на земле.

— С почином, славяне!

Вокруг раздалось довольное урчание. На другие проявления эмоций сил не осталось.

А гул в небе стал еще громче, надсаднее. Казалось, в вышине роились огромные злые шершни.

Слева ожила зенитная батарея. Зацокала мерная дробь, и в небо ушли горящие цепочки трассеров. Пристрелочные выстрелы. И следом за дробными очередями в сером сумраке неба стали расцветать ярко-красные астры. По небу зашарили лучи прожекторов, ловя в перекрестье черные кресты самолетов, идущих на большой высоте.

— Что-то будет, — прошептал Краб, подползший вплотную к Максимову.

— Чую сердцем, фрицам сейчас станет не до нас.

— Языка сейчас потрошить начнем или как? — спросил Краб.

В этот миг ночь наполнилась жутким воем. Сотни, нет — тысячи бомб обрушились вниз. Вспышка от первых разрывов оказалась такой яркой, что в небе стали видны сотни черных крестиков. Грохнуло так, что дрогнула земля.

Максимова окатило потоком воды, сорвавшимся с веток. Он вскочил на ноги. В лицо ударил жаркий ветер, пахнувший гарью и порохом.

За лесом, на северо-восток от них, до самого неба взлетали языки пламени. А удары все сыпались с неба, отдаваясь внутри земли тяжкими толчками. Казалось, исполинский и беспощадный молотобоец задался целью расколоть землю, как орех, выпустив наружу бушующий под холодной скорлупой огонь.

— Ё-моё! Что это? — выдохнул Краб, встав за спиной Максимова.

— Не знаю, — ответил тот.

Максимов заворожено смотрел на гигантские языки пламени, лижущие небо. Все в мире умерло, остался только адский рев, гул растревоженной земли и низкий грохот разрывов…

Это был налет английской авиации. Двести самолетов отбомбились той ночью на город. А на следующую — с 29 на 30 августа — шестьсот восемьдесят бомбардировщиков превратят Кенигсберг в руины. Но тогда, в лесу, Максимов просто не мог этого знать, как не знал, что ждет его группу

Капитан советской военной разведки Владимир Максимов (Испанец, последний отпрыск рода испанских рыцарей из ордена Калатравы — Масимо Хосе Баррес) — выбрал путь, на котором многое предопределено, но до поры сокрыто.

Он не знал, что его группа, чудом уцелев в непрекращающемся гоне, сольется с частями 2-го Белорусского фронта. И в составе сводного штурмового отряда будет брать руины Кенигсберга метр за метром, взрывая уцелевшие бастионы, сходясь в рукопашной в темных казематах подземных бункеров, пока над разрушенным замком не взовьется красное знамя победы.

Он не знал, что уцелеет в той войне. Не знал, что судьба предопределила ему погибнуть в далеком Парагвае спустя двадцать лет после Победы.

И даже не мог предположить, что полвека спустя его сын, которого Максимову так и не довелось увидеть, найдет в архиве документы Рейнхарда Винера, добытые разведгруппой отца под Кенигсбергом.

И услышит великий зов крови и огня. Зов, который вершит Судьбу.

Особый архив

Дневник Рейнхарда Винера, 13 марта 1944 года

Сегодня годовщина смерти Отто Рана… Бедный Отто так и не отыскал свой Грааль. Он просто не знал, что искать, или скорее всего наслушался Вагнера.

Что есть Грааль? Чаша, в которую собрали кровь Спасителя. Камень, который охраняли ангелы во время битвы Бога с Сатаной. Камень, упавший с неба, сорвавшись с короны Люцифера. Философский камень алхимиков. Чаша с руническими письменами Гиперборейцев, в час Эндкампфа они должны сложиться в имя последнего аватары, провозвестника прихода Одина. Цари мира обладали Чашей, и Империи рушились, когда от них уходила Чаша. Все это так. И все не так.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация