— Отдыхают люди, не завидуй.
В рации, лежавшей на коленях Владислава, дважды пискнул зуммер.
Владислав ответил двойным нажимом на тангету.
— Все, клиент отваливать собрался. Готовься.
— Слава богу! — Наташа вытянула руки со сцепленными пальцами, с хрустом вывернула их в локтях.
— А мог бы девок к себе в офис завести. Тогда бы припухали до утра.
— Не-а, не прокатил бы номер. — Наташа усмехнулась. — Тебе, Владислав, не понять. А я только глянула на них, сразу просекла, «амур де ля труа» не прокатит. Девки друг друга порвать готовы.
— Уверена?
— Абсолютно.
— Забавно у вас все устроено.
— Хочешь посмотреть?
Владислав развернулся, обжег Наташу холодным взглядом.
— Смотри, вышли! — Она указала на лобовое стекло.
Владислав рывком развернулся. Положил одну руку на руль. Второй поднес рацию к губам.
— «Круг»! Всем приготовиться, — бросил он в рацию.
Дверь клуба распахнулась, полоса света растеклась по площадке.
По полосе, как по тропинке, пошли, покачиваясь три фигуры. Мужчина вел, обхватив за плечи, двух девушек. Или они поддерживали его. С такого расстояния разобрать было сложно.
Владислав поднес к глазам миниатюрный бинокль.
Дорожка погасла, и фигуры растворились в потемках.
Владислав чертыхнулся.
Через две минуты фигуры всплыли в пятне неяркого света.
Диспозиция поменялась. Мужчина опирался на плечо одной девушки. Вторая шла сбоку. Вдруг она остановилась. Принялась нервно размахивать руками.
— Кажется, ты была права, — пробормотал Владислав. — Не складывается у них втроем.
Наташа налегла грудью на подголовник переднего сиденья, подалась вперед, чтобы лучше видеть.
Перепалка продолжалась. Девушка зашла вперед, преградив паре дорогу.
Мужчина махнул рукой, и девушка отлетела в потемки.
— Интересно, кто там ху из ху, — зло усмехнулся Владислав, подкручивая колесико фокуса. — Одинаково одеты, сучки. А лиц… Вот, черт.
Пара сдвинулась с пятачка света и пропала из глаз.
— Брать здесь будем? — напряженным шепотом спросила Наташа.
— Как карты лягут. Но лучше, конечно, не дать ему сесть за руль.
Владислав обшаривал биноклем темный участок от тыльной стены типографии, к которой присоседился клуб, до ближайших домов, светом окон освещавших асфальтовую дорожку.
Дикарь
Он знал, что век зверя короток. Слишком многим нужна твоя жизнь, чтобы протянуть хоть на день собственную. И слишком много охотников, выцеливающих тебя забавы ради или по какой-то только им ведомой нужде.
— Как я от вас всех устал! — тихо простонал Дикарь.
Впереди была стена. За спиной — охотник.
Он сотни раз представлял себе, как оно будет. Каждый раз последний миг перед щелчком капкана или прицельным выстрелом представлялся по-новому. Не угадал!
Сейчас пред ним была сырая облупившаяся кладка типографской стены. А за спиной — всего лишь девчонка. Ноздри Дикаря щекотал острый жеребячий запах, исходящей от ее кожи.
Витая струя, упиравшаяся в землю, оборвалась. Дикарь застегнул штаны.
— Слушай, брось все и иди за мной, — произнес он, не оглянувшись. — Мы с тобой одной крови, я сразу это понял. Только увидел, сразу понял — мое! У нас получится, я точно знаю. С этой дурой, — Дикарь нервно дернул головой, указав куда-то вбок, — ничего бы не вышло. Нет в ней этого. Одни понты и пафос. А ты — другая. Настоящая. Вместе мы продержимся. Я сейчас сигану через флажки. Беги со мной!
— Ну побегу, а что дальше? — раздался за спиной чуть хриплый от напряжения голос.
Дикарь, закинув голову, хохотнул.
— Дальше эти идиоты сделают все, чтобы мир рухнул! Они ни на что не способны, мне ли этого не знать! Ни убить, ни ребенка сделать не способны, а взялись спасать мир! Полудохлые импотенты, кролики саблезубые. А мнят себя львами! Когда все рухнет и сгорит к чертовой матери, придет наше время. Мы родим новое племя двуногих зверей. Сильных, мудрых и хищных. Настоящих царей природы.
— Ты псих, Глеб. Просто нежить.
Он круто развернулся.
— Хоп! — только и услышал он.
И следом стальная оса ужалила в грудь, чуть выше индейского медальона…
Активные мероприятия
Рация неожиданно ожила.
— «Первый»! У меня — два «щелчка»! Как понял? Два «щелчка»! — все с теми же нотками паники повторил мужской голос.
— Кто? «Второй», кто стрелял?! — прорычал Владислав в рацию.
— Не видел. Только слышал «щелчки».
Владислав скрипнул зубами.
— «Круг»! Сопровождавших «Архитектора» задержать! — Он отдал команду своим обычным, лишенным эмоциональной окраски голосом.
Снял машину с ручного тормоза. Завел мотор.
И неожиданно рванул с места так, что Наташу швырнуло на заднее сиденье.
Разметав колесами лужу, машина вырвалась из засады. Заложила крутой вираж и на полном ходу нырнула в темный проезд, ведущий к клубу.
* * *
У облупленного каменного забора типографии скопилась темнота густая, как чернила.
Пришлось включить точечные фонарики. Острые лучики заскользили параллельно земле, высвечивая пологие бугорки и кучки мусора.
— Есть! — раздался справа свистящий шепот Наташи.
Владислав, не выключая фонарик, встал с корточек и пошел на звук.
Глеб Лобов лежал навзничь на спекшейся груде бумажной трухи.
Переворачивать не пришлось, чтобы найти раны.
Рубашка лоснилась от крови. Чуть выше индейской бляхи чернели две маленькие дырочки.
— Точно в аорту, — произнес Владислав. — Чистая работа.
Сидевшая на корточках Наташа подняла белое в темноте лицо.
— Что делать? — прошептала она.
Владислав промолчал. Смотрел куда-то поверх среза забора.
Очнулся и коротко выдохнул:
— В машину!
Наташа подскочила, рванулась вперед, к узкой дорожке.
Владислав цепкими пальцами поймал ее за локоть. Развернул к себе лицом.
— Дура. Его — в машину, — отчеканил он.
В клубе раздался новый всплеск подвываний и глухой топот. Из высоких окон наружу сочился багровый свет, заляпанный черными разводами теней.
На запрокинутом лице Глеба плясали тени. Багровые отблески тускло вспыхивали на страшно выкаченных глазах.
